Кулачные бои в легком весе
Шрифт:
Здоровяк — ему было лет пятнадцать — сплюнул и крикнул мне:
— Ты тут не пройдешь, грязная цыганка! Это наша дорожка и наша земля.
Другой парень, долговязый и тощий, снял с пояса кожаный ремень, какими брадобреи правят бритвы, и принялся похлопывать им по ладони. Потом все пятеро ринулись ко мне.
— Иди сюда, мелкая грязная цыганская сука! Твоя мать была шлюхой, а отец — паршивым псом! — продолжал разоряться здоровяк; в заломленной на затылок кепке и с чернозубой улыбкой он походил на черта.
Мелкий заводила в полосатой рубашке и красных подтяжках заорал:
— Эй, пошрат! Грязная
Я замерла от ужаса, и тихий голос у меня в голове произнес: «Не беги», хотя всем сердцем, всей душой мне хотелось поджать хвост и умчаться прочь.
Скоро парни оказались совсем рядом.
— Держи цыганку! — заорал мелкий, и я заметила размытый взмах ремня и серую кожу руки тощего ублюдка, услышала свист и ощутила сильный удар по подбородку, обжегший кожу, словно меня ужалила разом сотня ос.
Здоровяк схватил меня за плечо, а мелкая сволочь вцепилась в волосы, стараясь повалить на землю. Я пошатнулась, нога заскользила по песку, и я рухнула на спину, хватая ртом воздух и размахивая руками, отчего корзинка улетела в сторону. Мне не повезло приземлиться на камень, и я сильно ударилась бедром. Потом меня начали бить ногами.
Пинки черных кованых ботинок и ослепительные вспышки при каждом ударе.
И вот что я выучила в тот раз.
Время замедляется, когда ощущаешь вкус собственной крови и с закрытыми глазами видишь вспышки яркого света в мозгу. Мысли тоже замедляются, и ты словно взлетаешь над землей и видишь с вышины макушки бандитов, пуговицы у них на кепках, облачка пыли, которые взметают их ноги, нанося тебе удары по голове и по животу. Еще ты видишь, как твое тело внизу подскакивает и сминается, словно тряпичная кукла. И слышишь голоса мучителей, словно эхо, доносящееся из тоннеля. И ощущаешь удары, но не чувствуешь боли. Ни спазмов, ни жжения. И ты спокойно запоминаешь лица бандитов, цвет и расположение клеток на кепках, имена, которые выкрикивают обидчики. У тощего лиловые, как цветки плакун-травы, подтяжки и шрам сзади на шее.
— Врежь ей, Таннер!.. Майки, припечатай мелкую сучку!.. Вот так! Вот так! По заднице! Отделай цыганскую шлюху хорошенько, Тернер!..
А потом ты возвращаешься в свое истерзанное тело, и тебя заливает жар, пот, кровь, моча и сопли.
Тогда я закричала. Меня жгло изнутри огнем ярости. Здоровяк отступил на шаг назад, потом наклонился и поднес к моему лицу кожевенный нож, сжимая рукоять грязными пальцами с обломанными и обкусанными ногтями.
— Видишь, девка? В следующий раз познакомишься с ним. Воткну тебе его сначала в живот, а потом в мочалку, поняла?
Остальные рассмеялись, а тощий, шаривший в кармане моего передника в поисках денег, отозвался:
— Ха! Мочалка! Мочалка!.. Здорово сказал, Билли Стикс!
Корзина плавала в канале, покачиваясь в солнечных бликах. Здоровяк выпрямился, и я как следует запомнила его лицо, его маленькие опухшие глазки, крысиный нос и пушок над верхней губой. Билли Стикс. Еще были Тернер, Майки и тощий по кличке Таннер, а мелкого болтуна называли просто Шнырем.
Я так и не рассказала о нападении Биллу, но поделилась с Джейни Ми. Признайся я Громиле, тот устроил бы войну почище Наполеона: пошел бы прямо по улицам и дворам и повышибал все двери в Типтоне, пока не нашел бы тех пятерых, а потом оторвал бы им головы. А Билл и без сражений с типтонской шпаной творил достаточно бед и затевал достаточно драк в нашем пабе.
Вот я и не хотела, чтобы он лез
Итак, их было пятеро, как лучей у звезды; они вышли из-под моста, пересекающего воду, и на следующую ночь после случившегося у меня начались месячные. Поэтому я знала, что получила знак с небес от Большого Тома: если не научишься драться, не выживешь.
У красавицы Джейни были крепкие руки — недаром она ковала гвозди в мастерской вместе с Джеком Молотом. Она была выше Джека и вертела им как хотела. Джейни пила пиво наравне с мужчинами и без раздумий могла врезать любому, кто пытался схватить ее за задницу — кстати, большую и округлую, как и грудь. Джейни казалась мне самой красивой женщиной в мире, хоть я ни разу не видела ее в нарядном платье, в кружевах или в шляпке с цветами. Кэп говорил, что она прекраснее Елены Троянской, хотя я понятия не имела, кто это такая.
Я рассказала Джейни о хулиганах, о месячных и о том, что это знак свыше от Большого Тома, и она заявила:
— Я научу тебя драться, а потом мы пойдем и проучим их. В наши дни спокойно живется только той девчонке, про которую всем известно, что она готова мстить.
Потому Джейни начала тренировать меня на заднем дворе пивной, пока внутри Джек Молот, Билл и Кэп с кузнецами и работницами шахт хлестали эль, пели и бранились.
Мы проводили во дворе каждый вечер, а по воскресеньям занимались и днем, пока остальные отсыпались, набравшись эля за обедом. Джейни сказала, что когда-то ее учил Громила, а теперь она научит меня.
Сначала она показала мне, как стоять, выдвинув вперед плечо и спрятав подбородок, потом — как отталкиваться ногой, когда бьешь с размаху, как поворачиваться всем корпусом при одних ударах и работать плечом при других. Как наносить короткий прямой удар, рассекающий кожу, и как пригибаться и закрываться обеими руками.
— В кулачных боях главное движение, — поучала Джейни, подпрыгивая передо мной, и ее золотистые волосы трепетали вокруг лица, будто листья ивы перед грозой. — Спроси Билла, и он скажет: чтобы победить, важно не подставиться под чужой удар и одурачить противника, когда атакуешь сам…
Левое плечо молодой гвоздарки опустилось, показывая, что она собирается нанести удар, и в этот миг последовал короткий толчок правой, которого я совершенно не ожидала.
На тренировках Джейни лишь слегка дотрагивалась до меня открытыми ладонями, но мне приходилось увертываться, отступать, закрываться и хитрить, чтобы избежать ее касаний. Она научила меня следить за пространством по бокам противника, чтобы видеть, выпрямляется ли локоть. Если да, последует атака, а если локоть остается согнутым, то это уловка.
Кулачный бой — это умение наблюдать, считывать и предугадывать действия соперника. Это умение видеть просвет до того, как противник его закроет: размер просвета подскажет, как будет нанесен удар. Это умение слышать дыхание противника: вдох, когда он отходит; выдох, когда бьет.
Джейни заставляла меня колотить по мешку, набитому паклей и подвешенному на заднюю стену пивной, и скакать на скакалке, пока гвоздарка пыталась попасть по мне. Она учила меня двигаться, парировать, отбивать низкие и высокие удары, уходить от атаки, пригибаться в обе стороны и распрямляться с апперкотом; учила сокращать или держать дистанцию, пробивать защиту и отскакивать.