Ледария. Кровь и клятва

Козлова Мария Н.

Слуга нехотя, но все же направился к двери. Кэларьян посмотрел на Карланту:

— А ты… Ты должна уехать. Немедленно.

Карланта пружинисто встала.

— Никуда я не уеду! Мы будем защищать наш дом. Да и как бы я ушла из города? — она махнула в сторону осажденной стены.

На миг Кэларьяну показалось, что она может согласиться. Гонцы от лорда Дагобера выехали на рассвете через крепость, узкая тропка выведет их по другую сторону предгорья. И хотя им нужно пересечь дорогу, по которой к Эштону идет подкрепление, через день они окажутся в относительной безопасности.

По их следам Карланта не заблудится и тоже выйдет на юг, впрочем, она и так не заблудилась бы. Нужно только объяснить ей, где переждать день-два, чтобы не попасться фуражирам, а потом она отправится в Корсию.

— В горах есть тропа.

Это ей пришлось по душе, отлично! Карланта развела руками и впервые за этот день улыбнулась:

— Тогда я выведу тебя наружу! Сколько человек мы соберем? Всех, кто ждет за стеной? Там пройдут нарты? То есть, телеги? Или можно сделать для детей такие волокуши, как у нас. Помнишь? — она не сразу заметила, что он пытается вставить слово.

— Я не могу идти. Колено не гнется, — он выпрямил ногу и неловко заерзал на месте, изображая из себя полного калеку. Это был нелепый аргумент, ведь он только что бегал по стенам, но, по правде говоря, именно калекой он себя и чувствовал. Карланта наблюдала за ним с недоверием.

— Значит, тебя потащу я. Или лошадь.

— Да нет же, нет, мне нужно несколько дней… Я не могу прийти в себя… — он завилял, как студент на экзамене. Как объяснить ей, что они должны быть как можно дальше друг от друга?

— Тогда подождем. Стены ведь не рухнут?

Стенам не обязательно рушиться, чтобы солдаты проникли в город, но лучше было не говорить об этом, иначе она никогда не уйдет. Эштон уже выбил лучников с позиций и наверняка забросал ров бревнами. Вся надежда на то, что торпийцы не сдадут башни, тогда у них будет время на сборы.

— Ты не можешь ждать. Сейчас же собирайся.

Но девушка не слушала — она ходила от окна к окну, проверяя ставни.

— Они крепкие? А наверху?

— Карланта!

— Что? Ты предлагаешь сбежать?

— Ради меня, прошу. Уезжай. Я боюсь за твою жизнь.

— А я за твою! — она уже сердилась.

Даже если бы он мог рассказать о Ригелли, она навряд ли передумает, раз уж даже армии недостаточно, чтобы ее напугать.

— Что тебе снилось? — спросил он. — Сегодня?

Карланта наконец обернулась, оставив в покое окна.

— Это тут вообще причем?

— Люди, свет?

Губы девушки растянула несколько глуповатая улыбка.

— Люди, да. Рыцари. И все на лошадях, с мечами. Я тоже. И мы скакали, быстро, как по-настоящему. Самый лучший сон.

Кэларьян выдохнул и прикрыл глаза. Самый лучший сон. Одна беда от рыцарей, но это лучше, чем Ригелли. Хватит и того, что он дотянулся до Гансварда.

— Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала, — попробовал он наудачу. — Поручение. Очень важное.

Карланта приподняла одну бровь:

— Да что может быть важнее защиты? Мы должны забить ставни досками.

Он устало потер веки. Вот уж чего не стоило делать — в запертый дом вломятся любой ценой, уж проще оставить двери открытыми настежь.

— Ты не понимаешь, это важнее

всех наших вещей и денег. Даже жизней, — добавил он для пущей убедительности, соображая на ходу, как лучше объяснить ее отъезд. — М-м-м, нужно чтобы ты отвезла кое-что в мой дом в Корсии. Спасла от грабителей.

— Кое-что? — переспросила Карланта с усмешкой. Ей не стоило труда раскусить его ложь.

Он все же попытался еще раз:

— Книги. Очень ценные. Они не должны попасть не в те руки.

Глорпка нахмурилась:

— Снова книги? Те, из-за которых тебя чуть не убили? Да я сама их сожгу!

Боже, он просто жалок. Несет такую околесицу, что ложь видна за милю, и говорит с ней, как с ребенком. Сказать ей правду? Что, узнай о ней Ригелли, он из кожи вон вылезет, но найдет способ совершить свою месть?

— Карланта… — он не просил, а умолял. Ригелли убьет ее, не задумываясь, убьет прямо у него на глазах. Что он сделает с ним самим, уже не было важно.

Глорпка молча покачала головой. Да разве он сам уехал бы на ее месте? Никогда. Только если что-то оказалось бы действительно настолько важным… Он замер на мгновение и отставил вино. Адемар. Он выжил, но уже лишен короны. Принца Сейтера зовут наследником, а Адемар находится на грани смерти где-то далеко от людей — кто-то должен сообщить королю, пока не стало слишком поздно. Кэларьян забарабанил пальцами по столу. Но этот след в свечении… Случайно Адемар попал на путь формулы или кто-то из Ордена, наплевав на клятвы, решил продать свои умения солдатам? Если принца будут искать в Светлом мире, уверенность Карланты в том, что он жив, создаст между ними опасную связь, тонкую золотую ниточку, которую вполне может распутать высший посвященный. Девочку могут заметить и убрать без всякой связи с Кэларьяном. Он запустил руки в волосы и потянул себя за жидкие пряди, не в силах принять решение.

Он ведь клялся служить на благо королевства. И это не пустой звук. Что если посвященные пролезут с принцем Сейтером к престолу? Готовы ли они к той незаметной рутине, которую он выполнял при дворе? Вряд ли. Скорее, им снятся лавры Ригели. Они уже показали, что готовы забирать жизни вместо того, чтобы спасать их. И едва ли понимают, что Ригелли был таким же пленником посвящения, как и любой из них. Кэларьян ни разу не спросил его, отнял ли тот хоть одну жизнь, чтобы в своей великой войне Вилиам не потерпел ни одного поражения. Ригелли мог один погубить целое войско, но хотелось верить, что не делал этого, потому что запрещал другим. Такой глава нужен Ордену и теперь, иначе все они ринутся за наживой и обожгутся также, как обжегся Ригелли…

— Дедушка?

Он очнулся и понял, что все еще сидит, схватившись за голову, и бездумно смотрит на стакан с вином. Он клялся служить королевству. И клялся, что посвященные не превратятся в убийц. Решено. Хорошо, что здесь нет Гансварда, он никогда не понимал таких вещей. Это будет всего лишь небольшое послание, слабая связь, у Адемара полно связей куда заметнее этой. Карланта передаст письмо и уедет в Корсию. В доме под защитой ее никто не увидит.

— Ты должна немедленно ехать с моим поручением.