Ледария. Кровь и клятва
Шрифт:
Дорога к нужному дворику была короткой, но граф где-то свернул не туда — когда он был в Хаубере в последний раз, то еще не планировал погубить Сейтера, а чтобы запомнить все переходы в замке, потребовался бы целый день, желательно без убийств и погонь. Так что теперь они сделали крюк и бежали по левому флигелю, пытаясь не выходить на стены. Но даже эта ошибка пошла на пользу дела — арбалетчики, бегущие позади в отдалении, изрядно напугали Бренельда, и его уже не требовалось убеждать, что за ним кто-то гонится.
Когда они выскочили на галерею на крыше флигеля, Бренельд уже порядком запыхался, но ноги несли его
«Быстрее!» — крикнул Хеймдал и помчался к деревянной лестнице. С шумом и лязгом он принялся спускаться, но страшнее был шум за спиной — преследователи уже были на галерее. Граф сказал, что это Гвардия гонит изменников. Бренельд обернулся. Не могут же королевские солдаты убить принца! Но здесь было слишком темно, кто бежал за ними, не было видно. Что если они нападут и не заметят красный герб со львом и птицей? Бренельд припустил вперед и запрыгал через две ступеньки — он часто бегал так дома — и оказался на земле вровень с Хеймдалом. Деревья закрывали небо, во дворике стояла тьма, только один фонарь качался на другом конце сада. Что ему освещать, кроме двери? Бренельд кинулся туда, сминая цветы латными ботинками. «Стой!» — закричал сзади Хеймдал. Да что он медлит? Гвардейцы догоняют!
Какой-то звук отвлек его — хрип и стук железа о камень, в правом конце двора мелькнул факел. Бренельд резко развернулся, прижав к груди шлем, и различил нескольких латников под широким стволом дуба — они лежали без движения. Факел шипел в траве рядом, освещая красную накидку, на ней была вышита птица. Бренельд запнулся и чуть не упал. Его люди!
Из-за ствола вышел человек в доспехах. Он отряхнул меч — на лице одного из мертвецов появилась дорожка из брызг крови — и шагнул в круг света. Это был Сейтер.
— Ты жив! — крикнул он, увидев Бренельда. Голос его был севшим и грубым, как всегда после драки.
Сердце пропустило удар и забухало в груди, живот подвело — брат убил его стражу! Бренельд резко сдал назад, поскользнулся на мокрой траве и едва удержал равновесие.
— Пожалуйста! — завопил он, видя, что Сейтер кинулся к нему через двор. — Я уеду на север! Я не выдал тебя! Клянусь! Просто дай мне уйти!
Он не успел сделать и двух шагов, как брат нагнал его.
— Сюда! — Сейтер сгреб его в охапку и потянул прочь от лестницы, по которой уже сыпали вниз арбалетчики. Отчаянно лягнув брата по голени, Бренельд чуть не вырвался, но грубая рука скользнула по броне и захватила шею.
— А ну! — рявкнул Сейтер, прижимая его к своему боку. Голову зажало между наручем и панцирем, как в кузнечных тисках, тело согнулось крючком, и, кроме своих ног, Бренельд уже ничего не видел.
— Хеймдал! — сдавленно завизжал он, уронив шлем и судорожно хватаясь за локоть брата —
— Сдурел?!
Бренельд в ужасе вскрикнул, когда стальная полоса мелькнула рядом. Неужели ранил? Он ничего не чувствовал, кроме диких спазмов в горле. Сейтер потащил его к фонарю, Бренельд неуклюже уперся в землю, срезая шпорами траву, но не смог устоять.
— Отпусти меня! — захрипел он, царапая бархатную покрышку лат Сейтера и чувствуя, как скрытые под ней пластинки впиваются в щеку. — Отпусти!
Сзади вдруг раздался какой-то звук, и под фонарем появилось еще несколько человек — их окружили. Сейтер вытянул руку с мечом и закрутился на месте, чтобы видеть всех нападающих. Извиваясь всем телом, Бренельд делал широкие, неуклюжие шаги вслед за ним. Два человека вышли из тени. Сейтер не закричал — зарычал:
— Ублюдки! Как посмели! Вам мало того, что я дал?!
Люди не ответили, и Бренельд услышал, как выходят клинки из ножен.
На них насели сразу четверо, замелькала сталь, Бренельда ударило по наплечнику и бедру. Он судорожно зашарил по поясу, но меча в ножнах не было — клинок валялся там, где его схватил Сейтер — а до кинжала он, скрюченный под рукой брата, не мог дотянуться.
Он выхватил охотничий нож и наотмашь ударил за спину — лезвие бесполезно прошило воздух. Латники давили Бренельд уже ничего не разбирал, он снова замахнулся, и тут его руку, безвольную, слабую от панической борьбы, кто-то поймал и заломил вверх. Он лягнул нападавшего, дернулся, но нож застрял. Не понимая, что происходит, Бренельд извернулся, поднял глаза и с леденящим душу ужасом увидел, что его клинок торчит из шеи брата, а пальцы покрываются кровью, бегущей из раны.
Хватка Сейтера ослабла. Думая, что пропустил врага со спины, он попытался повернуть голову, но не смог. Тогда он весь неловко развернулся, держась за плечо Бренельда. Их глаза встретились, и Бренельд наконец осознал, что он видит.
Он закричал, пытаясь отпустить нож и бежать что есть духу, но не смог даже пошевелиться. Горячая кровь бежала по руке, затекая глубоко под наруч, по всему телу пошла дрожь, волосы встали дыбом. Дыхание сбилось, лихорадочно набирая воздух и совсем не выпуская. Ноги Сейтера подкосились, он навалился на Бренельда, оседая вниз. Бренельд выпустил наконец окровавленную рукоятку и подхватил брата. Не понимая, как подставился, Сейтер озирался и хрипел, пытаясь что-то сказать. «Помоги», — различил Бренельд в булькающем стоне и, истошно завопив, разжал руки.
Сейтер тяжело упал на колени. Залитая кровью ладонь оказалась перед его лицом, Сейтер скосил глаза и увидел резную рукоять ножа у себя под ухом. «Т-т… Ты?» — больше угадал Бренельд, чем услышал, так как Сейтер уже не издавал никаких звуков, кроме захлебывающихся вздохов. Медленно, очень медленно глаза его закатились, он отяжелел и стал падать набок. Бренельд думал, что снова закричит, но из горла вырвалось лишь сиплое рыдание, и без чувств он рухнул на землю вместе с братом.
Фронадан нещадно гнал гарнизонную лошадку по улицам ночного Плагарда. Замок возвышался наверху на скале, такой близкий и такой недоступный, если их не захотят впускать. Все узкие оконца горели теплым светом — обитатели Хаубера не спали, хотя время было заполночь. Плохо, очень плохо.