La Cumparsita… В ритме танго
Шрифт:
— М-м-м, — сильнее выгибаюсь телом, прикусываю щеку, рисую на его лице засос, зубами зажимаю и посасываю кожу.
А он молчит, сохраняя режим сраного безмолвия, лишь ускоряет своими пальцами мой экстаз.
— Хочу почувствовать внутри, — скулю сквозь зубы.
— Обойдешься, — рычит и злобно хмыкает. — Ты обожаешь руки, Даша?
— Нет, — хнычу.
— Врушка, — выкручивается и целует меня в губы.
— М-м-м…
Скулю, предчувствуя поражение, но по-быстрому свернуть это долбаное рукоблудие
Как маленькая квакша, сильнее растопыриваю ноги, подаюсь промежностью на него, и жалобно прошу:
— Еще хочу…
Красивый профиль… Умный, немного грустный взгляд… Взъерошенные волосы… Надменно искривленный рот… И маленький ребенок, сидящий на мужских руках…
— Это ведь Кирилл? — рассматривая очередную фотографию, лежа на боку и тыча в стену пальчик.
— Угу.
Своим телом он повторяет мой изгиб, перебрасывает правую руку, сильно обнимает и притискивает меня к себе.
— Как ты? — уткнувшись лбом мне в спину, произносит.
— Все нормально, — отвечаю.
— Ты…
— Сменим тему, Ярослав, — отрезаю.
— Нет, — бухтит в мой позвоночник.
— Не хочу говорить о том, чего не было, — перевожу взгляд на следующий портрет. — Это служба в армии? — вполоборота задаю вопрос. — Свят, ты, а это что за парень?
— Все было, Даша, — шепчет в спину. — Зачем ты врешь?
— Какой год на фотографии? Ответь, пож…
— Не помню, — грубо обрывает.
Чувствую, как сильно пружинит кровать, как он, сопя, откатывается от меня, встает и, кажется, выходит из этой со всех сторон открытой комнаты.
— Ярослав? — приподнимаюсь на локте. — Ты куда?
— На диван, — негромко, с эхом произносит, спускаясь на первый этаж.
Добилась своего? Любезно выперла гостеприимного хозяина из собственной постели.
«Мам, привет. Я не приеду сегодня. Хорошо?» — быстро набиваю сообщение.
«У тебя там все нормально?» — она мне тут же отвечает.
«Да, конечно» — отсылаю свой ответ.
«Будь осторожна, рыбка. Люблю-целую! Отец передает привет» — «Спасибо и спокойной ночи!»…
Кручусь волчком и не могу уснуть. Не получается. По всей видимости, меня заела периодически поскуливающая совесть. Трезвонит стерва о справедливости и чувстве собственного достоинства. Никак не затыкается, сама не спит и мне покоя не дает. Мерзкая сволочь! Приподнимаюсь на локтях, рассматривая обстановку, прислушиваюсь к тишине, пытаюсь вычленить из сумрака знакомые очертания и живые контуры. В ответ галлюцинируют приветом лишь темное безмолвие и тотальное одиночество.
— Ярослав, где ты? — в темноту шепчу.
Согнув в коленях ноги, уголком подтягиваю их к подбородку. Зубами прикасаюсь к чашечкам, еложу ими по мягкой ткани, прикусываю и отпускаю.
— Ярослав, — жалобно скулю. — Ты где?
Он не отвечает.
Оглядываясь по сторонам, опускаю ноги
— Даша… — тихий голос откуда-то произносит. — У тебя что-то случилось? Почему не спишь? Куда ты?
— Я тебя не вижу. Где ты? — выставляю перед собой руки и, как ведьма, в поисках чудовища, прощупывая воздух, двигаюсь в огромном помещении.
Слышу, как звонко щелкает выключатель, после чего комната освещается неярким светом. Я щурюсь, как ранним утром разбуженный ребенок, и краем глаза замечаю темный мужской силуэт, застывший в сидячем положении на небольшом диване.
— Тебя что-то беспокоит? — он мягко поднимается со своего места и не торопясь ко мне подходит. — Плохо себя чувствуешь? В чем дело?
В нем что-то изменилось, он не такой, каким я его помню. Что-то в образе коротит и не дает покоя моим нервам. Он нежно улыбается, почти смеется, на нем футболка и домашние штаны, в которых он был до этого, но… У Ярослава нет руки… То есть… Сейчас он однорукий!
— Где твой протез? — рассматриваю его отсутствующую искусственную конечность.
Он кривится и нехотя отводит взгляд.
— Даш, все нормально. На ночь снял. Что у тебя случилось? Болит или беспокоит?
Я просто бешеная стерва и неугомонная дрянь. Мое сознание не затыкается.
— Пожалуйста, идем со мной, к тебе в кровать. Не надо здесь ютиться, Ярослав, — пытаюсь взять его за руку, он, как это ни странно, позволяет.
Мы поднимаемся наверх. Он двигается впереди меня, а я за ним плетусь, как ковыляющий вагон за смелым паровозом. Молчим, скрипим, шипим и ровно дышим.
— Темноты боишься, кумпарсита? — уверенно ведет меня на место. — Быстро забирайся в кровать, — предлагает, раскрыв одеяло.
Не дожидаясь еще одного особого приглашения, укладываюсь на бок, молитвой подперев щеку.
— Ярослав? — шепчу.
— Спокойной ночи, Даша, — укрывает меня, мягко прикасаясь к телу.
Отступает в сторону, глубоко вздыхает и движется в противоположном от меня направлении. Присматриваюсь и вижу, как он обходит изножье, сильно растирая левое плечо.
— У тебя болит… — заикаюсь, быстро осекаясь с продолжением.
— Просто чешется, — хмыкает. — Спи, кумпарсита.
Прикладываю кулачок к губам и затыкаю свой широко открытый рот. Приготовившийся выдать в космос очередную глупость.