Лабиринт Ариадны
Шрифт:
Но я спиной чувствовала взгляд Марка Евгеньевича и никого не свете не жалела так, как сейчас его.
Глава пятьдесят седьмая. Дионис. Выход из лабиринта
Серебристый «мерседес» тормозит на заправке, рядом с которой теплыми огнями сияет маленькое кафе. Ариадна выскакивает наружу, мазнув губами по моей щеке, и этот ритуальный жест наполняет сердце теплом. Я так часто видел, как это делают мама с папой, но даже не догадывался, сколько
Шофер снова распахивает дверцу, и Ариадна забирается внутрь с двумя стаканчиками кофе в руках.
И с круглыми глазами.
— Я тебе сейчас такое покажу!
Беру один стаканчик, пока она ищет что-то в своем телефоне, и вдыхаю густой и горький запах кофе. Удивительно, что в этой стране можно найти великолепный кофе на заправке посреди нигде, и дрянной — в раззолоченном ресторане в центре.
Однако вкуснее всякого кофе — вдохнуть запах ее волос. Отвести мягкие пряди, коснуться губами венки на шее — там где горячее и вкуснее всего.
Отмахивается, смеясь:
— Погоди! Смотри лучше!
Но все равно придвигается ближе, откидывает голову на плечо и возится, устраиваясь поудобнее. С каждым днем она все реже сжимается рядом со мной, реже жмурится, словно ожидая удара от жизни. И дерзость ее оборачивается смелостью, а беззаботность — доверием.
Удивительная. Та, которую стоило искать.
Поэтому я остаюсь настороже и на всякий случай готовлюсь отразить любой удар судьбы. Что бы она ни приготовила — я справлюсь. Я всю жизнь готовился к встрече с Ариадной.
Помогал отцу делать вино — для нее.
Делал лучшие игры — для нее.
Учил русский — для нее.
Построил дом на солнечном острове, из окон которого видно бирюзовое море — для нее.
Даже в спортзал регулярно ходил, как оказалось, — для нее.
И теперь могу смело забрать ее с собой, зная, что достоин.
Ариадна вбивает что-то в поисковую строку и, захлебываясь, тараторит:
— Там телек был! И на первом канале новости! Про то, что акции Руса обвалились! Открыты уголовные дела! Двух прокуроров уже арестовали! Активы заморожены! — наконец она находит то, что искала, и показывает мне экран: — Смотри, тут написано, что почти все топ-менеджеры из его компании уволилась одним днем! Китайские и корейские партнеры приостановили действие договоров! Это мы, да? Это все мы натворили?
— Нет… — нежно целую ее волосы, пряча улыбку. — Это один справедливый человек поступил по совести.
— «Моисеенко Марк Евгеньевич — настоящий герой дня», — читает она вслух. — «Его офис окружен журналистами, словно Букингемский дворец перед коронацией». Новостные сайты просто взорвались! Это сенсация!
— Сенсация не то, что один бизнесмен врал, угрожал и воровал, — говорю я. — А то, что другой обнародовал подробности его преступлений, хотя ему от этого никакой выгоды. Просто потому, что так правильно.
—
Осторожно забираю телефон из ее рук и читаю заголовки статей аналитиков. Разумеется, они полны теорий заговоров, спекуляций по поводу его тайного профита и бредовых предположений. Ожидаемо. Это расплата за справедливость. И смелость.
Но Ариадна кладет руку мне на грудь, прямо напротив сердца и смотрит теплыми глазами, которые начинают подозрительно блестеть.
И это самый главный аргумент.
Она не должна плакать. Никогда. Тем более — по моей вине.
— Все будет хорошо, — говорю я мягко, возвращая ей телефон.
— Но как? — одна слезинка все же сбегает из уголка глаза, и я касаюсь ее губами, чувствуя соль на языке. — Ты же был прав… Его же сейчас все пошлют.
— Думаю, нам пора запускать официальную локализацию «Стоун Меркури» в России, — отвечаю я. — У тебя нет надежных людей, которые справились бы с переводом и поддержкой серверов?
Она несколько секунд хмурится, как будто действительно раздумывает над моим вопросом и вспоминает, кому можно поручить такое дело.
А потом в ее глазах вспыхивает яркий свет.
— Правда? Правда? Ты серьезно? Ты отдашь такую успешную игру нам?! — Ариадна запинается и добавляет: — То есть, им?
— Ваша компания отлично справились с локализацией предыдущей нашей игры, так почему бы нет?
— Но предыдущая была нишевая, не такой хит!
— С Марком мы уже работали, знаем, чего ожидать. К тому же… — усмехаюсь, кивая на ее телефон. — Главный конкурент, похоже, надолго выбыл из строя.
Навсегда.
Марку достался не весь полученный на Руслана Мальцева компромат. Самое интересное я приберег — на случай, если старый вояка струсит. Рад, что не ошибся в нем.
Но если законное наказание покажется мне недостаточно суровым — я достану и эти материалы. Впрочем, может быть, достану в любом случае, когда все утихнет. Чтобы разжечь заново и не дать Руслану подняться снова. Безнаказанность развращает.
Что позволено Юпитеру — то не позволено быку?
Посмотрим.
«Мерседес» сворачивает на разбитую дорогу среди густого леса, нас подбрасывает на кочках, и я слышу, как шепотом матерится шофер. Нечасто ему на машине S-класса приходится ездить в такие места.
Ариадна выключает экран телефона, но продолжает сжимать его в руках так, что белеют костяшки. Складывает ладони между коленей и смотрит вперед, сквозь лобовое стекло, на извилистую дорогу. Судьба Марка ее больше не волнует, как и судьба Руслана.
Обнимаю ее крепче и касаюсь губами края уха.
— Волнуешься?
— Безумно.
Ее тело напряжено. Накрываю сжатые руки ладонями — они ледяные, а вот телефон, напротив, раскалился и почти обжигает.
— 14–20! Мы опаздываем.