Леди и детектив, или Щепотка невезения
Шрифт:
Мы вышли во двор. Здесь полным ходом шла подготовка к культурному мероприятию: работники полукругом расставляли белые пластиковые кресла, а потом рассаживали по местам старичков. На небольшом возвышении напротив зрителей был установлен шатер, внутри которого находилась небольшая сцена с микрофоном. По деревянному настилу из одного угла в другой неторопливо прохаживался конферансье и всем своим видом демонстрировал сосредоточенность на будущей речи.
Зрители тихо, как им казалось, переговаривались. «Чего ты сказала, повтори?» — громко раздавалось со всех сторон. Весело журчал
— Дорогая мисс Браун, кажется, я немного переоценил свои силы, — виновато сказал мужчина и остановился, чтобы отдышаться.
— Вам нехорошо? — участливо спросила я.
— Сердце, — виновато отозвался мистер Сильвер-старший. — Я как раз шел к сестре за лекарством, заскочил поздороваться с ребятами на проходную, удачно встретил вас и несказанно обрадовался знакомству с внучкой Люсинды. Затем неприятное происшествие с невоспитанным молодым человеком, и как результат — слишком много впечатлений. Как ни печально признавать, я не зря живу в «Тихой гавани» под присмотром врачей, — печально улыбнулся он.
— Значит, настал мой черед проводить вас, — серьезно сказала я и предложила ему опереться на мой локоть. — Говорите, где ваши медики? — Сержа на сцене видно не было, а значит, у меня есть немного времени, чтобы сдать старичка на руки докторам.
— Вы чистый ангел, дитя моё, — польстил мне мой галантный провожатый и рукой показал в сторону белой двери с большим красным крестом и надписью «дежурный врач» с торца здания.
Вечерело, на город опустились сумерки, на садовых дорожках повсюду зажглись фонари, и я решилась задать джентльмену интересующий вопрос.
— Мистер Сильвер, у вас случайно нет сына?
— У нас с женой не было детей, — вздохнул мужчина.
— Простите мою бестактность, — мне хотелось провалиться сквозь землю.
— Ничего страшного, — отмахнулся он. — Зато Господь послал мне несколько племянников. Надеюсь, один из них не откажется взять к своему имени и мою фамилию, и славный род «Сильверов» всё же продолжит свое существование.
— Уверена, так и будет, — подбодрила я старичка.
Мы почти дошли до нужной двери, а потом мистер Сильвер вдруг задумчиво посмотрел на мою левую руку, крепко держащую многострадальный букет.
Я посмотрела на цветы, пытаясь понять, что же могло заинтересовать джентльмена, и громко чихнула. Черт бы побрал эти лилии!
— Дорогая мисс Браун, как вы смотрите, если я познакомлю вас со своим племянником? — вдруг ни с того ни с сего спросил он.
— С каким племянником? — не поняла я.
— С Дэвидом, — пояснил мистер Сильвер.
Я икнула. Это имя вызывало у меня исключительно неприятные ассоциации.
— Такой хороший перспективный мальчик, и до сих пор не женат. А вы, уверен, прекрасно ему подойдете. Внучка Люсинды просто не может кому-то не подойти! — обрадовался он своей идее и вопросительно на меня посмотрел.
— Это очень неожиданно, — с трудом ответила я, — можно, я немного подумаю?
Тут случилось непредвиденное — старичок резко смолк, схватился за сердце
— Мистер Сильвер, что с вами, вам плохо? — всерьез испугалась я за жизнь и здоровье старичка.
Если он прямо сейчас умрет у меня на руках, это будет достойным завершением еще одного дня в столице. «И как бы мне не пришили его убийство», — подумала я с какой-то усталой обреченностью.
— Думайте быстрее, — приоткрыл он один глаз.
— Хорошо, я согласна, — согласилась я и крикнула доктора.
На шум вышла строгая женщина в белом халате. Посмотрела на притихшего пациента и понятливо хмыкнула.
— Мистер Сильвер, вы опять пропустили время процедур, — покачала головой медик и забрала пациента.
— Помните, вы обещали, — заговорщески сказал мне на прощание ушлый старичок и скрылся за белой дверью.
Мне же оставалось только надеяться, что племянник мистера Сильвера окажется порядочным мужчиной, а в случае положительного исхода нашего с ним знакомства, еще и решительным и не слишком щепетильным.
Потому что жену он рисковал получить с криминальным прошлым.
Я хмыкнула, переложила букет в правую руку и направилась в сторону импровизированного пластикового партера, чтобы занять местечко где-нибудь с края. С центра было бы видно лучше, но пожилые зрители вряд ли могли подняться со своих мест достаточно быстро, чтобы пропустить меня к сцене для вручения букета певцу.
Только я ступила на дорожку, как в один миг погасло все освещение, а затем осветители зажгли большой прожектор, направленный на сцену. Конферансье торжественно объявил выступление маэстро Гарельски, и под гром аплодисментов Серж появился на сцене.
От удивления я чуть было не выронила цветы, потому что узнать в этом аккуратно подстриженном благородном седом джентльмене прежнего Гарельски было не то чтобы сложно, но неожиданно. Блестящий атласный фрак придавал ему роста и лоска, начищенные ботинки сияли во свете электрических ламп, и весь он светился от счастья, не хуже фонаря.
«Вот, что значит, артист, — подумала я. — Немного признания, и он уже на седьмом небе!»
Кстати, а будет ли к признанию прилагаться хотя бы малюсенький гонорар? Интересно, во что ему обойдется ремонт ограждения баржи? И получится ли у меня оплатить этот ремонт из тюрьмы?
— Добрый вечер, дорогие зрители! — прервал Серж мои печальные мысли. — Все мои сегодняшние песни будут о любви, и первую абсолютно свежую вещь я хочу адресовать прекрасной женщине, которая вдохновила меня на новые подвиги, новый имидж и новые свершения …
Всё-таки быть музой — это очень приятно. Я смущенно опустила глаза и приготовилась к всеобщему вниманию.
— Дорогая Марджери, это песня о тебе! — неожиданно закончил Серж, и зал взорвался аплодисментами.
Осветители безошибочно нашли графиню Винтер в первом ряду, и мадам Мардж, пунцовая и почти такая же счастливая, как мистер Гарельски, поклонилась зрителям, послав Сержу воздушный поцелуй. Гарельски запел «Майскую ночь», а я тихонечко прошла к последнему почти полностью свободному ряду и заняла крайнее место.