Круиз вдовы

Дей-Льюис Сесил

— Я знаю, что вы думаете на самом деле,— прервала Ианта.— По-вашему, я пользуюсь своей болезнью. Обычная истеричная старая дева. Все так считают. Мелисса и все остальные...

— Нет-нет!— испуганно возразил Найджел. Эта женщина была колючей, как морской еж. Она игнорировала его протест.

— Но они почувствуют себя по-другому, когда я уйду...— Женщина бормотала себе под нос, словно позабыв о Найджеле.—Это послужит им уроком — всем этим занудам, бабникам и богатым шлюхам...

— Значит, вы думаете о самоубийстве? —

Голое Найджела был настолько бесстрастным, что он произвел на Ианту эффект холодного душа. Она перестала бормотать и изумленно уставилась па него.

— Ну, знаете!..

Не давая ей времени опомниться, Найджел продолжал тем же лишенным эмоций тоном:

Как вы намерены это осуществить?

— Тише! Вас могут услышать.

— Никто нас не слышит. Вы собираетесь убить себя сами или спровоцировать кого-нибудь сделать это за вас?

— Я... Это фантастично! Вы, должно быть, спятили!

— Юный Питер и Джереми Стрит жаждут вашей крови. Вы успели завести и других врагов? Или вы сами — худший враг самой себе?

Какой эффект могла произвести на Ианту эта шокотерапия, Найджел так и не узнал, ибо рядом с ними вышли из воды Мелисса н Питер Трубоди. Питер смотрел на Мелиссу, как пес па хозяйку. Завидев Ианту, он кратко кивнул, взял свой акваланг и отошел.

— Хелло!— весело воскликнула Мелисса.— Ну, я внесла свою лепту в молодежный клуб. Теперь можно и расслабиться.

На ней были только бикини. Она могла себе это позволить. На ее смуглой коже не было ни единой морщинки. Широкие бедра контрастировали с довольно узкими плечами, но ее движения была настолько грациозны, что фигура производила впечатление безупречно симметричной.

— Надень это, Мел,— сказала Ианта, бросая сестре пляжный халат.— Возможно, твой купальник хорош на Ривьере, но грекам он не понравится.

— Откуда ты знаешь, что не понравится грекам? — добродушно отозвалась Мелисса. Нанта резко отвернулась. «Она решила, что Мелисса имеет в виду Никки,— подумал Найджел.— О Господи!»

Мелисса вынула из прямоугольной, похожей на портфель, плетеной сумки губную помаду и зеркальце и стала подкрашивать полные губы. Все выглядело настолько нормальным, что Найджел едва мог поверить в свой недавний разговор с Иантой.

— Ты брала мои ножницы, дорогая? — спросила Мелисса, роясь в корзинке.

— Зачем? Чтобы вскрыть ими вены? Конечно, нет.

— Не говори глупости. А, вот они.— Она повернулась к Найджелу, протягивая ему кисть винограда, которую вынула из сумки.— Хотите виноград? — Халат распахнулся, демонстрируя ее великолепное тело, уголки рта слегка трепетали, а глаза смотрели на Найджела с таким выражением, что ему понадобилось напряженное физическое усилие, чтобы отвести взгляд. Эта поза бесстыдного, почти агрессивного призыва сохранялась несколько секунд, после чего Мелисса отступила на прежние позиции.

Идя по пляжу и доедая последние виноградины.

Найджел думал, что Мелисса, по-видимому, просто не в состоянии удержаться от подобных эскапад, возможно, едва сознавая, что она делает. Лилит-искусительница^{24}, обладающая опасной первобытной силой...

Клер сидела в группе людей — Фейт Трубоди, ее отца, Джереми Стрита и вездесущего Бентинк-Джоунса — чуть выше на пляже. Фейт выглядела куда менее привлекательно в купальном костюме, обнаруживающем худые руки и ноги, торчащие ключицы и покатые плечи. Но ее лицо, когда она болтала с Джереми, светилось очарованием простодушия и оживления.

— Вы не видели Питера? — спросил мистер Трубоди, когда Найджел присоединился к группе.

— Он куда-то пошел со своим аквалангом.

— Он говорил, что хочет поплавать с аквалангом у скал — там значительно глубже,— сказала Фейт.

— Надеюсь, Питер будет остерегаться морских ежей. Он такой неосторожный мальчик.

— Не говори глупости, папа!— Фейт снова повернулась к Стриту. Бронзовый, намазанный маслом для загара, он лежал рядом с пей.— А вы никогда не купаетесь, Джереми?

— Предпочитаю Аполлона Посейдону,— весело ответил знаменитый лектор.

— Вода просто чудесная! А я уверена, что вы отлично плаваете.

Джереми Стрит самодовольно улыбнулся. Казалось, он в состоянии проглотить любое количество этой школьной лести. Найджел подозревал, что его предпочтение Аполлона вызвано невысокими качествами пловца, которые тщеславие не позволяло обнаружить на публике.

— Ну, я искупаюсь еще раз,— заявил Бентинк-Джоунс.— Вы идете, мисс Трубоди?

— Нет. Пока нет.

Айвор, ковыляющий к морю на своих коротких ногах, являл собой абсурдное зрелище. Однако в воде он проявил достаточно ловкости.

— Глупый маленький человечек,— с раздражением сказала Фейт.— Почему он все время торчит рядом?

— Он эмоциональный паразит.— Голос Джереми Стрита, подобно невкусному молодому кларету, неприятно подействовал на Найджела.— У него наверняка нет никакой личной жизни. Поэтому он и цепляется к другим. Отсюда вся его фальшивая жизнерадостность.

— Чем этот парень зарабатывает на жизнь? — спросил мистер Трубоди.

— Насколько я понял из его слов в поезде на Венецию — он почему-то приклеился ко мне,— Бентинк-Джоунс занимался каким-то экспортом. Правда, он не пытался мне ничего продать — разве только самого себя.

— Или продать вам что-нибудь назад? — пробормотал Найджел.

Глаза Джереми были скрыты темными очками.

— Продать назад? Не понимаю. Впрочем, процедуры бизнеса мне так же непонятны, как другим греческий язык, который я знаю.

— А, Кристофер Фрай^{25},— вмешался мистер Трубоди.— Мы, бизнесмены, не такие уж невежды, Стрит.