Леди и детектив, или Щепотка невезения
Шрифт:
Неужели его убили? Но кому мог помешать скромный клерк? Разве что мотивом служила ревность. Саливан, как выяснилось, был еще тем дамским угодником.
На душе вновь стало тревожно, и компания лощеного племянника графини показалась мне самой неподходящей из всех возможных. Вот кто остался абсолютно равнодушным к смерти другого человека. Мог бы хотя бы ради приличий изобразить сочувствие. После слов консультанта Карина пошатнулась и красиво осела на пол, подглядывая за молодым мужчиной из-под накрашенных ресниц. Но Колин лишь попросил испуганную Вивьен принести
— Ясно, — немного разочаровано сказал мистер Эрнст, и наверное, перевел взгляд на мое лицо. Точно сказать, куда именно смотрит мужчина, было сложно из-за затемненных линз его очков.
«То ли дело очки Эндрю, — вспомнила я Сильвера. — Вроде бы и линзы толстые, но всегда ясно, куда именно смотрит человек. И его взгляд, в отличие от взгляда Колина, таким масляным не был даже тогда, когда я скакала перед ним на сцене, задрав подол».
Впрочем, как бы я могла разглядеть его взгляд со сцены кабаре? — одернула я себя, с неудовольствием отмечая, что снова думаю об Эндрю.
— Но роза страстности эмблема… — с придыханием продекламировал Колин и снял правую руку с руля, чтобы снова поцеловать мне ладонь.
— Следите за дорогой, мистер Эрнст, — остановила я галантный жест. — Я стихи как-то, знаете ли, не очень.
Чужие стихи это для тех, у кого недостаточно воображения. То ли дело Эндрю, ему и стихов знать не надо, так виртуозно он врет!
И я нервно дернула застежку на сумочке, чтобы открыть её и пересчитать имеющуюся у меня наличность.
— Вы удивительная девушка, — тут же нашелся с ответом племянник графини, — совсем не похожи на других.
Подарила ему скептический взгляд. Вероятно, мистер Эрнст сообразил, что его чары если на меня и действуют, то не совсем так, как ему бы того хотелось. Поэтому мужчина отвернулся от меня и только крепче сжал руль, смотря теперь исключительно на дорогу. Хотя мечтательная улыбка так и не сошла с его холеного лица.
— Как вы жестоки, прекрасная! — ничуть не расстроился он моей холодности. — Тем интереснее, — с предвкушением сказал мужчина и остановился у яркой вывески магазина цветов.
— Нет-нет, сидите! — остановила я Колина, который собирался выйти из автомобиля и пойти вместе со мной. — У меня достаточно средств, чтобы не злоупотреблять вашим, расположением, мистер Эрнст. Я сама выберу букет и сразу же вернусь.
— Как пожелаете, — снял Колин очки и перчатки. — Но я вижу знакомого, может быть, вы все же позволите мне поздороваться с ним?
Мне вдруг стало очень неловко. В своих бесконечных переживаниях то о Саливане, то об Эндрю, то о полиции и самом страшном представителе этой организации — мистере Мэлроузе, я совершенно растеряла не только остатки своих манер, но и элементарную вежливость.
— Извините меня, Колин, — скромно улыбнулась я, намеренно опуская вежливое обращение, — большой город и его ритм действуют на меня угнетающе. Я нервничаю и совершенно себя не контролирую.
И ведь почти не соврала. Нервничала я изрядно,
— В таком случае, позвольте и мне извиниться за недостойные джентльмена намеки, — проникновенно сказал мистер Эрнст. — Ваша красота вскружила мне голову, попугай и экстравагантный наряд сбили с толка, и я тоже, — он развернулся ко мне всем корпусом, — потерял над собой контроль…
Какая женщина устоит после такого признания? Вот и я слушала красивые слова, представляя на месте блондина другого мужчину. Синие глаза Эндрю обжигали, и во всем мире не было девушки, счастливее меня. Он нежно погладил меня по щеке и улыбнулся, а я любовалась очаровательными ямочками на его щеках.
Губы Колина вдруг оказались в непосредственной близости перед моим ртом, и я очнулась. Вовсе не Эндрю, а будущий муж моей сестры собирался поцеловать меня прямо сейчас, под окнами цветочного магазина, на глазах у своего знакомого и многочисленных прохожих.
Похоже, кто-то действительно проклял женщин семейства Браун, нашла я наконец причину своего фатального невезения. Вместе с очередным мужем, бабуля приобрела какой-то особенно сильный сглаз, и теперь это проклятье перешло на меня, как на прямую наследницу Люси.
Мало того, что меня собирается поцеловать практически жених сестры, я еще и вижу на его месте другого, уже женатого мужчину!
— Кажется, меня укачало, — пробормотала я и дернула ручку двери, выпрыгивая наружу.
Сэкономить на такси было не самой лучшей моей идеей.
Обернулась. Мистер Колин выходил из своего авто и отнюдь не выглядел расстроенным. Наоборот, лучился довольством, а на меня смотрел, примерно с тем же предвкушением, с каким смотрят на зрелую грушу, готовую вот-вот свалиться в руки.
Я перехватила тонкий ремешок новой сумочки и, изо всех сил скрывая досаду, вошла в цветочный магазин. Контраст между теплой улицей и свежей прохладой холодильных установок помещения заставил меня поежиться. Цветочные ароматы кружили голову, а от запаха лилий зачесался нос. В этот вечерний час я была не единственной покупательницей, пожилой джентльмен придирчиво выбирал букет из множества готовых вариантов.
— Конечно, сэр, у нас только самые свежие розы! — щебетала рядышком цветочница. — Этот сорт привезен к нам из Турина, очень редкий и насыщенный цвет, — показала она на бардовый букет.
— И тут эти туринцы, — ворчливо заметил клиент, — неужели в Эглетоне не выращивают роз?
У меня было, что ответить на этот риторический вопрос. Благодаря Мэгги я знала о розах если не всё, то очень много.
— Да, конечно, — угодливо сказала девушка. — Вот, экспериментальный сорт, выведен всего несколько месяцев назад молодыми агрономами в провинции Бонво, — показала она другой букет.
— Беру, — распорядился мужчина.
Цветочница кивнула и, достав из вазы розы, прошла к столику с упаковочной бумагой. Разборчивый покупатель достал из кармана пиджака портмоне, чтобы расплатиться, а потом обернулся и заметил меня.