Лампа разыскивает Алладина

Донцова Дарья

Только потом ручеек купюр вдруг иссяк. Катя, преодолев гордость, позвонила бывшему и напомнила:

– Сегодня десятое число.

– И что? – возмутился профессор.

– Вроде ты первого нам деньги всегда присылаешь!

И тут из Шиманского полились такие речи, что Катюша оторопела. Ну кто мог заподозрить профессора в столь виртуозном владении ненормативной лексикой! Если опустить все неприятные словесные обороты, то суть высказываний преподавателя сводилась к очень простым мыслям. Денег он Кате более никогда не даст, общаться с бывшей женой не желает.

– Но почему? – изумилась

Катюша. – Впрочем, я не настаиваю, твое дело, поступай, как считаешь нужным, в отношении меня, но алименты на Сережу не задерживай.

– Не намерен кормить в…..а! – завизжал Шиманский. – Это не мой сын!

Катя онемела, а бывший муж бушевал:

– Думала из меня дурака сделать, а не получилось! Ребеночек от твоего одногруппника Лени Релезова!

– Неправда, – отбивалась Катя, – у меня с Леней никогда ничего не было.

Но Шиманский уже швырнул трубку. Через некоторое время Катюша узнала, что ее бывший муж собирается жениться на… Оле Белкиной.

Удар был ниже пояса. Катя с трудом пережила двойную измену, потеряла разом и мужа, и родственницу. О Шиманском она забыла, получила диплом, устроилась на работу, потом снова вышла замуж, родила Кирюшу, развелась и стала воспитывать уже двух сыновей без отцов. Шиманский более никогда не проявлялся, денег он на Сережу не давал, о сыне ни разу не вспомнил.

Через некоторое время после ссоры Кати с бывшим мужем Оля Белкина приехала к родственнице и стала плакать.

– Прости, я давно хотела прийти, но боялась, что ты меня прогонишь. Мы не поженились с Шиманским.

– Меня не волнуют ваши отношения, – мягко ответила Катя.

– Ты сердишься?

– Нет.

– Это не я сказала Шиманскому про Леню, – стонала Оля, – он сам откуда-то узнал. Поинтересовался один раз, что у вас было, а я ответила правду.

– Да? – усмехнулась Катя. – Что же ты сказала?

– Леня ухаживал за тобой, даже с родителями знакомить тебя возил, – ныла Белкина.

Катя молча взяла сигарету, она не собиралась оправдываться перед Белкиной. Да, влюбленный в Катюшу Леня пытался оказать той внимание и, зная, что у Катерины нет денег на отдых, позвал ее на неделю пожить летом в деревне у своей бабушки. Леня деликатный парень, поэтому, чтобы не смущать Катюшу, он одновременно с ней пригласил и всю группу. Семь дней большая компания весело проводила время на природе. Так что получилось, что Оля не соврала, рассказывая Шиманскому про поездку к Лене. К тому же в избе тогда на самом деле присутствовали родители юноши, и Леня знакомил всех с ними.

– И ты после всего простила Белкину? – изумилась я.

Катюша поправила одеяло.

– Кто старое помянет, тому глаз вон, – сказала она наконец, – в жизни всякое случается. Ведь она по глупости меня с Шиманским поссорила, никакого расчета в ней нет. Если хочешь знать, Оля большой ребенок, неспособный управлять своими эмоциями. Знаешь, встречаются такие дети, которые при взгляде на любую вещь кричат: «Хочу!» Большинство малышей годам к пяти начинают понимать: на каждую хотелку есть своя терпелка. Но до Ляли сия простая истина так и не дошла. Поэтому у нее нет подруг или близких людей, кроме нас, имелся еще муж, да только видишь, как получилось.

– Значит,

об однокласснице Нате она тебе не рассказывала? – переспросила я.

– Первый раз слышу это имя, – ответила Катюша.

Глава 28

Едва часы подобрались к девяти утра, я набрала телефон Наты. Конечно, очень неприлично беспокоить человека утром, но мне следовало как можно быстрее побеседовать с женщиной. Уже не первый день я тычусь, словно новорожденный кутенок, в разные стороны, но результата никакого не видно. Может, Ната сообщит хоть что-нибудь интересное?

– Слушаю, – ответило чуть хрипловатое меццо.

– Позовите, пожалуйста, Нату.

– Я у телефона.

– Простите за столь неурочный звонок.

– Нормально, я жаворонок, встаю в семь.

– Вас беспокоит…

– Женщина со странным именем Евлампия, майор милиции.

– Откуда вы знаете? – изумилась я.

– Роман позвонил, – сообщила Ната, – рассказал о смерти Оли и предупредил, что вы захотите со мной побеседовать.

– Это возможно?

– Что?

– Поговорить.

– Почему нет? Хотите, приезжайте прямо сейчас, – равнодушно предложила Ната, – мне на работу лишь послезавтра выходить, сижу дома.

– Давайте адрес, – крикнула я, кидаясь в прихожую.

Ната оказалась толстой, бочкообразной женщиной. Учитывая, что они с Белкиной ходили в один класс, ей должно было быть столько же лет, сколько и Ольге, ну максимум на год больше. Смотрелась же Ната пятидесятилетней теткой. Похоже, она не слишком заботилась о своем внешнем виде. Давно не стриженные волосы Ната стянула резинкой в хвостик, на лице не имелось никакой косметики, на руках маникюра. Меня, совершенно постороннего человека, Ната встретила в бесформенном наряде – то ли халате, то ли трикотажном платье, усеянном пятнами. Видно, ей абсолютно наплевать на то, как она выглядит и что я подумаю о ней.

Под стать хозяйке оказалась и квартира, захламленная, пыльная, неуютная.

– Значит, Оля умерла, – без особой жалости констатировала Ната, впустив меня к себе.

Я на секунду заколебалась: может, сказать правду? Белкина ведь лежит в палате реанимации. С другой стороны, разве можно назвать ее нынешнее состояние жизнью? Ляля балансирует на очень тонком лезвии, отделяющем свет от тьмы, врачи боятся делать хоть какие-нибудь прогнозы. Но они надеются, что Белкиной все же удастся зацепиться за жизнь и выбраться из пропасти небытия. Я же думаю, что Олю может спасти лишь одна фраза, которую я прошепчу ей на ухо:

– Не волнуйся, Гена ждет тебя дома, он в кроватке, в моей спальне.

Вот тогда Ляля раскроет глаза и быстро пойдет на поправку, положительные эмоции – лучшее лекарство.

Но Нате, наверное, сейчас пока не следует сообщать правду. Насколько я поняла по ее реакции, Ната не особо удручена известием о кончине одноклассницы. Вполне вероятно, что, считая Белкину умершей, она станет откровенной. Конечно, сейчас, если смотреть на ситуацию с моральной точки зрения, я веду себя некрасиво. Но мне-то надо найти похищенного младенца, поэтому нужно забыть об интеллигентности и хорошем воспитании.