Ледяная пустыня
Шрифт:
Оказавшись на берегу, мы направились к стоянке такси ближайшего поселка. По пути я оглядывалась по сторонам в поисках леса, где могла бы вырезать себе новую волшебную палочку, но вокруг вообще не было деревьев. Шел дождь, небо было серым, а на пустынных улицах свистел ледяной ветер.
Добравшись до стоянки, Гуннар подмигнул мне и сказал:
— Мы обязательно отпразднуем наше прибытие в стиле викингов.
В такси я удобно устроилась на заднем сиденье, а Гуннар стал что-то объяснять вежливому водителю, совершенно не похожему на своих крикливых коллег из моих краев. Исландский язык показался мне довольно мелодичным, но отличным от норвежского.
Я прислушивалась к их разговору, пока мое внимание не привлекли к себе виды, открывавшиеся из окна машины. Шел дождь, клубился туман, и
«И все-таки где тут ближайший лес?» — подумала я и пискнула: — А скоро мы поедем через лес?
— Все леса в Исландии давно вырублены, — усмехнулся Гуннар. — В этом несчастье нашей страны и, одновременно, источник ее исключительной красоты. У нас тут только бескрайние пастбища, лава и лед.
«И где же мне теперь вырезать себе новую волшебную палочку?» Оставалось надеяться только на встречу с Хольмфридой.
Исландия, этот одинокий остров, изобилующий черными скалами и горячими гейзерами, укутанный туманами и едва освещаемый неверным полярным солнцем, начал вызывать у меня некоторые опасения.
Гуннар предупреждал меня о теллурических токах. [59] Теперь я непрерывно их ощущала. Слышала далекие голоса в тумане и видела огни, не имевшие отношения к электрическому освещению. Гуннар был прав, сверхъестественного в Исландии было гораздо больше, чем естественного. И мне не нравились эти магические силы. У них был хорошо различимый запах смерти, тления, как у исландских сернистых вод.
59
Теллурические токи — земные токи, электрические токи, текущие в земной коре; их существование связывают главным образом с вариациями магнитного поля Земли. Являются причиной возникновения северного сияния.
Смилостивившись надо мной, Гуннар пустился в объяснения:
— Видишь вон ту гору, в ней живут эльфы, и все попытки пробить в горе туннель окончились неудачей. Эльфы препятствовали работе механизмов и разрушали их. В конце концов, было принято решение проложить дорогу в обход.
Это сообщение меня не удивило. Мне было хорошо известно, что некоторые существа Тусклого Мира пользуются для посещения мира живых корнями деревьев, трещинами в скалах и жерлами вулканов. Омниорам в самом нежном возрасте объясняли, что дорог, соединяющих миры много, и они очень разные. В легендах и стихотворениях чаще всего упоминались такие из них, как озера и солнечные лучи. Впрочем, гейзеры были ничем не хуже озер.
Внезапно солнечный свет погас. Погода в Исландии менялась очень быстро. Таксист что-то произнес, а Гуннар перевел для меня его замечание:
— Волк сожрал солнце.
И действительно, складывалось впечатление, что все именно так и произошло.
— Об этом говорится в исландских мифах, — пояснил Гуннар. — Викинги верили в то, что конец света настанет тогда, когда вечно враждующие с собой божества асы и ванны [60] сойдутся в смертельной схватке, а кровожадный и жестокий, как и его отец Локи, [61] волк Фенрир [62] сожрет Солнце и Луну.
60
Асы и ванны — в скандинавской мифологии асы — основная группа богов, возглавляемая Одином (отцом большинства асов). Асы противопоставляются ваннам — небольшой группе богов плодородия, великанам, карликам и низшим женским божествам.
61
Локи — бог (предположительно, огня) в германо-скандинавской мифологии. Асы разрешили ему жить с ним за его необыкновенный ум и хитрость. Локи прожил три года у великанши Ангрбоды. За это время она родила ему
62
Фенрир — в германо-скандинавской мифологии громадный волк, сын Локи и Ангрбоды. Враг Богов Фенрир вырос среди асов, кормить его отваживался только Тор, бог воинской храбрости. Чтобы обезопасить себя, асы решили сковать Фенрира цепью, но могучий волк легко рвал самые крепкие цепи. В конце концов асам хитростью все же удалось сковать Фенрира волшебной цепью, но, чтобы волк позволил надеть на себя эту цепь, Тору пришлось вложить руку ему в пасть в знак отсутствия злых намерений. Когда Фенрир не смог освободиться, он откусил руку Тора. Асы приковали Фенрира к скале глубоко под землей и воткнули между его челюстями меч. В день Рагнарека (гибели богов и всего мира, следующей за последней битвой между богами и чудовищами), согласно пророчеству вещих богинь судьбы, Фенрир разорвет свои оковы и поглотит солнце. В финале же битвы Фенрир убьет Одина и сам будет убит Видаром, сыном Одина.
Это я помнила. Более того, в тот момент эти потрясающие предания казались мне не слишком далекими от действительности. Вполне естественно, что у обитателей этой холодной и негостеприимной земли, пять месяцев в году не видящей солнца, был достаточно суровый взгляд на вещи. При этом сама земля здесь ревностно хранила свои тайны. Все — горы, озера, гейзеры и ледники было облечено здесь магической силой, упорно сопротивлявшейся триумфальному шествию цивилизации.
Я задумалась о том, куда мы едем в такси, и как именно викинги обычно праздновали свое возвращение в родные края. Что мы будем делать? Охотиться на моржей? Предаваться прелестям лесоповала? Вкушать хмельной мед из вражеских черепов? А может, меня сбросят в жерло вулкана, дабы умилостивить жаждущих богов?
Вскоре я получила ответ на свой вопрос и чуть не сварилась заживо.
Мы очутились возле вонявшей тухлыми яйцами своего рода бане под открытым небом. Гуннар был на седьмом небе от наслаждения и полной грудью вдыхал этот смрад, сочившийся из земных недр. Быстро раздевшись, он причмокнул от удовольствия и бросился в испускавшую пары воду.
Сернистая вода била из земли при температуре в сорок градусов. Мне не очень хотелось в нее лезть, но Гуннар настаивал. Тогда я разделась, сунула большой палец ноги в источник и с визгом выдернула его. Вдруг Гуннар заметил мои искусанные руки и спросил:
— Что у тебя с руками?
Чтобы скрыть укусы от взгляда Гуннара, я, не раздумывая, бросилась в воду.
— Ничего особенно. Комары покусали, — спрятав руки под водой, соврала я.
В тот момент я поняла, как чувствуют себя раки, когда их заживо варят в кипятке, и заверещала, но не смогла отвлечь своими воплями внимание Гуннара от моих рук. Он заставил меня вытащить их из воды, внимательно рассмотрел и помрачнел. Потом взглянул на мои покрасневшие от высокой температуры глаза и спросил:
— Почему ты мне ничего не сказала?
— О чем?
— Я немедленно отвезу тебя в больницу.
— Не надо! — взмолилась я. — У меня же нет документов. Меня сразу сдадут в полицию.
Кроме того, ни один нормальный врач не понял бы, что со мной происходит. Истинный характер этих укусов могла понять только омниора…
И мне в голову пришла блестящая мысль.
— Между прочим, я знаю одного исландского врача, которому можно доверять! — воскликнула я.
— На самом деле?!
— Да. Ее зовут Хольмфрида. Это подруга моей матери. Она станет лечить меня без документов.
— А где она живет?
Я не знала точного адреса Хольмфриды, но помнила, что у нее есть свое хозяйство.
— На хуторе.
— У каждого исландца здесь свой хутор! — рассмеялся над моей наивностью Гуннар.
— Правда? И у тебя тоже? — удивленно спросила я, подумав о том, что очень мало знаю о Гуннаре.
Я была совершенно не в курсе, откуда именно он родом, кем были его родители, и есть ли у него братья и сестры. Впрочем, я могла удовлетворить свое любопытство позже. В тот момент мне нужно было позаботиться о том, чтобы самой остаться в живых.