Ледяная синева

Стюарт Энн

– Получится. После того, как ты спасёшь мир, мой благородный кузен. Иди и выручи Су-чан. А я тут обо всём позабочусь.

Така посмотрел на кузена долгим взглядом. Рено был единственным братом, которого он знал, и он привёл его с собой почти на верную смерть. Но тот, казалось, наслаждался моментом. Така крепко обнял его и пошёл в темноту, оставляя посадочную площадку далеко позади.

 Саммер замерзала. Она думала было пожаловаться, но в последний раз, когда открыла рот, получила по рёбрам от брата Генриха. Всем действительно наплевать, замёрзнет ли она до смерти или

нет, и это значит, что она в любом случае умрёт. Ну, упрощать им задачу определённо не стоит.

Молчать она тоже не собиралась, а противный брат Генрих забыл взять моток клейкой ленты с собой на ледяную гору. Он пытался прилепить старую, но та не липла, любой же кляп, который он засовывал ей в рот, Саммер просто-напросто выплёвывала. Он уже дошёл до той кондиции, чтобы засунуть ей в рот кулак и таким образом заставить заткнуться, когда Сиросама остановил его, отправив по какому-то делу. Саммер в ожидании присела на корточки на мёрзлой земле. Чего ждала, она и сама не знала.

– Не серди брата Генриха, дитя моё, – сказал его слизнейшество бархатным гипнотическим голосом. – Ему ещё предстоит долгий путь к просветлению, и мне очень грустно это говорить, но он часто возвращается к своим старым методам. Брат Генрих очень огорчается, когда кто-то не оказывает мне должного почтения.

– Пусть привыкает, – как могла, рыкнула Саммер.– Вы всё ещё не сказали, зачем привезли меня сюда. Знаете же, что урны у меня больше нет. И многие уже знают, где расположен храм. Они придут за мной.

– На это я и рассчитываю. Такаши О’Брайен принесёт мне урну в обмен на твою жизнь, и обряд вознесения пройдёт так, как и было предопределено.

– Сумасшедший, – выплюнула Саммер, не думая, что, пожалуй, это не самое умное, что можно сказать настоящему психу. – Така не станет обменивать урну на меня. Я всего лишь часть его задания, которое состоит в защите наследия Хаяси-сан. Вы уже не раз говорили, что он пытался убить меня с самой первой нашей встречи. Зачем ему ни с того ни с сего рисковать всем ради моего спасения?

Казалось, от улыбки Сиросамы стало ещё холоднее.

– Потому что я знаю, что он поступит именно так. Это противоречит его принципам, но он придёт за тобой и принесёт урну, и можно будет проводить церемонию вознесения.

– И, конечно, мы с ним вдвоём спокойно уйдём с горы, да? – фыркнула Саммер. – Думаете, Така хоть на секунду в это поверит?

– Конечно, нет. Но ради тебя он рискнёт.

– По вашим словам, этот мужчина снова и снова пытался меня убить. Он наконец-то получил искомое, а теперь возьмёт и всё бросит ради меня? Да вы витаете в облаках ещё больше, чем я думала.

– Бедное дитя, – вздохнул Сиросама. – Я почти непогрешим. И это «почти» скоро превратится в «совсем».

– А что если Така забьёт на ваше сообщение? Если ему вообще плевать, что вы со мной сделаете?

– Я практичен, а ты оставила превосходную подделку. Мы принесли её сюда. По картинке на экране телевизора никто не сможет понять, что это ненастоящая урна Хаяси. И я позволю брату Генриху закончить то, что он начал. Подходящая кульминация для его короткой жизни.

– Кульминация?

Он тоже умрёт?

– Мисс Хоторн, мы все умрём.

Саммер пристально посмотрела на него.

– Да, когда-нибудь.

– Нет, сегодня вечером. Очищение будет проходить как написано. Во всём мире люди трудятся и страдают напрасно, только чтобы умереть в муках. Я пришёл, дабы освободить людей от бесконечного колеса кармы и горя. И мои последователи с радостью ко мне присоединятся.

– А как насчёт тех, кто не с вами? Они тоже присоединятся?

– Единственный способ спасти мир – уничтожить его.

– Вы такой же псих, как тот придурок, устроивший теракт в токийском метро.

Губы Сиросамы слегка дёрнулись.

– «Аум Синрикё» действовали слишком поспешно, хотя их идеи были правильными. Тогда время ещё не пришло. Оно наступает сейчас.

По спине Саммер прошёл холодок. Она решила съязвить.

– Как настоящий тёмный властелин, вы расскажете мне, что задумали?

– Не понимаю.

– Это американская шутка. Тёмный властелин, думая, что жизнь героя в его руках, рассказывает ему о своих коварных планах, а герой, освободившись, мешает претворить их в жизнь.

– Ах, мисс Хоторн. Я совсем не тёмный властелин, а благословенное воплощение надежды для человечества. И ты не героиня – просто попала не в то место не в то время. Если я расскажу о том, что случится, это ничего не изменит, даже если твоя карма позволит тебе сбежать. Слишком поздно, процесс уже не остановить.

– Какой процесс не остановить?

– Меньше чем через час прилетит грузовой самолёт с учёными и солдатами, лучшими из моих учеников. Они возьмут ящики с наркотическими веществами и газовым оружием и улетят. Потом распределят эти ящики между другими моими последователями, во всех уголках мира. И начнётся Армагеддон.

– А что будет с нами? Мы тоже полетим?

Он покачал головой, и его белые волосы рассыпались по покатым плечам.

– Пока камеры работают, я помещу прах и кости моего предка в урну. Потом совершу сэппуку^[2], моя кровь смешается с его пеплом, и я переживу возрождение.

– Мне кажется, бред какой-то.

Блаженное выражение лица Сиросамы на мгновение дрогнуло.

– Брат Генрих будет моим кайсяку^[3] и отделит мою голову от тела, а потом откроет канистры с газом. На открытом воздухе токсины будут распределяться немного дольше, чем бы мне хотелось, но даже когда упадёт оператор, камера продолжит работать, и мир увидит, насколько далеко божественное провидение готово зайти, дабы наверняка спасти мир.

– Но вы же умрёте. Как вы узнаете, что всё пойдёт как надо?

– Смерть – это просто ещё одна стадия жизненного пути.

– Ох, увольте. Вы умрёте, все остальные тоже, и в результате получится какой-то жалкий мини-Джонстаун^[4]. Тем временем Така – или тот, на кого он работает – перехватит самолёт, не дав вашему мерзкому грузу даже покинуть Японию.

Сиросама расплылся в своей ужасной улыбке: единственное, что в его внешности не было белым – это гнилые зубы со сколами.