Кроваво-красный
Шрифт:
Когда далеко внизу хлопнула дверь, полукровка через силу заставила себя встать и, поправив волосы, побрела на кухню. Нельс устал, не откажется от чая. Хотя бы из вежливости выпьет пару глотков, этого будет вполне достаточно, чтобы он вышел из себя.
Высушенные и измельченные в порошок листья хмеля, залитые кипятком, окрасили воду в бледно-золотистый цвет, а корни малины и мед перебили едва ощутимый запах. Чашка, чайник, поднос, выпрямиться, натянуть милое выражение лица, проглотить очередное проклятие в адрес Дракониса...
"...на ослабленный алкоголем
Нельс высокий, выпить ему придется много, но его организм точно ослаблен — за время, проведенное в особняке, Терис почти ни разу не видела его без бутылки. Примо не слишком ему нравится, вчерашняя их ссора тому подтверждение, и недавнее примирение ничего не будет значить, когда Довеси умрет. Все не так сложно, осталось только напоить его — и уйти подальше, чтобы не попасть под горячую руку.
Выходя в столовую, Терис прислушалась и тут же прижала уши, невольно вспомнив о днях, когда Роз прятала ее в борделе. Правда, народа там было больше, стены тоньше, работа кипела круглосуточно, и особняк по сравнению с ним выигрывал.
— О, ты еще здесь, — протянул Нельс, увидев полукровку, но его тон звучал почти дружелюбно. — Не страшно одной?
— Страшно, — полукровка поставила поднос на стол. — Но все же здесь господин Доран и вы.
— Если только это что-то значит, — пожав плечами, он откинулся на спинку стула. — В доме нечистая сила... Хотя я не в обиде на нее за старуху и легионера.
— Вы не очень любили их, — Терис не спрашивала, но в интонациях не проскользнуло ни тени упрека или неодобрения — только безграничное понимание и сочувствие.
— А за что их любить? Самовлюбленные сукины дети. Оба хороши. Одна нас тут всех с грязью смешать была готова, другой, — судя по гримасе, Нельс с трудом удержался, чтобы не сплюнуть на пол, — легионеры — они все такие. Показная храбрость, рассказы про подвиги. Некромантов он убивал, как же! Они с десятком бандитов справиться не могут…крысы…
Терис помолчала, тактично ожидая, пока норд запьет свою тираду несколькими глотками из кружки, и наблюдая, как по его недельной щетине текут кроваво-красные струйки. Он нервничал, торопился залить вином ярость, старую неисцелимую обиду, горе… Почти жаль, что он жертва.
— Может, чаю? — когда норд со стуком опустил кружку, она кивнула на чайник, из носика которого валил пар.
Нельс не сразу кивнул, и Терис с готовностью налила ему полную чашку ароматного варева. Норд даже улыбнулся, но, не донеся чай до рта, вдруг поднял на полукровку взгляд.
— А ты чего не пьешь?
Тон был спокоен, он не шевельнулся, не проявил ни малейшего намерения напасть, но что-то в его глазах вызвало нервную дрожь. Зарождающийся вопрос на грани подозрения, почти не осознанного им самим, но способного поломать все планы, стоит ему окрепнуть.
«…ослабленный алкоголем организм. А я не пью. Ничего страшного не будет».
— Буду очень рада составить вам компанию, — полукровка улыбнулась и, не выказав колебаний,
Чашка поменьше, будет меньше доза. И не обязательно пить все, достаточно пары глотков, чтобы усыпить его настороженность. Не отрава, а довольно безобидное вещество… Для нее — безобидное. Нигде не написано, что от него умирают, это по сути даже не яд…
Терис уняла дрожь в руках, наливая чай, и краем глаза заметила, как норд улыбнулся уже без того зарождающегося сомнения.
Всего один глоток — довольно вкусно, если не думать о последствиях. Или если надеяться, что они будут не слишком страшными. Не должно произойти ничего плохого, если верить тому, что написано в книге; ей бояться совершенно нечего.
— Так о чем я говорил… — Нельс, так и не отпив чая, снова приложился к кружке с вином. — Легионеры — трусливые твари. Бесполезные выродки. Якобы защищают закон и людей. Как же… — он фыркнул, делая еще один глоток. — Таких трусов стоит поискать. Ни разу не видел, чтобы они сделали что-то полезное. У нас в Скайриме народ сам за себя, они только ходят и смотрят, чтобы мы не нарушали их имперские правила. А кто их просил об этом, а?
Терис сжалась под его вопросительным взглядом, поневоле пытаясь найти ответ и не находя его по причине своего полного незнания политических дел в других провинциях. Да и в своей собственной тоже — обычно она интересовалась только мерой наказания, грозившей ей за незаконную охоту, проникновение в чужой дом и воровство. Правда, в последнее время все стало проще, и ждала ее только смертная казнь, что вносило в жизнь какую-то почти успокаивающую определенность.
— Лезут везде как паразиты… Нас не спрашивают, нужно оно нам или нет. И ладно бы что-то полезное делали, — Нельс в который раз потянулся к кружке, но та уже опустела, и он, обреченно махнув рукой, глотнул чай и тут же поморщился.
— Невкусно? — Терис обеспокоенно подалась вперед.
— Нормально. Моя дочь такой же готовила, — в глубоко посаженных светлых глазах мелькнула старая боль, — Она погибла из-за них. Легионеры не пришли, когда грабили нашу деревню. Пришли потом, когда уже некого было спасать. Их капитан сказал мне, что ничем не мог помочь, — норд презрительно фыркнул и покачал головой. — Их не за что уважать, этих имперских захватчиков, которые прячутся за женщинами и детьми.
Слов не нашлось, мысли медленно увязали в невнятных и совершенно не нужных сейчас чувствах, и Терис промолчала, внимательно разглядывая оставшийся в чашке чай.
Жаль, очень жаль, что так вышло. Жаль, что Нельс жертва. Может быть, встреться они год назад, они смогли бы поладить, сближенные неприязнью к Легиону и соблюдению законов. Чем-то он напоминал Манхейма Тяжелорукого из "Дурного знамения" и, судя по контракту, тоже когда-то владел таверной. Может, ее сожгли в тот раз, а может, он сам пропил все после смерти дочери...
Терис заставила себя отбросить эти мысли, оставив только выражение глубокой скорби и сочувствия. Нельзя жалеть жертв. И он тоже в чем-то виновен, если оказался здесь.