Крыса в чужом подвале
Шрифт:
– Мммм!
– мужчина прижал изувеченную кисть, пытаясь унять кровь.
– В следующий раз голову сниму, - Кайрин отбросила обрубок в сторону и повернувшись к обмершей белошвейке.
– Перевяжи его.
Делис не сдержавшись, всхлипнула. Так уже было. Следующий раз… То, что она вдова вопрос дней. Ну что этим мужикам не живется в тишине и достатке? Ищут себе горюшка. Себе и ей!
Кайрин, забрав купленное яблоко, в одиночестве проследовала в дальнюю комнату. Оттуда, открыв ключом дверь, на террасу. Сквозь листву
По террасе добралась до неприметного домика из темного кирпича, спрятанного на склоне. У большого куста роз возись двое, согбенный годами седоголовый старик и девочка. На девочке цветастое платье. Любой наблюдатель за этой парой с удивлением бы отметил странность, судя по движениям, девочка старше своего деда.
Услышав шаги, старик обернулся.
– Рад услужить бьянка, - и согнулся в торопливом поклоне.
Кайрин подала яблоко девочки. Та сосредоточено посмотрела, неловко протянув обе руки. Кайрин положила яблоко в детские ладошки. Девочка опять замерла. Словно раздумывая как ей поступить с подарком.
– Пойдем в дом, бьянка, - поспешил пригласить старик. Подарок девочке не обрадовал его.
– Ты сделал?
– Да , бьянка. Все сделано как вы требовали, - старик согнулся еще ниже.
Кайрин кивнула.
Маленькая гостевая ничего особенного не представляла. Обеденный стол, в углу печь, рядом с ней посудная полка. По порядку тарели, миски, сковородки. Из большой кастрюли вкусно пахло отварным мясом, сдобренным тысяча и одной специей. Да именно так старик и утверждал: Тысяча и одной! И если преувеличивал, то не на много.
Не задерживаясь, прошли в следующую комнату. Стол с ретортами, тигель, полки заставлены темного стекла бутылками. Шкаф с книгами. Только за одну из них, старика бы сожгли или содрали кожу.
Старик отпер шкаф бронзовым ключом, взял с полки небольшой том. Открыл его. Между страниц лежал крошечный пакетик из красной бумаги, продавленной в трех места.
– Как вы просили бьянка. Они телесного цвета, быстро растворяются, не портят вкуса и не меняют цвета.
– Время?
– От одной крупинки человек умрет через полгода, две сократят срок вдвое. Три - его сердце перестанет биться к утру.
– Внешние проявления?
– Носовые кровотечения. Они быстро пройдут.
– Противоядие есть?
– Нет, бьянка. От него нет противоядия,- дрожащим голосом признался старик и втянул голову в плечи. Он боялся. Он смертельно боялся. Не за себя. Весь его страх заключался в одиннадцатилетней девочке, которая ухаживала во дворе за розовым кустом.
Кайрин прошлась по комнате. На лбу её залегла морщина.
– Мне нужна твоя помощь.
Старик замер в ожидании приказа. Ибо любая просьба из её уст равносильно приказу, который он не может не исполнить.
– Я рад служить вам, бьянка.
Кайрин молчала,
– Через три месяца я войду в дом Натана ди Сарази?
– Искренне поздравляю. Вы не можете сделать плохой выбор.
– Тут ты прав. Но род Серази кайракане и сначала я должна предстать перед волхвом, дабы засвидетельствовать свою непорочность.
– Это обычный ритуал, бьянка. Доброе имя девушки - выше облаков. Так говорят те, кто чтит Кайракана и его Древо.
– Я не смогу предстать перед волхвом. У меня нет права носить Косицу-облако.
– Вы имели дело с мужчиной, бьянка?
– Да, - лицо её сделалось жестким. Взгляд голубых глаз холоднее стали. И в них не гнев - отложенное мщение!
Старик постоял в раздумьях.
– Это опасно, бьянка. Я не уверен смогу ли помочь тебе.
– Смог один раз сможешь и второй, - твердо приказала ему Кайрин.
– Мною двигало тщеславие…
– Тогда подумай, что тобой будет двигать сейчас.
Старик подумал еще.
– Есть другой способ.
Он опять подошел к шкафу и достал небольшой томик обтянутый кожей. Знатоки сразу бы определили её как кожу человека.
– Что бы показалась девой та, что лишилась девственности, - прочел он из ,,Тротул”*.
– Возьми драконову кровь, армянскую глину, кожуру граната, квасцы, мастику, чернильный орешек - по одной две унции, каждого в равных долях, преврати в порошок. Все это нагрей в воде, затем соедини вместе. Этот состав помещают в отверстие, которое ведет в матку, - старик перевернул страницу.
– Другое снадобье, что бы вагина затянулась**…
– Так можно обмануть мужчину, но не волхва, - перебила его Кайрин.
– Это опасно.
– Не опасней чем тогда. Попробуем рискнуть и второй раз. Ради будущего благополучия.
Старик вздохнул и глянул за окно. О чьем благополучии толковала гостья? О своем или его?
Девочка так и стояла у куста роз, держа яблоко в ладонях.
– Хорошо, бьянка, - покорился старик.
Он вернулся к шкафу, вытащил толстый фолиант, просунул руку в образовавшийся просвет. Раздался щелчок и шкаф, поскрипывая и дергаясь, отъехал в сторону, открывая низкую арку.
Старик извлек из кармана ключ и сунул в замочную скважину. Скважин на двери семь. Он выбрал шестую сверху.
Дверь бесшумно открылась. Пахнуло жженой серой и сыростью. Старик протянул руку за притолоку, взял спрятанную свечу на подставке. Потер дно у подсвечника и тронул фитиль. Сразу вспыхнул огонек. Поднял свечу, осветить ступени крутой лестницы.
Кайрин поежилась. Однажды она посещала подземелья императорской тюрьмы. И тогда и сейчас возникло тревожное чувство, войдя, уже не вернешься обратно. Растворишься в темноте и смраде. Без следа и памяти.