Ларец Душ

Флевелинг Линн

– Мы не сможем ответить на этот вопрос, покуда не выясним, что он делает со всеми этими вещами, которые ему дают, — ответил Алек.

– Я иду с вами, — заявил Микам.

– Мы можем рассчитывать на то, что ты не наломаешь дров? — спросил Серегил. — Ведь это твоя дочь и всё такое?

– Чьё сердце будет больше разбито, ваше или моё, если она умрёт? Можете не волноваться. Пока не вытрясу из них, как спасти мою дочь, никто не подохнет.

– Отлично, тогда начинаем с Улицы Корзинщиков.

– Почему с неё? — спросила Кари.

–

После того, как он купил Журавль, мы видели там Атре. А ведь у него, вроде бы нет ни одной причины бывать там.

– Как насчёт Теро? — сказал Алек. — Мы же ищем нечто магическое и у нас не так много времени. Мы должны прихватить с собой его, в качестве отличной ищейки.

– Только постарайся, чтобы он не услышал, как ты называешь его так, — Серегил выглянул в окошко, прикидывая, который теперь час. — Вы идёте вдвоём обыскивать Улицу Корзинщиков, а я через пару часов буду там с Теро.

Глава 40

Улица Корзинщиков

УБЕЖДАТЬ Теро не пришлось. Молча всё выслушав, он быстренько переодел мантию и сунул в поясную сумку пару нужных вещей, в том числе и свою хрустальную палочку.

Пока добирались до старого театра, Серегил неустанно прочёсывал взглядом ночную толпу: ворон не было видно, но ведь любой из прохожих, хоть и в ином наряде, мог быть одним из них. Театр находился в самом дальнем конце Улицы Корзинщиков, возле рынка, где торговали мясом птицы. Окна его были наглухо заколочены, парадные двери заперты на огромную цепь. Булыжники неухоженного двора давно поросли сорняками. Театр выглядел совершенно заброшенным и пустым.

Оглядевшись вокруг, чтобы убедиться, что за ними никто не смотрит, Серегил спешился и отвёл коня на задворки театра. Алека с Микамом они нашли поджидающими их в переулке за театром. Здесь было совершенно безлюдно, кругом валялся всякий сор, репьи и грязные перья.

– Сюда кто-то приходит и делает это достаточно регулярно, по крайней мере, тут бывали со времени последнего дождя, — процедил Микам.

– И это ты узнал вот по этому хламу? — прошептал Теро.

– Да он может даже утку по воде отследить, — сообщил ему Алек.

Дверь, ведущая на сцену, была заперта на огромный ржавый замок, но Алек уже успел его взломать.

– Штифты были щедро смазаны маслом, — шепнул он Серегилу.

Он приоткрыл дверь и все четверо скользнули в безмолвную тьму за нею. Микам прикрыл дверь.

Какое-то время постояли, доставая светящиеся камешки и давая глазам привыкнуть к сумраку. Они находились в самом центре здания, в обе стороны от них шли два боковых крыла, а широкий центральный коридор вел за кулисы. То был загадочный, потаённый мир закулисья, и это было всё равно, как увидеть изнанку дорогого платья. Простенький задник по-прежнему свисал со своей длинной перекладины, а несколько брошенных деталей декорации отбрасывали причудливые тени, когда они со своими светящимися камнями проходили мимо. Оба крыла кусками грубого, натянутого

на струны муслина были разделены на множество небольших коморок.

Пока Алек с Серегилом пробирались на сцену, единственным звуком оставался шум их собственного дыхания. Кругом лежала пыль. Пространство самого театра тонуло во мраке, который начинался прямо за светом их камней. Пахло пылью и мышами, как обычно бывает в заброшенных местах. Где-то там, в самой темноте, находилась их ложа, которую занимали они с Килит, когда впервые увидели Атре и его актёров. Высоко над ними, в оставленном приоткрытом люке, сияло несколько звёзд.

– Думаете, он прячет что-нибудь здесь? — прошептал подошедший к ним Теро.

Серегил посветил камнем вокруг себя, рассматривая пыль на полу.

– Здесь давно никого не было.

– Зато кто-то подмёл коридор в правом крыле, и я, кажется, нашёл нашу дверку, — раздался сзади из темноты шепот Микама.

Проведя их за призрачные муслиновые коморки, он подвёл к заколоченной наглухо двери.

Серегил тщательно её осмотрел, что-то подёргал, пощупал, и вскоре обнаружил незакрепленную дощечку, отодвинув которую, можно было открыть защелку и замок. А замочек-то был новенький, сложный, оборудованный потайными иглами. И учитывая размер отверстий, иголочки были не так себе!

– Сдайте-ка назад, — скомандовал Серегил остальным.

Поорудовав изогнутой отмычкой, он заставил устройство сработать и едва успел сам отскочить, когда из замка, подобно дроби, сыпанулись иглы и, пролетев через весь коридор, впились в дальнюю стену.

– Жуть!

Потянув за задвижку, он открыл её.

Как он уже догадался, гвозди, крепящие этот дверной щит к стене, легко ходили в своих расшатанных гнёздах. Вниз, в темноту уходили ступени, и потянувшим оттуда сквознячком принесло плесневелый запах подвала.

Выхватив меч, Серегил двинулся вниз первым.

Подвал с низкими потолками был забит пыльным реквизитом и рулонами более никому ненужных задников. С каменных столбов-подпорок свисало несколько изъеденных мышами и битых молью костюмов, а ещё тут были груды ящиков и сундуков, покрытых многомесячной пылью и паутиной. Полом служила утоптанная земля, стены — из оштукатуренного камня. Позади прохода поднимались каменные ступени, шедшие к люку, который открывался, должно быть, на самую сцену.

– Проклятие Билайри, да тут не хватит и ночи! — негромко воскликнул Алек.

– Ну, за этим, надо полагать, вы и взяли меня, — взмахнув палочкой, Теро начертал в воздухе какой-то оранжевый символ. Тот закрутился, сложился воронкой, потом опал вниз и расстелился по полу дорожкой тумана, которая указала им путь через этот подвал и ушла за гору ящиков, наставленных возле правой стены.

— Вот здесь что-то. Есть или было.

– Надо бы почаще тебя напрягать, — шепнул Алек, принявшись вместе с Микамом разбирать завал из ящиков возле стены, за которой оказалась низкая дверь.