Ласковый Май
Шрифт:
— Ты же видел меня. Минувшей ночью мы…
— Ничего ещё не было! — решительно отодвигая моё платье, Мей плотно прижался к мгновенно озябшей спине, обжигая мне шею короткими поцелуями. Его руки легли раскрытыми ладонями на крутой изгиб моих бёдер и скользили все выше. Неспешно, словно наслаждаясь каждым мгновением прикосновения. — Прошлая ночь — это лёгкий десерт… — руки упёрлись в преграду отяжелевшей груди и остановились. — Знаешь, когда безвестному гостю радушная хозяйка предлагает чай и немножечко сладостей. В меру, чтобы ему не пришла в голову глупая мысль задержаться
— А сегодня? — в умелых руках ведуна я мучительно плавилась. Судорожно цеплялась за последние крохи рассудка и тут же проигрывала эту секундную схватку с Шарли. Дыхание сбилось, сердце стучало в ушах барабаном. Моя сдержанность стоила мне невероятных усилий.
Особенно трудно сдерживаться, ощущая всей кожей спины раскалённое докрасна напряжение, его каменное возбуждение. Мучительно-сладкая пытка терпением длилась и длилась, а Мей явно не был намерен её прекращать.
— Сегодня у нас будет небольшой фуршет. Я полагаю, мы оба его заслужили. — В честь обретения мастера… — В этот момент мою грудь накрыла неожиданно горячая мужская рука и я снова вздрогнула. — Ох, Шарли… — успокаивающий поцелуй в основание шеи, дорожка влажных прикосновений к плечу. — Почему ты всё время дрожишь, кто тебя так напугал? Всё ещё не доверяешь мне, верно?
Мей медленно и аккуратно откинул меня к себе на грудь, предлагая стать прочной опорой. Это было рискованно — доверять. Позабыть себя рядом с таким ненадёжным мужчиной. Пропасть в его пылких объятиях, под дождём его поцелуев. Пусть даже лишь на ночь.
— Вот когда ты научишься верить мне, тогда накроем свой пир… — Ведун прошептал и тут же добавил уже раздражённо: — Можно я разорву все шнурки этого безобразия? Зачем на тебе до сих пор столько лишнего? С меня новый гарнитур.
А молча кивнула, и скромный бюстье с громким треском упал мне под ноги. Разве могла я отказать мужчине, срывающему с меня последнюю оболочку? Словно с луковицы кожуру. Лишь бы этот мужчина не пожалел потом о неизбежных слезах…
Глава 10. Пожалуйста (Мей Кимберли).
Эта женщина будто бы создана для того, чтобы свести меня с ума. Окончательно лишить рассудка. У меня и раньше были проблемы с самообладанием .
Я должен был это понять с самого первого взгляда на строгую темноволосую девушку в золотистых очках. Без малого два года назад на приёме у очередного какого-то скучного артефактора, мне нахально сующего свою старшую дочь, девочку миленькую, но бестолковую.
Меня давно уже не возбуждает пустое женское кокетство в красивой обёртке. Развернёшь этот фантик, а там: глупость, жадность, притворство и ложь. В лучшем случае — пустота.
— Это Шарлотта Мойн… — верно истолковав мой пристальный взгляд на новую гостью, произнёс старый дружище Дамиан Фенрир. — Интересная штучка, хотя и колючка. Амбициозна, умна, о любовниках толком не слышно. Тебе может стать интересна. Но будь осторожен… С ней не получится быстрой истории.
Дамиан знал толк в женщинах. Конечно же, он не ошибся.
Этот год я потратил в бесплодных попытках добиться внимания
Шарлотты Мойн, — известного
Определенно, вчерашнее приглашение в спальню для меня стало полнейшей неожиданностью. И не скажу, что приятной. До самой последней минуты я сомневался. Задавался вопросом: а многих ли приводила сюда молодая вдова? Красивая, состоятельная и свободная. Мне не хотелось бы становиться лишь эпизодом в их длинном списке.
Я пытался остановиться себя. Честно пытался, почти преуспел, но… Глядя на белую, гладкую шею Шарли, на упругую грудь, на крутой изгиб бёдер, я понял, что безоружен. Особенно, — перед этим насмешливым взглядом.
Она пахла дождём. Именно это заставило меня сделать шаг в ее спальню. Женское одиночество тоже имеет свой запах. В ее мире не пахло мужчиной. Эта великолепная женщина тянулась ко мне, как весенний росток тянется к солнцу. Разве мог я отказаться, уйти, не согрев её осень?
Я остался. И тоже в ней не ошибся.
Раздевая Шарли перед зеркалом я волновался, как мальчик, целующий свою первую женщину. Накрывая ладонями её хрупкие плечи, чувствуя пальцами восхитительную гладкость алебастрово-белой кожи, с немыслимым наслаждением вдыхая её аромат, я ощущал себя на краю тёмной бездны. До падения в бездонную и бесконечную пропасть мне оставался один только шаг. И я его обязательно сделаю.
Моя нежная девочка, моя драгоценность. Хочу ее сделать своей. Всю, целиком, с её умными колкостями, с тихим смехом и бархатным голосом. С её цепким взглядом изумрудных глаз, с ее пряными запахами. С её хорошеньким личиком, вечно спрятанным за очками, с легкой горбинкой на спинке точёного носика, с пухлыми, совершенно по-детски губами.
Шарли совершенно не пользовалась косметикой. Она была настоящей, во всём и всегда. Влажный блеск глаз, коралловый рот, длинные тени пушистых ресниц на нежно-персиковом румянце.
Такая горячая, такая страстная. Стоя передо мной, она через зеркало прямо смотрела мне душу. Постанывала под моими губами, руками, беззвучно кричала, прося дать её больше. А я наслаждался. Чувством своей силы, своей чувственной власти над женщиной. Изводил и терзал ее сладкой пыткой, сам казня себя чувственной казнью.
Зачем?
В нашу прошлую ночь она так бурно и остро отзывалась на мои страстные ласки и горячие прикосновения, как будто годами ждала только их. Неужели ей нужен был именно я?
Кто я для неё? Рабочий инструмент, элемент некоей сложной головоломки, или гость, просто случайный прохожий? Мысль мне не давала покоя, сводила с ума. Я точно рехнусь с этой Шарлоттой.
Шарли. Рослая, сильная, обнажённая и прекрасная. Мои руки ласкают её уже так откровенно, что хриплые женские стоны срываются в крик.
— Мей, пожалуйста!
Это именно то, что мне нужно. Бережно подхватив свою жертву под рёбра, я роняю её на колени. Прости, дорогая, теперь фуршет переходит в коленный формат. Раздеваться нет сил. На фоне строгой ткани мужского костюма ее нагота ещё больше заводит.