Ледяная синева
Шрифт:
– Катись к чёрту! И его прихвати!
Кулак врезался в другую скулу, и охваченная слепящей болью Саммер как-то отдалённо подумала, что, по крайней мере, синяки будут симметричны. Но японцы предпочитают асимметрию, а единственный мужчина, который ей нужен, единственный, которого она сдуру полюбила, наполовину японец. Ему не понравится симметричный труп.
– Не перестарайся с девочкой, брат Генрих, – сказал Сиросама своим жутким голосом. – Ей промыл мозги негодяй, который похитил её и не дал нам о ней позаботиться.
– Похитил из багажника вашего лимузина, верно?
Сиросама доброжелательно ей кивнул.
– Пожалуй, мои последователи немного погорячились. Они просто хотели не дать тебе ступить на путь зла. Они знали, что этот мужчина следит за тобой, и пытались спасти тебе жизнь.
– Спасти мне жизнь? – фыркнула Саммер. – Именно вы и хотели меня убить.
– О нет, дитя. Это не мы чуть не утопили тебя той ночью в твоём собственном доме. Думаю, немного поразмыслив, ты вспомнишь и другие случаи, когда едва не погибла от рук О’Брайена. Случаи, когда ты думала, что он тебя спас. Не стыдись своей наивности – он опасный злодей, и обвести вокруг пальца невинную девушку вроде тебя ему ничего не стоит.
– Не такую уж и невинную, – отрезала Саммер. Живот скрутило ледяным узлом. Така сказал, что не собирался её убивать, и она больше об этом не задумывалась. Получается, именно его руки держали её под водой, пока она не потеряла сознание?
– Припоминаешь, да? Я так и думал. Жизнь никогда не бывает такой простой, как кажется, и те, кого считаешь врагами, часто оказываются лучшими друзьями. А те, кому доверяешь жизнь, могут предать.
Она не будет, не может об этом думать. Сиросама пытается играть на её чувствах. Убеждение – его конёк, и нельзя позволить ему на себя повлиять.
– Чего вы от меня хотите?
– Всего лишь предоставить безопасное убежище.
– Ну конечно. Куда мы едем?
– Ты очень мудрая молодая женщина, Саммер. Даже твоя мать это признаёт. Ты будешь очень полезна нашему движению.
– Куда вы меня везёте?
Сиросама вздохнул.
– Думаю, тебе это известно. Мои люди везде, так что едва ты раскрываешь какую-то загадку, они сразу же узнают ответ. Мы едем к горе Белого Журавля, и ты уже должна была это понять. Конечно, ты не такая одарённая, как твоя младшая сестра. Мы надеялись, что она внемлет моему учению, но ты же знаешь, какая она, молодёжь. Никогда не прислушивается к голосу мудрости.
– Наверное, я моложе, чем думала. Потому что ваше учение – чушь собачья.
Наградой стал ещё один удар Генриха. Так, теперь симметрия нарушена.
– Прекрати её бить, брат Генрих, – тихо сказал Сиросама.
«Он начинает напоминать японскую отбелённую версию Трумена Капоте», – подумала Саммер, подавляя желание захихикать. Должно быть, накатывает истерика, а Таки, который бы её успокоил, поблизости нет.
– Но я ещё не потерял надежду насчёт твоей сестры, – продолжил Сиросама. – В предстоящем пожаре выживут самые лучшие и талантливые, и она должна стать одной из них. Тогда она обратится к свету, если ещё не сделала этого.
– Если под «обратится к свету» имеется в виду «перестанет считать вас жирным психом-шарлатаном»,
– Генрих. – Тихий голос Сиросамы вовремя остановил приспешника.– Неудивительно, что бедная девочка в замешательстве. Мы помогли многим потерявшимся и сбившимся с пути найти выход из кармической ловушки. Поможем и ей.
– И каким же образом вы находите выход из кармической ловушки, ваше святейшество? – саркастически осведомилась Саммер.
Сиросама повернул к ней белое, как бумага, лицо и доброжелательно улыбнулся:
– Помогая им оказаться в следующей жизни, дитя. Как же ещё?
Глава 24
Городишко Тонацуми словно остался в прошлом столетии. Когда Така наконец разобрался, куда ехать извилистыми узкими дорогами, почти стемнело, и время было на исходе.
Деревня у подножия горы Белого Журавля наверняка редко видела туристов, но её обитатели приветствовали прибытие двух чужаков из столицы, в том числе и такого экстравагантного, как Рено, с вежливым равнодушием. Пока те не упомянули Сиросаму.
– Сегодня ночь лунного Нового года, – сказал старик в лапшичной. – Там много чего происходит. Вам лучше не вмешиваться.
– У него моя подруга. Мне нужно кое-что ей сообщить.
– До конца празднования нельзя. На всех главных подъездах к горе выставлена охрана – ритуал, который они собираются проводить, священный, потому посторонние там нежелательны.
– Тогда что здесь делает грузовик спутникового телевидения? – спросил Така.
Старик покачал головой.
– Мы не задаём вопросов. Последователи новой религии не причинят нам вреда и помогут нашей деревушке не захиреть. Взамен мы должны позволить им делать то, что они хотят.
Така посмотрел на грузовик. Все чувства покинули его час назад – в его жизни для них не осталось места, – и теперь реакции были холодными и выверенными. Грузовик принадлежал Братству, и если они заморочились спутниковым каналом, то явно планируют нечто вроде прямой трансляции. Закрытое вещание для легионов последователей или же они договорились с радиотрансляционными сетями Токио? Или, хуже того, планируют прервать эфир всей Японии?
У Сиросамы имелись последователи, способные такое провернуть. Така понятия не имел о планах Братства, но всё это наверняка нужно для сигнала к началу кровавого конфликта, который навсегда изменит мир. Чего он, чёрт побери, не допустит.
Така поднял взгляд на тёмную заповедную гору. Потухший вулкан, за последние несколько лет пару раз пробуждавшийся, идеально подходил для такого любителя показухи, как Сиросама. Отличный фон для задуманного бреда. Но вопрос так и оставался без ответа: что же именно готовится сегодня вечером? Мучить Саммер перед камерой безумец точно не станет – уж слишком этот поклонник зрелищ умён. Но он может обколоть её наркотиками и сделать послушной и, на первый взгляд, добровольной участницей любого ритуала, который только придёт в его ненормальную башку.