Крыса в чужом подвале. Часть вторая.

Федорцов Игорь Владимирович

– Значит, ты пришел за его вещицей?
– переспросили карнаха.

Рют кивнул. Так и есть. Кот извлек из-под полы сверток и протянул. Карнах развернул илитон, посмотрел сохранность свинцовой печати и обвязки. Гроу предупреждал проверить. Он и проверил. Все казалось целым.

– А для чего она?
– продолжил расспрашивать Кот, явно заинтересованный свертком.

– Не знаю?

– Гроу не сказал?
– усомнился Кот. Хотя сам понимал, доверять чужим ушам можно далеко не все.

– Нет. Велел только забрать и доставить по адресу.

–

Дорогая должно быть штука, если Гроу о ней так печется.

– Что-то о семье говорил. Пострадает за него.

– Если бы она у него была. Семья.

С карнахом понятно, трусоват и дурак не проходимый. Надо не надо языком треплет. Каков второй? Кот посмотрел на Костаса. Молчком все. В сторонке держится, вроде не при деле. Кот покрутил носом. Правильно стоит. В окошко не видно, с боку не подсту-пишься, дистанция достаточная. Копьецо держит как надо. Место отступить предусмотрено и для обороны и для атаки разгон. Конечно копье против меча, да что там! против дюсака, так игрушка, но безоглядно не кинешься.

– Может еще что говорил?

– Говорил, дадите за хлопоты десять солидов, - приврал Рют

– А про вещицу?

– Только забрать и отвезти в столицу в к шену Матушу.

– В Тайгон? К симодарию?

– Ага.

Рют поздно сообразил, сболтнул лишнего. Карнах зажал сверток подмышкой.

– Вот даже как. А Матушу она для чего потребна?
– Кот поправил дюсак.

– Не знаю. Может подарок.

– Станет Гроу сидя в каталажке за подарок убиваться.

– Как просили, так и делаю, - оправдался Рют.

Разговор прервался. Не хорошо прервался. А коли так, быть продолжению. К добру ли?

– Давай-ка, я сам отвезу. Вернее будет, - Кот протянул руку забрать свертком.

– Не отдам, - уперся Рют. Глупо конечно, но уж больно не хотелось после стольких передряг терять деньги. То, что еще большая глупость спорить с клефтом, чьи люди только и ждут укоротить его на голову, карнах не подумал.

– Как скажешь, - Кот шагнул в сторону.
– Барр, возьми их!

Услышав команду, детина очнулся и двинулся с места. На шаг. На втором шаге словил в грудь рондел Костаса. Барр ничего не по-чувствовал, размахнулся. Шипастое оружие взметнулась вверх. Рют в испуге ойкнул и отпрыгнул. Отпрыгнуть отпрыгнул, под дюсак Кота. Три действия слились в одно. Барр грохнулся на пол, аж, стекла задрожали, Кот полоснул Рюта по груди и кинулся к выходу. Второй рондел, брошенный Костасом вдогонку, пробил ему шею и вышел под кадыком. Кот захрипел, слепо нащупал дверь. Яри с чмоком ткнуло его в затылок, приколов голову к косяку. Клефт зашкрябал по дереву ногтями. Точно кот!

Костас резко выдернул яри. Вытер вымазанный клинок о лежащего поперек комнаты Барра. Уловил звук быстро удаляющихся шагов вниз по ступенькам.

– Он... это..., - шевелил бледными губами Рют, - пять... пять солидов обещаааал....

Глаза карнаха закатились и дыхание прервалось.

В комнате тишина. Кажется, оглох, так тихо! Но скрипнет половица под ногой, стукнет в подоконник дождинка, тявкнет на улице

сонный пес. Все, как и прежде.

Пройдя стекло, полоска лунного света легла на пол. Черепашьи медленно, через кровь и тела потянулась к свертку. Серый предмет словно ждет встречи, когда черные узоры илитона преобразятся в мерцание и блеск.

Костас наклонился, поднял завернутую вещицу.

Иногда поступаешь вопреки внутренним предостережениям. Правильней было незаметно уйти, оставив предмет раздора лежать на залитом кровью полу. Кровь к хорошему не приводила и не приведет. Она вывернет твою жизнь наизнанку, поставит все с ног на голову. Её вкус будет застревать в горле с куском хлеба, каждый глоток аукнется солоноватым послевкусием. Но разве он мало видел крови? Разве не проливал свою? Не от его ли рук лилась она также щедро? Так чего боятся? Выходит нечего.

Нечего.... Как знать, как знать....

5.

Трактирщик прытко спустился по лестнице.

– Эй, Сметанчик, ну-ка поднимись наверх! Шум там, - крикнул Питюр, ныряя за прилавок.

– Мне то что?
– пожал плечами здоровяк. Тащится наверх ему не резон. Хотя бы из-за Кота. Не ладно у него с ним. Из-за Фимми-сероглазки. Глупышка по неопытности поддалась чувствам и предпочла молодого и крепкого богатому и старому.

– Сходи, говорю, - прикрикнул Питюр, зеленея от злости.

– Не ори, Кайракан услышат, - огрызнулся Сметанчик. Ругаться с Питюром станет дороже, чем с Котом. Клефт нехотя вылез из-за стола.
– Надо было тут кончить обоих. Не пришлось бы теперь беспокоиться, - и хлопнул соседа по плечу. Тот поперхнулся пивом.

– Ополоумел, дурак белобысый!
– и замахнулся на обидчика.

– Чего цедишь как баба? Пьешь, пей!

Отняв у приятеля кружку, Сметанчик единым духом её опорожнил.
– Налей пока. Я сейчас..., - и заржал, видя обиженную морду приятеля.

За столом гогот. Правду сказал. Водилась у Жадера привычка медленно пить. Чайной ложкой быстрее выхлебаешь!

Сметанчик поправил пояс с дюсакам.

– Может для храбрости?
– спросил он Питюра с серьезным видом. Дружки животы надорвали. Вот клоун!

– Иди!
– затопал ногами трактирщик.
– Шумели на верху!

– За хлопоты, кружка за твой счет, - предупредил Белянчик.

Питюр погрозил тряпкой - съезжу по харе!

– Свечу дай, посветить, - потребовал клефт у трактирщика. Потешается выблядок! От возмущения у Питюра глаза на лоб полезли!

– За хер возьмись!

– Тонковато будет!

– Марти позови! У нее подсвечник что надо!

В зале веселились наперебой. Не все Сметанчику шутковать.

– Не заблудишься. Первая дверь направо, - пояснил Питюр и еще больше разозлился. Вряд ли клефт сообразит, где право, где ле-во.
– Первая дверь по мечную руку.

Оглядев гогочущий ему в след зал. Сметанчик лимонно-кисло скривился. Вернусь - разберусь! Кто-то в шутку ломанулся в окно - спасите! Даже у Питюра злость пропала. Чего с дурнями поделаешь!