Курортное убийство
Шрифт:
– У вас есть его номер?
– Это стационарный домашний телефон.
– Вы не пытались ему дозвониться?
– Нет.
– Дайте мне номер.
– 02 98 67 45 87.
Дюпен записал номер в блокнот.
– Что значит «смотритель коллекции»?
– Не имею понятия.
– Мне надо поговорить с мадам Кассель.
– 06 27 86 75 62.
– Привезите ее в «Черный камень».
– Вы в «Черном камне»? Это ресторан на берегу?
– Да.
– И вы хотите, чтобы мадам Кассель приехала к вам?
– Именно так.
– Хорошо,
– Я жду здесь. Да, вот еще что. Во второй половине дня мне надо встретиться в отеле с мадам Лажу, со стариком Делоном и Андре Пеннеком. Мне будут нужны несколько полицейских на случай, если придется произвести обыск. Поищите способных на это людей.
– На обыск?
– Да, возможно.
– Господин комиссар.
– Что?
– Вы должны нам все объяснить.
Дюпен помедлил с ответом.
– Вы правы. Я непременно это сделаю, как только представится случай. Кадег уже у мадам Пеннек?
– Должно быть, да. Он сильно протестовал и не хотел ехать.
– Я понимаю. Я очень хорошо его понимаю. – Подумав Дюпен добавил: – Я сегодня сам навещу мадам Пеннек.
Дюпен отключился.
Оглянувшись, он сделал официанту знак принести еще чашку кофе. Официант все понял без слов. Так, теперь надо поговорить с Шарлем Соре, это очень важно. Пара капель с волос Дюпена упала на страницу блокнота, и несколько строчек расплылись. Комиссар старательно подправил их шариковой ручкой. Он с большим трудом смог прочесть цифры номера. Собственно, любой блокнот приходил в негодность уже через несколько дней употребления – даже без дождя.
Дюпен набрал номер. Ответил женский голос.
– Здравствуйте, мадам. Вам звонит комиссар полиции Конкарно Жорж Дюпен.
Возникла короткая пауза. От волнения у женщины сел голос.
– О Господи. Что-то случилось?
Дюпен прекрасно понимал, что звонок из полиции всегда внушает непроизвольный страх, особенно если полицейский не объясняет сразу цель звонка.
– Прошу прощения, мадам, что я так неловко представился. Уверяю вас, ничего не произошло. Абсолютно ничего. Вам совершенно не о чем беспокоиться. Мне надо лишь задать несколько вопросов господину Шарлю Соре. Речь идет не о нем, но, вероятно, он может помочь мне в одном деле своими знаниями.
– Я поняла, – ответила женщина. В голосе ее явственно послышалось облегчение. – Меня зовут Анна Соре. Шарль Соре – мой муж. Сейчас его нет дома, но он скоро придет. Думаю, не позже двенадцати.
– Вы не знаете, где он сейчас находится?
– В Морле, у него там несколько дел.
– У вашего мужа есть мобильный телефон?
– Вы не могли бы все же мне объяснить, в чем дело?
– Понимаете, мне сложно объяснить это в двух словах. Речь идет о музее, о деле, связанном с музеем. Мне нужна информация.
– Нет, у него нет мобильного телефона, он их просто ненавидит.
– Гм, понятно.
– Перезвоните еще раз в двенадцать, а еще лучше – в половине первого. К этому времени он непременно вернется.
– Огромное
– До свидания, господин комиссар.
– До свидания, мадам.
Между тем просвет в тучах над морем давно затянулся, и дождь снова начал набирать силу.
Дюпен сделал знак официанту.
– Еще один кофе, пожалуйста.
Это была уже шестая чашка за сегодняшний день. Но дело оказалось таким трудным и запутанным, что было не время подсчитывать количество чашек (несмотря на то что Дюпен уже много лет собирался это делать, а доктор Гаррег настоятельно рекомендовал).
– И круассан. – Дюпен вовремя вспомнил о своем желудке.
Мокрая одежда противно липла к телу. Пройдет несколько часов, прежде чем она высохнет. Почему он до сих пор не купил себе одну из тех безобразных курток, какие здесь есть у каждого местного жителя? «Это не по-бретонски», – постоянно укоряла его Нольвенн. Дюпен невидящим взглядом вперился в дождь. На дорожке, ведущей к парковке отеля, показался темный автомобиль, остановившийся прямо перед входом. За рулем сидел знакомый Дюпену полицейский. Наверное, приехала мадам Кассель. Он не ожидал, что она приедет так быстро.
Мари Морган Кассель вышла из машины, огляделась, увидела в окне комиссара и быстро направилась к входу. Стряхивая капли воды с плаща, она остановилась у стола, за которым сидел комиссар.
– Что случилось?
– Сын Пьера-Луи Пеннека упал со скалы – или его оттуда сбросили. Вон там, недалеко отсюда.
Дюпен протянул руку в сторону пляжа «Таити».
Мадам Кассель побледнела и прижала ладонь к виску.
– Это и в самом деле очень серьезное дело? Я вам не завидую.
– Спасибо за сочувствие, это действительно очень неприятное дело. К тому же оно вызовет страшный резонанс.
– Могу себе представить. Вы хотите поговорить о картине и поэтому решили со мной встретиться?
– Я хотел спросить, не найдете ли вы время поучаствовать в одном важном разговоре? Мне надо поехать в Карантек и встретиться там со смотрителем коллекции из музея Орсэ.
– Со смотрителем коллекции музея Орсэ? С Шарлем Соре?
– Да. Дело в том, что с ним незадолго до смерти разговаривал Пьер-Луи Пеннек. До сих пор у нас не было возможности с ним связаться, но нам надо доподлинно знать, о чем он говорил с Пеннеком. Я хочу лично выяснить это у господина Соре.
– Но чем я могу вам помочь?
– Что делает смотритель коллекции музея?
– Он отвечает за искусствоведческое обеспечение коллекции – занимается вопросами формирования коллекции, покупками, продажами – разумеется, с санкции директора музея.
– Должен ли был Пеннек обратиться именно к нему, если речь шла о картине? Я имею в виду, если бы речь шла о подлинном Гогене.
– Зачем ему было обращаться к смотрителю коллекции, если он точно знал, что речь идет о подлиннике? Я хочу сказать, что в таком случае ему не нужно было подтверждения.