Кукла моего отца
Шрифт:
Я вспоминала моменты, когда мы являлись вдвоём на светские рауты, а местные хищницы с перекроенными физиономиями таяли от его пустых и пошлых комплиментов. Хихикали, стреляя глазками в его сторону, а меня окатывали ледяным душем презрения. Слишком молодая, слишком неопытная, слишком бедная, слишком естественная.
Бенджамину нравилось это внимание разведённых красоток к себе. Бесспорно, каждая из них хотела заполучить бы такого жениха, как он, в свои сети. Ведь в нём было столько очевидных плюсов. Очень богат. Очень влиятелен. И достаточно стар, чтобы уже сейчас подбирать траурный наряд на его похороны, при благоприятном для них стечении обстоятельств.
–
Йен прикрыл на мгновение глаза, и лишь сейчас я ощутила боль, прошедшую сквозь его тело в самую душу. Я сидела на его коленях, боясь пошевелиться. Спугнуть его. Почему-то подумала, что если сейчас он остановится, то продолжения я уже никогда не услышу.
– Мамина карьера не сложилась из-за беременности мной – большинству работодателей нужны были сотрудники, готовые находиться на рабочем месте двадцать четыре на семь. А с маленьким ребёнком такое вряд ли возможно. И она променяла мечты о работе экономистом в крупной компании на более скромные. Семья от неё отвернулась, так как она не оправдала их надежд. Помочь ей было некому, да и гордость не позволяла о чём-либо просить. Бенджамин, узнав о беременности вчерашней выпускницы, и не думал признавать ребёнка. На тот момент он уже был женат и растил другого сына. Портить эту идиллию рассказом жене о своих похождениях на стороне он не планировал.
Я касаюсь губами бьющейся венки на виске. Каким бы сдержанным он ни выглядел, но я чувствовала, что, по мере того как Айс углубляется в эту историю, его злость на родителя поднимается выше, выходя наружу.
– Она растила меня как могла, а я не ощущал, что мне чего-то не хватает. Все те деньги, свалившиеся на мою голову после её смерти, я бы запросто променял на ещё один год её жизни.
Сглатываю комок в горле, слизывая с уголка собственных губ солёную слезу. Не думала, что у нас с ним столько много общего.
– Её можно было бы вылечить, если бы она смогла перешагнуть через гордость и обратиться к Сандерсам. Но она не стала, и я понял, что он слишком сильно её ранил. Растоптал настолько, что она готова была пожертвовать жизнью, но не пойти к нему с протянутой рукой.
Он замолкает. Смотрит в одну точку, и я ещё теснее вжимаюсь в него, словно в попытке снизить градус его страданий.
– Через некоторое время после её похорон меня нашла бабушка, – на его губах вдруг появляется весёлая ухмылка, – Аннабель Сандерс тогда была моложе, и казалось, в ней сил целый ураган. Она буквально смела на своём пути родителей матери, которые вдруг захотели стать моими опекунами. Тёток – доморощенных старших сестер мамы, гарпиями нависшими надо мной. И каждого, кто косо смел на меня посмотреть. Вроде жены Бенджамина. Там не сильно обрадовалась моему появлению в своём доме.
Я хорошо могла представить жизнь четырнадцатилетнего мальчишки в доме Сандерсов. Где, с одной стороны, старший брат, который его до сих пор ненавидит и страшно ревнует к отцу. Его мамаша, упокой Господь её душу, разбившаяся в аварии, будучи под коксом, как шепталась прислуга. И папочка, внезапно осознавший, как все эти годы был не прав. Глядя на Йена и сравнивая его с Дугом, я понимала, почему отец вдруг понял, что младший сын куда более перспективный.
В Йене чувствовался стержень, непоколебимая сила. Упорство и воля. Чего был напрочь лишён Дуглас.
– Выяснилось, что моя мама перед смертью написала Аннабель письмо, в котором просила её присмотреть за мной.
Свожу брови, не понимая, почему моя персона тогда его настолько задела.
– Но почему?
Айс смерил меня взглядом, почти таким же холодным, как в день нашего знакомства. И мне стало очевидно, почему друзья к нему обращались именно так. В его голубых глазах плескалось столько льда, что накал мороза сравнился бы с Антарктикой.
– Потому что он продолжил жить. Как и всегда. Умерла моя мама – он даже не заметил. Погибла жена – а через пару лет он находит тебя и женится. Мне побоку были деньги, которые достались бы тебе. Скорее, ваша помолвка послужила предлогом, чтобы разрушить его идиллию. Ведь мне очевидно, что стало причиной этого брака.
Я отстраняюсь от него ощущая острый укол обиды. Конечно же он считает меня корыстной дрянью, вышедшей за старика из-за денег.
Глава 35
В лучах солнечного света я разглядываю тёмно-синюю кайму, обрамляющую лазурную гладь радужки. Воздуха вдруг становится невыносимо мало, и кажется, что я тону, поглощаясь им. Знаю, что, вернувшись к мистеру Сандерсу я попаду на самое дно. Порой даже кажется, что отбыть срок не самая страшная кара. Жить через стену с монстром куда хуже.
Но где взять столько смелости? Какой у меня ещё может быть выбор? Я просчитала тысячи вариантов дальнейших событий, которые произошли бы, поддайся я искушению. Даже не после слов Айса о разводе с его отцом, а минувшей ночью, когда наивная часть моей души решила, что признаться ему – это честно. Но я не располагаю подобной опцией. Слишком дорогой ценой мне обойдётся правда.
Если Йен узнает, что я стала его мачехой не по своей воле, он камня на камне не оставит от особняка и его обитателей. Я интуитивно ощущала разрушающую силу, которая исходила от него. Замурованная под кожей и стальными мышцами, она, кажется, готова вот-вот вырваться наружу. Рассказ об изнасиловании, тюрьме и шантаже разбудит спящий вулкан. Всех затопит лавой, включая меня. И от нищенки из бедного района останется только пепел.
Бенджамин стряхнёт золу с дорогого пиджака, пошитого на заказ, отстроит новый дом, приведёт в него жену ещё моложе. А вокруг меня возведёт ров и поставит клетку.
– Не думал, что ты такая дешёвка, – ранит своим вердиктом, глубоко, до самых костей, и отпускает, выдыхая. Напряжение словно покидает его, и я ощущаю, как он с каждой секундой отдаляется от меня. Не физически.
Точно мои слова отравили его чувства ко мне. Какой бы глубины они ни были. Осознание этого причиняет особо сильную боль. Прикусываю губу, чтобы не признаться ему, к чему вся эта ложь. Объяснить, что с его отцом не по доброй воле. Что меня никогда не заботили его деньги, фамилия или наследство. Что я готова была всем пожертвовать, будь у меня выбор.