Квартира муж и амнезия

Светлова Наталья

Рита развязала тряпочные тесемки. В папочке оказались черно-белые фотографии молодого человека. Рита его узнала — это лицо она видела в тетиных альбомах. Только в альбомах профессор был уже взрослым мужчиной, а с этих фотографий смотрел юноша. Вот он с собакой, вот — в группе других парней. А вот с какой-то девушкой. А вот они уже втроем — тетин профессор, девушка и мальчик лет двух-трех. Мальчик неуловимо, совсем чуть-чуть похож на мужчину на снимке и очень сильно — на женщину. Это что, у тетиного профессора до тети Таи другая семья была? Рита пристально вгляделась в лицо женщины на снимке. Где-то она ее встречала... Рита продолжила перебирать снимки. Теперь профессор на фотографиях отсутствовал, присутствовал мальчик.

Он рос, взрослел, и, наконец, увидев на фото юношу лет семнадцати, Рита вспомнила, почему женщина показалась ей знакомой. Просто сын ее очень был похож на маму. А сына она знала: со старого снимка на Риту глядел Тамарочкин Толик. Это что же, Толик профессорский сын, получается?

Рита порылась в кипе бумаг: какие сюрпризы они ей еще готовят? Похоже, никаких: старые счета за квартиру, свет и газ. Облигации займа невесть какого года. Несколько ваучеров, надо же, сохранились. Исписанные бисерным почерком пожелтевшие листы с какими-то графиками и кривыми. Под одной из кривых Рита разобрала красивое слово «эпюра». Слово было похоже на имя принцессы из заколдованной страны. Но рукопись, судя по всему, была не сказкой, а набросками к профессорской диссертации. В общем, можно было остальные бумаги сгребать и выбрасывать не глядя.

Рита сходила на кухню за пакетами для мусора — на тридцать литров пакеты брала, бумаги должны поместиться, — расправила скатку из черной пленки и стала загружать в расправленный мешок кипы старых квитанций. Сняла верхний слой бумаг, и тут из-под груды пыльных пожелтевших листов выглянул знакомый черный корешок. «Черновик» Лукьяненко. Ничего себе, привет из прошлого! Рита извлекла книгу из бумаг и раскрыла, где раскроется. Книга раскрылась на двести пятнадцатой странице. Там, где были вложены несколько фотографий. На этот раз — цветных. На фотографиях муж Гриша расписывался в загсовой книге, сидел за столиком с бокалом вина в руках, стоял на возвышенности на фоне городской панорамы. Везде рядом с ним была миловидная девушка в элегантном песочном костюме. Совсем как на Ритиных свадебных фотографиях. Только это была не Рита.

Еще не очень понимая, что произошло, Рита стала перелистывать книгу к началу. На сорок третьей странице расплылось коричневое пятно, очертаниями похожее на Африку. Все страницы снизу были запачканы чем-то коричневым. Чем-то? Так это же она сама в поезде книгу кофе залила!

Рита бросилась в коридор, достала из кучи Гришиных вещичек альбом со свадебными снимками, раскрыла, приложила к ним те, что отыскались в книге. Все точь-в-точь, только лица невест на снимках — разные. А фигуры? Рита бросилась к шкафу с одеждой и вытащила песочный костюм. Тот, в котором она была на фотографиях. Или не она? Девушка стала быстро скидывать с себя свитер и джинсы и натягивать костюм. Потом подошла к зеркалу. На невесте с фотографии костюм сидел идеально. На Рите — не сидел. Юбка слишком туго обтягивала бедра и болталась на поясе. Жакет слегка пузырился на спине в районе талии. «Да, тут они просчитались, — отстраненно подумала Рита. — Чтобы на мне костюмчик сидел — это постараться надо. Слишком нестандартная у меня, братцы, фигура, готовую одежду подгонять приходится». А еще от жакета пахло по-чужому. Какими-то духами, слишком пряными и тяжелыми. Запах совсем слабый, чувствуется, если только ворот костюма близко от лица. Рита такими духами никогда не пользовалась, ни в этой, ни в той реальности.

Впрочем, какие к черту реальности? Теперь ей все стало понятно. Никуда она не проваливалась. Нет у нее амнезии. И никакого мужа у нее нет. И не было. Ей просто очень ловко заморочили голову. А Гриша — жулик. И надо бежать из дома, заявлять в милицию, пока он не вернулся.

Рита поспешно натянула на себя джинсы, сменила свитер — захотелось одеться в чистое, снять с себя грязь, которой ее обляпал Гриша. Отыскала и закинула в сумочку паспорт, надела пуховик и кинулась

к двери, отыскивая по дороге ключи. Ключей не было. Ни в кармане, ни в сумочке. Нигде. «Ладно, прихлопну дверь, потом как-нибудь открою», — решила Рита и отомкнула верхний замок, повращав серебристую блямбу. Однако дверь не открылась. Рита подергала ее и поняла — Гриша закрыл и нижний замок. А его можно отомкнуть только ключом. А ключа нет. Что делать? Матвею звонить! Рита кинулась в прихожую — трубки радиотелефона на месте не было. Искать ее было недосуг, Рита полезла в сумочку за мобильником и тихонько выругалась, увидев темный экран. Разрядился же, а она про него совсем позабыла! Рита кинулась к своей так и не разобранной дорожной сумке, — неужели она только сегодня вернулась из Праги, неделю назад, не меньше! — отыскала в кармашке зарядник, воткнула его в розетку здесь же, в прихожей, включила телефон и быстро набрала номер Матвея.

— Матвей, это Рита! Матвей, Гриша аферист! Он мне не муж, я нашла доказательства! Я не могу выйти из квартиры — он закрыл меня на ключ! Матвей, мне страшно!

— Рита, успокойся. Ты обронила ключ у Тамарочки, я нашел, он у меня. Я близко, я сейчас тебя открою.

* * *

Ритин звонок заставил его очнуться, и Матвей понял, что уже минут двадцать сидит на мраморной ступеньке, решая, как ему поступить. Он слышал, как внизу хлопнула дверь (слева, это в Ритиной квартире), как Гриша внизу сказал кому-то:

— Алло, это я! Она, кажется, уснула. Буду минут через тридцать, жди!

Потом он боролся с желанием спуститься, открыть дверь Ритиными ключами и поговорить с ней начистоту. Однако, прокручивая варианты развития событий («Матвей Алексеевич, вы неправильно меня поняли! Я люблю своего мужа! И не понимаю, почему наши отношения перешли рамки служебных!»), буквально видел холодный Ритин взгляд и свои полыхающие уши. Идиот, мальчишка! Ланселот недоделанный, вздумал красавицу от чудовища спасать! И вот примерно на этой самой мысли Рита и позвонила, несколькими фразами обозначив их роли: он — храбрый рыцарь, ее муж — чудовище, а красавицу действительно пора спасать.

Матвей в несколько прыжков сбежал с лестницы на площадку Ритиного этажа и коротко позвонил в дверь.

— Кто там? — спросила Рита.

— Рит, это я. Объясни, как замки открываются.

— Матвей, нижний, только нижний замок. Три оборота влево!

Матвей вставил ключ, повернул его, открыл дверь, и Рита пулей выскочила из квартиры.

— Пошли, пошли отсюда скорее! Пока он не вернулся!

— Подожди, — поймал Матвей за руку девушку, которая уже собралась убегать по лестнице. — Ты говорила, что нашла какие-то доказательства. Что ты нашла?

— Фотографии свадебные! Они — подделка! И костюм — чужой! И книга из поезда!

— Пошли, заберем все, что ты нашла, — не очень понял Риту Матвей. Потом разберется.

— Матвей, а если Гриша сейчас вернется? — все еще рвалась к выходу Рита.

— Не вернется. А если вернется, я его с лестницы спущу. — Матвей покрепче взял Риту за руку (пальцы — ледяные!) и шагнул через порог. — Ничего себе, сдача макулатуры, — присвистнул он, увидев гору бумаги посреди просторной прихожей, и кивнул в сторону стремянки и распахнутых дверок антресолей: — Ты что, выход на свободу через антресоли искала?

— Нет! Я сумку доставала, чтобы Гришины вещи упаковать. Я за нее дернула, бумаги и обвалились! Я ведь из-за этого и выяснила все! — принялась сбивчиво объяснять Рита. — Сначала я нашла фотографии Тамарочкиного Толика и его мамы. Знаешь, он, оказывается, сын тети-Таиного мужа-профессора! А потом я нашла книжку Лукьяненко. Я ее в поезде кофе облила, а она здесь оказалась! А в книжке — фотографии, где не я! А костюм мне велик!

— Стоп-стоп, Рит, я ничего не понимаю. Давай по порядку. Где ты нашла фотографии Иволгина?