Крылья над Кальдорой
Шрифт:
Усаживаю подругу на кровать, потом достаю со стола бинты и мокрую тряпку.
– Кто это сделал? – спрашиваю, осторожно протирая её лицо.
Кайра морщится, но терпит. Глаза пустые, уставшие.
– Солдаты, – шепчет она наконец.
Мои пальцы замирают.
– Им не понравилось, что я дартлогийка, – продолжает она, с трудом подбирая слова. – Один из них сказал, что предпочёл бы умереть, чем позволить «грязной дикарке» его лечить.
Гнев вспыхивает внутри меня.
– Они… Они просто
Кайра горько усмехается.
– Сначала просто кричали. Потом один из них ударил. Другие решили, что это хорошая идея.
Смотрю на её лицо, и сердце сжимается.
– Ты должна была сказать кому-то… пожаловаться…
Она качает головой.
– Элин, кому? – её голос звучит горько. – Империи наплевать. Им всё равно, умрём ли мы на их работе или от их рук.
Опускаю тряпку и кладу на стол. Мои пальцы липкие от крови, а на бинтах уже проступили первые пятна.
– Империи наплевать, – повторяет Кайра. Её голос дрожит, но не от страха, а от усталости. Она смотрит куда-то сквозь меня, словно пытается отгородиться от всего, что произошло.
Её одежда мокрая и грязная. На рукаве куртки нашивка виталиса, потемневшая от грязи и крови. Швы на куртке разошлись, а на локтях виднеются дыры, которые Кайра пыталась зашить нитками.
– Сними это, – говорю я, кивая на её куртку. – Я посмотрю, что с плечом.
Кайра медленно расстёгивает пуговицы. Руки девушки дрожат, и я помогаю ей снять куртку. Под ней простая серая рубашка с выцветшими пятнами пота на воротнике. На плече вижу кровоподтёк, который уже начал расползаться, переходя в багрово-синий оттенок.
– Больно? – спрашиваю, касаясь его пальцами.
Кайра морщится, но кивает.
– Ничего, привыкну.
Молча перевязываю её плечо. Воздух вокруг кажется густым, тяжёлым от запаха крови, сырости и слабого аромата зелёной жидкости, которой она лечит других.
Когда я заканчиваю, Кайра прислоняется к стене. Её лицо всё ещё напряжено, но она выглядит немного спокойнее.
– Это не просто ненависть, Элин, – тихо говорит она, глядя на свечу. – Они боятся нас.
Смотрю на неё, не понимая.
– Боятся? Ты серьёзно? Они сильнее нас. У них всё: оружие, магия, власть.
Кайра качает головой.
– Боятся, потому что знают, что мы ненавидим их. Каждый из нас. Мы живём, как тени, но они знают: если дать нам шанс, мы сделаем всё, чтобы его использовать.
Её слова звучат как истина, но вместо надежды я чувствую только ярость. Смотрю на лицо Кайры, на синяк, который она получила за то, что просто выполняла свою работу.
– Это несправедливо, – говорю я, чувствуя, как горло сжимается.
Кайра усмехается, но в её улыбке нет радости.
– Конечно, нет. Но это наш мир.
Когда Кайра засыпает, я убираю бинты обратно на её стол. Комната тихая,
Возвращаюсь к себе, закрываю дверь и прислоняюсь к ней спиной.
Моя комната пахнет не лучше: смесь плесени и старого пота. Свеча на столе уже почти догорела, бросая короткие вспышки света на стены.
Я снова думаю о словах женщины с завода. Подполье.
Если оно существует, то зачем мы всё ещё терпим это?
Мой взгляд падает на серую нашивку пустышки на куртке. Они думают, что я пустышка. Они думают, что я не представляю угрозы.
Но это ложь.
Поднимаю куртку и прижимаю к лицу, вдыхая затхлый запах. Внутри всё кипит, и я знаю, что не могу просто лечь спать, забыв обо всём.
Я найду их. Даже если это убьёт меня.
Глава 3: Огонь внутри
В утреннем воздухе висит запах дыма и масла, когда я снова поднимаюсь по металлическим ступеням завода. Пальцы сжаты в кулак, а в голове всё ещё звучат слова Кайры: «Если дать нам шанс, мы сделаем всё, чтобы его использовать».
На заводе всё идёт своим чередом: гул машин, крики надсмотрщиков, грохот инструментов. Но я вижу больше, чем раньше. Каждый взгляд дартлогийцев кажется мне скрытым обвинением. Кто-то прячет глаза, кто-то упрямо смотрит вперёд, а кто-то, как я, держит в себе огонь, который рано или поздно вырвется наружу.
На третьем этаже, где мы собираем магические двигатели, уже пахнет перегревшимся металлом. Смена только началась, а надсмотрщики уже кричат.
– Быстрее! – рычит один из них, проходя вдоль конвейера. Его взгляд падает на молодую девушку в конце линии. – Ты, дартлогийка! Почему так медленно?
Она съёживается, но не отвечает. Её пальцы дрожат, пока она вставляет магическое ядро в корпус двигателя. Отворачиваюсь, прежде чем надсмотрщик посмотрит в мою сторону.
Слишком рано.
После смены, когда мы выходим из завода, я слышу тихие разговоры.
– Снова рейд на окраинах…
– Говорят, кто-то взорвал склад…
– Инквизиты ищут зачинщиков!
Смотрю на женщину впереди. Она шепчется с соседом, бросая взгляды вокруг, чтобы убедиться, что никто не слышит.
«Подполье,» – думаю я.
Когда возвращаюсь, гетто выглядит ещё грязнее, чем утром. На перекрёстке стоит патруль Инквизитов. Их синяя форма блестит под тусклым светом, а лица неподвижны. Один из них останавливает пожилого мужчину с тележкой.
– Ты откуда? – спрашивает он, глядя на нашивку старика.
– С завода, господин, – отвечает тот, опуская глаза.
Инквизит кивает, но тележку переворачивает ногой, разбросав содержимое. Мужчина поспешно опускается на колени, собирая вещи обратно, но никто не помогает.