Лабиринты сознания, или Девять кругов моего персонального Ада
Шрифт:
– Вы всегда столь безоговорочно резки в своем отношении к незнакомым вам людям?– это было первое проявление открытой агрессии, исходящей от проводника, с первых минут знакомства. И это не переставало удивлять доктора.
– Тот факт, что вы сочли мои слова резкими, говорит о вашей незрелости, а значит я прав в своем отношении к вам, – в интонациях речи звучали нотки превосходства, говорившие о любви к возвышению над всем и вся. – Взбалмошные желторотые юнцы итак слишком многое успели уничтожить, одним лишь своим появлением в жизни мисс.
– Что вы имеете в виду? – новая информация, которая не была зафиксирована ни в одной речи других
– Если вам это столь интересно, спросите у мисс сами, а я не буду рассказывать ее секретов! – Орей довольно быстро поставил точку в этом разговоре.
– Вы менее разговорчивы, по сравнению с остальными…
– Они – карты в колоде воспоминаний! Я же вечный зритель и наставник, тот, кто следит за последовательностью сцен, плавностью и звучностью речи мисс, – чуть помолчав, он добавил. – Моя задача следить за тем, чтобы не нарушалась магия момента оживления сценария, и превращения его в произведение искусства.
– Вы оживляете уже прожитые сценарии?
– Я оживляю яркие фантазии, а чего именно они касаются, меня это интересует меньше всего! – в кабинете вновь воцарилась тишина.
Дональдс внимательно следил за тем, как Кристал, разговаривая двумя разными голосами, что-то объясняла, с чем-то не соглашалась, или же наоборот, одобрительно кивала головой. Стало ясно, что Орей не был любителем говорить, тем более с незнакомыми людьми. Мужчина поймал себя на том, что все это время, он держал перевернутым лист с портретом проводника, словно не хотел знать, как выглядит еще один жилец в сознании девушки. Но, так как внимание к нему не только ни проявлялось, но и даже больше – было откровенно агрессивным, он все же взял рисунок в руки, чтобы узнать больше об этом невидимом глазу суфлере.
С листа бумаги, на него смотрел седовласый мужчина, в годах, выглядящий так, словно он ровесник самой вечности. Его лицо же было ничем не примечательно, обычно и просто. Встретив такого человека в толпе, вряд ли кто-либо обратил бы на него внимание, ровно до тех пор, пока не увидели бы его глаза. Глядя в эти глаза, создавалось ощущение, что он обладает мудростью, и тайным знанием самой вечности, о сценариях человеческих жизней. Он был одет в старинный камзол, в левой руке Орей держал свечу, которая, если верить точности рисунка, никогда не угасала и не сгорала. То есть была так же вечна, как и он сам.
– Ваша свеча может потухнуть?
– Нет, она вечна, как сам круговорот жизни и смерти во всех мирах, – равнодушно сказал Орей.
В этот момент, девушка вздохнула, и сделала движение руками, словно переворачивала страницы.
– Кристал, что ты делаешь?
– Не мешайте мисс! Она читает новую роль, – вновь сказал Орей.
Дональдс заметил, значительную разницу в поведении этого проводника, по сравнению с остальными.
«Находясь под влиянием Орея, проводника пятого круга, девушка абсолютно изолирована от внешних воздействий, в данном случае звуком. При этом пациент продолжает совершать какие-либо действия, но отвечает на любой вопрос личность завладевшая
– И с чем связанна эта роль? – Дональдс хотел увидеть еще хоть какое-нибудь движение, но все оставалось, так же как и в начале, проводник держал под контролем только мимику лица и голос Кристал.
– День противостояния воли родителям, - уже тихо отозвался он.
– Как давно это было?
– Прошло уже пять лет, но это не самый длинный срок, бывают ситуации, когда события и более далекие, покрытые пеплом прошлого, прорываются новыми сценариями, и не дают покоя… – закончив произносить эти слова, с едва уловимой злобой в голосе, девушка повернула голову в сторону доктора, и застыла так, словно рассматривала его. – И вы, доктор, знаете это как никто другой…
Дональдс старался не обращать внимания ни на слова проводника, ни на те действия, которые совершались им, после проявления в сознании девушки.
– Орей, объясните, в чем же заключается суть того представления, которое вы затеяли, вместе с Кристал? – доктор старался сохранять спокойствие, и деловую вежливость, произнося эти слова.
– Желторотый юнец, – тихо сказал Орей. Девушка повернула голову в сторону стены, находящейся прямо перед кушеткой, после чего она сделала глубокий вздох, и продолжила говорить все тем же чужим низким, почти мужским голосом. – Видите ли, доктор, каждый мечтает о том, чтобы события складывались так, как он этого хочет. Но загвоздка в том, что удается это только единицам. Лишь малая толика людей способна не сожалеть о прошлом, и видеть только хорошее, в большинстве случившихся с ними ситуаций, еще часть людей умеют извлекать знания и опыт из происходящего, но большинство… Большинство ищет способ заключения сделки с прошлым, или с совестью… Как вам, в прочем, будет это проще понять. Большинство людей проигрывают сценарии событий своей жизни, а иногда и всю свою жизнь от начала и до известного им рубежа, с тайным желанием что-то изменить, подкорректировать, или стереть из памяти, забыв обо всем том, что с ними было… – жалость и ирония звучали в этих словах, Дональдс, слыша это, и следя за дальнейшими действиями Кристал, заметил, что все то время, пока говорил Орей, девушка не поменяла положения своего тела. Она сидела, застыв, словно манекен или кукла.
– Это одна из банальных человеческих слабостей…
– Это самая большая человеческая глупость! – практически крича, перебил его Орей, но, быстро успокоившись, продолжил говорить уже в свойственной ему манере. – Вместо того чтобы играть с настоящим, совершая новые шаги, планируя свое будущее. Большая часть людей, сдается натиску страхов и сомнений, пытается изменить прошлое, надеясь уговорить события переписаться. Ожидая того, что это как-то повлияет на их нынешнюю жизнь, даст возможность получить больше. Но это никогда не сработает! Прошлое – величина постоянная и неизменная. Все что они могут, это договориться со своими воспоминаниями о том, что события сложились несколько иначе, чем знают об этом остальные. Потом, эти слепцы, идут к тем, кто еще никогда не слышал их историй, и рассказывают новую версию, более яркую, наполненную героизмом или переполненную драмой. Стараясь создать о себе определенное мнение. И, даже, какое-то время, эти люди будут считать себя королями интриги, пауками, искусно плетущими паутину лжи, и оплетающими этими нитями всех вокруг. Но…