Ледария. Кровь и клятва
Шрифт:
Наливая в кубок жидкость на самое донышко, Симель остужала ее, взбалтывая по стенкам, и поила короля маленькими порциями. Средство было сильным, эффект от него продолжался несколько часов, после чего короля неизменно одолевала смертельная усталость, но в последнее время прием гостей давался ему все тяжелее. В любом случае, теперь эта ночь была потеряна для сна, и Симель надеялась, что не зря.
Когда она налила в кубок последнюю порцию, в коридоре послышался шум.
— Пора идти, — позвал Ремигий. Она оставила кубок на столе и подошла к дверям, прислушиваясь — казалось, она слышит знакомый скрип. Так и было, сюда поднимался Дор Грандж.
Гвардеец был непреклонен, хотя и понимал, что нарвался на неприятности. Симели не требовалось объяснять, что за этим последует, она никогда не ждала от капитана Гвардии ничего хорошего, пускай и не до конца понимала, что творится снаружи. Сердце ее учащенно забилось.
Очевидно, смелый солдат подал некий знак, и его товарищи у двери со звоном достали оружие. Это были люди, которым доверял сам Эно, и Ольмерт ставил в караул только тех, на кого указывал старый шпион. Что ж, они доказали свою надежность, но цена за проверку оказалась высока. В следующий момент створки приотворились и один из гвардейцев проскочил внутрь, тут же закрывая двери на засов. Окинув взглядом комнату, он шепнул лекарям: «Прячьтесь!»
Симель как будто отпустила невидимая рука — она сорвалась с места и, подбежав к изголовью постели Вилиама, дернула за шнурок, которым вызывали Эно, а Ремигий бросился к гвардейцу, умоляя выпустить его наружу. Прозвонив дюжину раз, Симель упала на колени, хватая ладонь короля и склоняясь над его лицом:
— Ваше величество! Грандж предал вас, он там, снаружи, и он что-то замышляет!
— Дор?.. — прохрипел король. — Позови… его…
— Я слышала, как он пытался увести охрану!
Вилиам покачал головой, насколько позволяла мягкая подушка — он не хотел верить ее словам. В этот момент прямо за дверью раздался громкий возглас, тут же потонувший в звуках ударов оружия о щиты. Гвардеец, находившийся в комнате, грубо оттолкнул Ремигия — он не хотел, чтобы видели его лицо, пока снаружи умирали его братья. Вилиам услышал шум битвы, и волна болезненного оживления прошла по его лицу. Он повернул голову к Симели и спешно заговорил, глотая слова и делая судорожные вдохи между фразами:
— Это он… Это Сейтер… Но ты… ты сейчас… поклянись мне…
— Это Дор Грандж, ваше величество… — простонала Симель, но король гневно нахмурился, приказывая ей молчать:
— Поклянись мне… Адемар… Когда бы… ни явился… Поможешь… людьми… Дашь укрытие…
Симель кивала, сжимая ладонь Вилиама, его холодные пальцы лихорадочно сгибались и распрямлялись.
— Я клянусь своей честью и честью моего отца. Мы никогда не перестанем быть верными подданными для вас и вашего наследника, — прошептала она королю в самое ухо. Вилиам прикрыл глаза, и морщины на его лице разгладились, хотя в коридоре раздавались крики и звенело оружие, а шум нарастал, свидетельствуя о том, что нападавших становилось все больше. Ремигий носился по комнате, собирая свои вещи и не понимая, что делает.
— Поклянись… поможешь… Адемар…
«Клянусь, я сделаю все, что в моих силах», — шептала Симель, чувствуя, как ужас нарастает внутри — звуки боя затихали и перемещались в глубину
Дверь, оставшуюся без защиты, попытались открыть.
— Отец, — раздался с той стороны голос Сейтера, — прикажи поднять засов. Нам нужно поговорить.
Последний гвардеец вытащил из ножен меч, а Вилиам сжал руку Симели, часто дыша и с ненавистью глядя на дверь.
— Он всегда… всегда… был… таким… Мое… проклятие…
Не дожидаясь ответа, Сейтер приказал ломать дверь. Два топора с сухим треском вонзились в стык между створками. Откалывая длинные щепы, они быстро разрушили кромку левой двери и уже попадали по засову. Через щель была видна красная форма, а значит Гвардия подчинялась изменникам. Воин в комнате поднял меч и резким движением ударил через пролом. Очевидно, он серьезно зацепил кого-то снаружи, так как в ответ полились потоки ругательств. Осыпая бывших товарищей проклятиями, гвардеец нанес еще один удар, и снова ответом ему были крик боли и грязная брань. Симель выхватила свой маленький нелепый нож, но Вилиам сжал ее ладонь и притянул к себе:
— Нельзя… Прячься… Должна рассказать… всем… Дору… Фронадану… Прячься…
В этот момент засов натужно затрещал, раскалываясь, Ремигий дернулся бежать, но Симель поймала его за край камзола и указала под кровать: «Живо вниз!». Бросив на Вилиама взгляд, в который она попыталась вложить все, что не успела сказать, Симель легла на спину и заползла под низкое днище кровати. Ремигий полз на животе, вздрагивая от каждого удара топоров, в руках он сжимал нож, которым резал травы, но держал его, как талисман, а не оружие. Через несколько мгновений двери распахнулись, гвардеец с отчаянным криком напал на противников, и его выволокли наружу.
Послышались неторопливые шаги.
— Вот как ты теперь меня встречаешь, отец, — угрожающе спокойным голосом проговорил Сейтер. — Наследника, вернувшегося с победой.
— Победой?.. Что… ты сделал? — прохрипел король.
Сейтер подошел ближе, Симель видела из-под длинных простыней только его крытые сталью ботинки и золотые шпоры. Некоторое время в комнате стояла тишина.
— То, что должен был. Решил проблему, обезглавив змею.
— Подставил Годрика… убил… в его доме… — в голосе Вилиама было отвращение.
— Ты хорошо осведомлен, отец, — Сейтер сделал два шага в сторону от кровати и обратно.
— Что… дальше?..
— Отдам герцогство Бренельду.
— Чем… заслужил?..
— Он твой сын! — Сейтер впервые повысил голос. — Пусть берется за ум! На том клочке земли, что ты ему отвел, делать нечего.
— Берению… покорил ты… возьми… себе… — Вилиам едва справлялся с дыханием.
— Я заслужил иное. Адемар мертв, отец. И я возьму корону.
— Лжешь! — это был крик, несмотря на слабый голос и кашель.
Сейтер не ответил, раздалось только бряцание лат, как будто он пожал плечами. Вилиам снова закашлял и проговорил уже тише:
— Не будешь… править сам… Я создам… совет регентов…
Сейтер не дослушал:
— На престоле хотят видеть сильного короля. Армия меня боготворит. Я показал им наконец что значит быть львом Саврайсов!
— Не лев… — Вилиам дышал очень часто, произнося слова по одному. — Шакал!…
Латный ботинок Сейтера возник прямо перед лицом Симели, а второй с размаху ударил по лекарскому столику у изголовья кровати. Хрупкая посуда разлетелась по полу, осыпав все вокруг осколками. Сейтер наклонился над отцом: