Кукловод: Реквием по Потрошителю
Шрифт:
Акияма задохнулась от потока информации.
— Даа, — возмущенно протянула она. — Совсем ничего драматичного по сравнению с моими тремя месяцами в подвале у серийного убийцы!
— И правда, тебе ведь и похвастаться нечем. Ты тупо провалялась три месяца у маньяка, еще хочешь к себе внимания, — подтрунил Хозуки, искренне негодуя и качая головой.
Рейко оскорбленно ударила парня по руке, благо он уже закончил накладывать шов и теперь прятал все инструменты в небольшой кухонный ящичек. Непринужденный смех Суйгецу в конце концов заразил и Рейко, долго сопротивляющуюся самой себе. Она все-таки улыбнулась, коротко хохотнув и почесав наложенную на запястье повязку, опустила рукав.
— Ты сказал,
Суйгецу не решался открыть правду, не зная, в какой дозе она дозволена Рейко.
Но, все же поставив стул к кухонной тумбе, на которой сидела Акияма, сев вперед к спинке, он прихватил лист бумаги с фломастерам.
— Это очень долгая история. Если кратко по схеме. У Мадары был родной брат — Идзуна. Его сильно искалечили при исполнении обязанностей. И требовалась пересадка сердца. Но была проблема: у Учих редкая группа крови — четвертая отрицательная, даже в этом они выделились. Мадара пошел на сделку с контрабандистом Какудзу, который как раз находился под крылышком Мастера. Мадара помогал и закрывал глаза на их «клуб», а они должны были предоставить ему донора и сердце. Но в итоге Мастер обманул Мадару, во время всех «Потрошинных» движух они убили Идзуну. Ну, по крайней мере, так считает Мадара, но на самом деле его тело так и не нашли. Поэтому Мадара хочет отомстить Мастеру за брата и свою оскорбленную честь.
— Но при чем тут Кукловод?
— Мадара считает, как он уже говорил, что Кукловод попытается выйти на связь с Мастером. Потому что первой жертвой Кукловода был Потрошитель — Инаеси Нарико, детище Мастера. И тогда-то через Кукловода он выйдет на Мастера.
— Но почему он так думает? Или Мадара знает настоящую личность Кукловода? Он обманул меня, да? — Рейко подскочила, гневно воскликнув, а после упала на колени, схватившись за прутья спинки стула. — Суйгецу, умоляю, если ты знаешь, кто он, скажи мне! Я должна знать!
Хозуки потупил взгляд, с сожалением покачав головой. Вспыхнувшие искорки надежды в глаза потухли. С опущенным взглядом Рей, медленно поднявшись, побрела по кухне, сжимая порезанное запястье. И, развернувшись к парню, уверенно отчеканила:
— Тогда научи меня.
— Чему?
— Всему. Я согласна. Скажи Мадаре, что я согласна.
И, когда Суйгецу увидел наконец-то то, чего ждал Мадара — лютую ненависть в серости, окружающей бусинку зрачка, вместо боли затравленного зверя, он понял, все они — мертвые люди, потому что у них нет будущего. Лишь прошлое, за обиды которого они цеплялись, чтобы просуществовать чуточку дольше.
Комментарий к Глава 15. «Мертвые люди» Дорогие читатели, тысяча извинений за задержку, была творческая хандра, но я снова в строю и в ближайшее время пропадать не собираюсь. Можете кинуть в меня тапком, я его заслужила.
Первая половина следующей главы будет тоже флешбек, а во второй половине перейдем уже к действиям в настоящем.
====== Глава 16. «Точка возврата» ======
Выбор сделан — отстрочить свою смерть до достижения цели. Только ради неё Акияма просыпалась каждый последующий день в 5 утра, отправляясь на пробежку. После наматывания километров в сопровождении гремящей в наушниках музыки предстояла физподготовка, как она её называла, или избиение лежачего, как ещё точнее окрестил Суйгецу. А Хозуки свое слово держал, каждый день уча Рейко драться на том уровне, на каком позволяло её хрупкое изнуренное тело, хотя бы для своей самозащиты и поддержания духа. В это время обычно возвращался Мадара, чтобы поспать. Бодрствовал он с наступлением сумерек, из-за чего Рейко начинала подозревать, что кое-кто выходит на охоту за кровью. Когда Учиха пробуждался, выспавшийся, полный сил, чтобы излучать свои превосходство
— Никаких ярких вычурных оттенков, — наставлял, огибая красящуюся Рейко. — Только нейтральные, пастельные тона. Черное, белое, серое приветствуются. И убери этот проститутский макияж, — прошипевший Учиха салфеткой стирал накрашенные двойным слоем красной помады губы. — Никакой помады. Ты должна выглядеть неприметной, чтобы тебя не могли запомнить или опознать. Ходи тихо, делай опору между пяткой и пальцами, пальцы чуть подгибай, тогда ты получишь кошачий шаг, — и, демонстрируя на собственном опыте, Мадара бесшумно щеголял через комнату.
— Как?! — экспрессивно возмутилась Рейко, поправляя полы черного короткого платья. — Как я могу поджать пальцы и ходить на каблуках? Я же навернусь! — и для доказательства, еле удерживая равновесие, прошлась вперед. Если бы не вовремя удержавший Суйгецу, она бы страстно целовалась с полом.
— Меня это не волнует, — презрительно-напыщенно процедил Учиха. — Это уже только твои проблемы. И еще не смей повышать тон! Говори кротким, спокойным, в меру тихим голосом, — и, оглядев труды своих стараний, остановился на бледном лице. Рейко хаотично завязывала низкий хвост, сдувая спавшие на лицо локоны. — Ну-с, с выражением лица у тебя все в порядке. Типичное лицо простофили.
— Я не простофиля! — оскорбилась Акияма, подбоченившись.
— Если бы я был Кукловодом, то тоже выбрал бы тебя: таких простушек, как ты, легче всего затащить на стол.
— Ага-ага, — поддерживая, бодро закивал Суйгецу. — Если бы я был промоутером, то в первую очередь впихнул бы чесалку для кошачьих яиц Рейко.
— Ты в курсе, что сегодня я готовлю наш ужин? — так невзначай напомнила Акияма, ударив парня снятой туфлей по спине.
Жизнь превратилась в день сурка: пробежка, занятия теорией, занятия практикой. В свободные минуты Мадара или Суйгецу рассказывали о Шайке Мастера, и вскоре Рейко знала всю подноготную о Какудзу, Орочимару, Хидане, Нарико, различных преступных группировках и якудза, правящих ночной стороной города.
Время, расписанное по часам, утекало, и она не успевала даже задуматься о том, что она делала. Ведь вечером ждала пилюля снотворного — личная лодка по реке Стикс, уносящей в пустые сны, которым она молилась. Ведь чаще всего, вопреки инструкциям, она возвращалась в сырые стены подвала, просыпалась внутри сна на операционном столе, разрезанная скальпелем, с вывернутыми органами.
Ночь стала её заклятым врагом, погружающим во тьму, где она оставалась наедине с собой.
Оставляющая пятна чернильной краски газета упала рядом с остывшими тостами. Подобрав под себя ноги, Рейко писала очередную «домашнюю работу». Мадара вернулся на удивление рано и спать не отправился. Налил кофе и, подобрав забытые ученицей тосты, обошелся без чопорного доброго утра.
— Прочти, у меня для тебя хорошие новости.
Рейко, не убирая ручки, подтянула газету, собираясь оперативно пролистать, однако нужная статья крупным заголовком и будоражащим нервы снимком распростерлась на первой полосе. «Новое произведение искусства выставлено в Нагасаки». Тошнота безвкусным комом подошла к горлу, и Акияма беспомощно взглянула на с упоением жующего тосты Учиху.
— Наш Кукловод открыл новый сезон своего ритуального убийства.
— Но… — голос задрожал, а руки хаотично пытались схватиться хоть за что-нибудь, лишь бы почувствовать опору.