Ледяная синева
Шрифт:
В глубине души Саммер подозревала, что любой мужчина способен освоить те же движения, а она все равно останется холодной и неудовлетворённой. Её чувства к Таке не имели ничего общего с сексом.
Для Саммер чувства были всем. И Така её околдовал. Тело, ум и душу. Поглотил её, и она понятия не имела, сможет ли когда-нибудь освободиться от этой зависимости.
Но она не в силах изменить его отношение к себе. Она – часть его задания. Саммер хватало уверенности в себе, чтобы понять: ему с ней тоже хорошо. Но, вероятно, все свои приёмчики
Придётся учиться жить без него, и как можно скорее. И, как и при любой зависимости, первый шаг к исцелению – признать, что проблема есть.
А следующий – побороть её.
Надевать одежду Рено было очень странно. За последние несколько дней она похудела, а Рено любил мешковатые джинсы и тесные кожанки, так что ей не составило труда натянуть штаны на свою пышную американскую задницу. Увидев нижнее бельё, которое откопал Така, она засмеялась: у Рено обнаружилась тайная слабость к тигровому принту и пастельным тонам. Саммер надела свой дорогой бюстгальтер, слегка поморщившись из-за чувствительности груди, и натянула кислотно-зеленую футболку с надписью «На грани уничтожения». Не совсем её цвет, но надпись прямо в точку. Да и копаться в вещах Рено в поисках чего-то более подходящего не хотелось.
Ей даже удалось найти пару оранжевых кроссовок – конечно, слишком больших, но если надеть две пары носков и потуже затянуть шнурки, будут в самый раз. Она не собиралась отправляться в горы на высоких каблуках, каким бы прекрасным оружием они ни были.
Конечно, Така вообще не думает, что она поедет в горы. Что ж, его ждёт неприятный сюрприз.
Саммер пошла на кухню, приготовила себе чашку растворимого супа мисо и достала немного риса из рисоварки. Не очень питательно, но хотя бы насыщает.
В ящике она нашла маленький нож с кривым лезвием, больше подходящий для уличных разборок, чем для работы на кухне. Очень пригодится, если Така попытается её бросить. Нож легко разрежет верёвку или клейкую ленту. Она спрятала его в лифчик.
Дверь открылась, когда Саммер мыла посуду, но она не стала оборачиваться. Рено её больше не пугал – он старался преувеличенно. А если это Така, то он подойдёт, прижмётся к ней сзади, и она прислонится к нему, ощущая его жар и силу, сдаваясь…
Всё случилось так быстро, что она не смогла среагировать. К её рту и носу что-то прижали, и она вдохнула, не успев отпрянуть. «Нож, – ощущая головокружение, подумала Саммер. – Нужно достать нож».
Саммер почувствовала, что падает, что ей на голову надевают мешок, лишая света, лишая всего, и её последней мыслью было: «Чёрт, разве не с этого всё началось?»
– Что ты собираешься с ней делать? – спросил Рено. – Меня это не сильно волнует, но дед захочет знать.
– Отправлю обратно в Америку, как только всё закончится, – мрачно ответил Така, положив кредитную карточку с именем Хитоши Комору на стопку верхней одежды, которую только что выбрал в магазине.
–
– Нет. Она вернётся к прежней жизни. А я отправлюсь на следующее задание.
– С Комитетом? Ты всё ещё думаешь, что спасёшь мир, кузен?
– Стоит попробовать,.
– Я в этом совсем не уверен.
– Ты молод, – парировал Така. Он был в плохом настроении. Учитывая бурно проведённую ночь, он должен был чувствовать себя умиротворённо, но вместо этого ему хотелось что-нибудь сломать. В крайнем случае врезать Рено.
– Всего на пять лет моложе тебя, старый пердун. С возрастом ты становишься скучнее, а не умнее.
Така свысока посмотрел на кузена.
– А тебе так нравится работать на деда? Быть смотрящим за игорными притонами и борделями?
Рено пожал плечами.
– А что ты предлагаешь? Примкнуть к твоей теневой организации и тоже спасать мир? Совсем не мой стиль. Что, героев не хватает?
– Текучка, знаешь ли. На моей работе слишком легко погибнуть.
Рено усмехнулся.
– Соблазнительное предложение, кузен. Весьма, но недостаточно. И пока спасением мира занят ты, я, пожалуй, сосредоточусь на сексе и азартных играх. Лучше придерживаться простых удовольствий. Кроме того, деду не понравится, если ты меня туда заманишь.
– Он тебя отпустит. Я его спрашивал.
Рено поднял солнечные очки вверх, пронзая кузена взглядом.
– Занимайся своими грёбаными делами, – низко и угрожающе велел он. – Только ты у нас расстраиваешь деда, трахаясь с гайдзинкой.
– Ты забыл, что я сам наполовину гайдзин.
– На этот твой недостаток я пытаюсь закрывать глаза.
– А ты…
– Заткнись, – предупредил Рено.
Что ж, сказано достаточно. Кассир протянул ему поднос с чеком и кредитной картой, и Така, положив их в задний карман, повернулся к пышущему бешенством Рено.
– Просто подумай на досуге, – сказал он.
Мадам Ламбер сделает из малыша фаршик, и за то, чтобы на это посмотреть, Така был готов заплатить хорошую цену. К тому же, с Рено, усложняющим ему жизнь, у него будет меньше времени думать об ошибках, живущих в Лос-Анджелесе.
Рено ответил таким красочным эпитетом, что кассир покраснел, а Така стукнул кузена по руке.
– Веди себя прилично.
В ответ Рено, выходя из магазина на холодный утренний воздух, фыркнул.
– Ты не купил одежды для своей подружки.
– Она со мной не едет.
– И со мной не останется, – предупредил Рено. – Ради тебя я её терпел, но если тебя не будет поблизости, я, скорее всего, её задушу.
– Её сложнее убить, чем ты думаешь.
Рено вытаращил на него глаза:
– Охренеть. Ты влюбился в гайдзинку.
– Влюбился? – повторил Така, выдавливая пренебрежительный смешок. – Ты с ума сошёл.
– А я-то тут при чём?Если ты влюбился в неё, то это ты сошёл с ума. Любовь – пустая трата времени. Любовь как нож, она отрежет тебе яйца и ударит в спину.