Легенда о Блэке. Кубок Огня

Мартьянов Вадим Алексеевич

Из горла снова вырвался стон. Мордред, будет просто отлично, если Филч найдет его в таком состоянии!

Вдохновленный этой мыслью, Блэк все-таки смог перевернуться и, пачкая мантию в пыли, пополз. На то чтобы добраться до конца коридора ушло минут десять. На лестничный пролет, вот сюда. В чулан. Метлы, щетки, банки с чистящим средством. Не слушающимися пальцами, Гарри каким-то невероятным образом сумел вытащить палочку и наставить ее на дверь. Прохрипел

– Signaculum! – услышал щелчок и провалился в темноту.

Выбравшись утром из святилища чистоты, он почти не отражал действительность. Кое-как доковылял до гостиной,

под испуганными взглядами друзей прошел в спальню и, вкривь и вкось переодевшись, отправился на уроки. К счастью, ни одного занятия со Слизерином у них в понедельник не было, уж Малфой-то бы не упустил бы случая проехаться по его состоянию. Сразу после того, как занятия завершились, парень вернулся в спальню и отключился до следующего утра.

Так что отпраздновали друзья без него, зато в компании с Хагридом, от которого принесли «больному» кусок самодельного торта. Торт, кстати, был хорош, умение Хагрида их печь Гарри отметил еще в свой первый день рождения в Хогвартсе. Было совершенно непонятно каким образом вкусные торты уживаются с совершенно несъедобными пряниками, но факт оставался фактом.

Раки лесничего росли не по дням, а по часам. Если на первом занятии они были размером меньше кулака, то на втором – уже примерно в ладонь длиной. На третьем – в две. На четвертом Симус, заглянувший в бочку, получил в лицо заряд пламени и лишился бровей. После этого все последовали примеру Гарри и старались не приближаться к опасным существам ближе, чем того требовало поддержание левитационных чар.

Кому как, а Блэку это служило напоминанием. Чем скорее вырастут зверушки Хагрида – тем скорее участники Турнира с ними встретятся. То есть связь была обратной, если вообще была, но одно было истиной – каждый новый дюйм страшилищ приближал неизбежное. Первый месяц учебы неожиданно оказался очень длинным, но все равно не был резиновым – гром должен был грянуть.

И он грянул. Проснувшись очередным субботним утром, Гарри бросил взгляд на календарь и понял, что наступило первое октября.

За завтраком директор сделал объявление.

– Сегодня наступил день, которого, я думаю, многие из вас ждали. Вечером в девять часов прибывают делегации Шармбатона и Дурмастранга. По этому случаю сегодняшние занятия отменяются. – Профессор Дамблдор подождал, пока радостный гул стихнет, улыбнулся и продолжил. – Надеюсь, все мы постараемся произвести на гостей хорошее впечатление.

Директор сел обратно, и в зале тут же поднялся гомон.

– А что это вообще за школы такие, кто-нибудь знает? – поинтересовался Симус. – А то я вот ни про одну не слышал.

– Шармбатон французская, – отозвался Рон. – Мы на чемпионате видели народ оттуда. А про Дурмстранг не слышал ничего.

– Дурмстранг где-то в Восточной Европе. И у него не очень хорошая репутация, – чуть нахмурилась Гермиона.

– Почему?

– Ну, раньше все было нормально, а потом школу захватил Гриндевальд, и в ней расцвели темные искусства.

– Так его вроде бы Дамблдор победил?

– Победил. Но след все равно остался, там до сих пор сильный уклон в темную магию. По крайней мере, так пишут, – девушка пожала плечами. – Может быть, на самом деле ничего такого и нет.

– Вот сегодня и увидим, – подытожил Рон. – Вряд ли Дамблдор пустил бы в Хогвартс кого-то совсем темного.

Блэк, в свете последних откровений директора, в этом сомневался, но озвучивать свои

мысли не стал.

Целый день в замке царило предпраздничное возбуждение. Филч полировал все, до чего мог дотянуться, даже то, что не полировалось в принципе, студенты, невиданное дело, по собственной инициативе вылизывали гостиные и спальни (можно подумать, в них кто-то из гостей попадет) и вычищали форму. Преподаватели ходили будто навеселе. Прямо на глазах у Гарри профессор Синистра рявкнула на каких-то второкурсников, сидевших на подоконнике, и сняла с них десять баллов за имидж не соответствующий статусу Хогвартса. Потом развернулась и тут же запуталась в собственной мантии, едва не полетев на пол. Из всеобщей картины выбивались только шесть человек. Колдуэлл, который как был идиотом, так и остался, МакГонагалл, которую смутить чем-либо было трудно, Муди, который АВРОР, и их троица.

Еще, скорее всего, директор, но Альбуса Дамблдора Гарри после завтрака не видел.

Впрочем, преподавателей, наверное, считать не стоило, а что касается гриффиндорцев, то и Рон и даже Гермиона периодически все же поглядывали на суетящийся народ с рассеянной улыбкой. В результате Блэк оказался единственным мрачным типом во всем замке, и его весь день преследовало ощущение, единственного нормального в сумасшедшем доме. Или же – единственного психа среди толпы нормальных людей. Палочку он переложил в рукав и постоянно держал под рукой Карту Мародеров. Немного подумав, дополнил комплект мантией невидимкой, плотно скатав ее и затолкав в карман.

– Ты становишься шизофреником, дружище, – заметил Рон, оценив приготовления друга.

– Лучше быть живым шизофреником, чем мертвым оптимистом, – мрачно отозвался Блэк.

– Уверен? – развеселился Уизли. – Глянь на Шизоглаза.

– Действительно, Гарри, – поддержала Рона Гермиона. – Я не думаю, что сегодня кто-то на нас нападет.

Парень счел за лучшее промолчать. Он и сам понимал, что зря накрутил себя, но перестать валять дурака – значило в этом признаться, и другого выхода, кроме как валять еще большего дурака уже не было.

Гермиона, кажется, прекрасно это понимавшая (что настроения парня совсем не улучшало), устало вздохнула и оставила его в покое.

В восемь в гостиную зашла профессор МакГонагалл и, не без труда построив своих подопечных, повела их вниз.

Слизерин и Хаффлпафф были уже там. Гарри бросил внимательный взгляд на профессора Лайонса. С того момента, как того назначили деканом, от него не было ни слуху ни духу. Чжоу говорила, что на уроках он вполне нормальный, а других толковых источников информации у Блэка не было. Неужели Слизерин наконец-то получил декана, который не жаждет втоптать все остальные факультеты в грязь? Или просто пока случая не представилось? Гарри как-то не привык ждать от змеиного факультета чего-то хорошего, или хотя бы нормального.

Вскоре Флитвик привел Рэйвенкло, а минут через десять появился и профессор Дамблдор. Почему-то из Большого Зала, а не с лестницы, откуда, по идее, должен был спуститься. Хотя, если подумать, Гарри вообще ни разу не видел, чтобы директор целенаправленно вышел из точки А и пришел в точку Б, он всегда просто возникал в нужном месте, откуда-нибудь из-за угла.

Профессор встал перед строем студентов, оглядел их лучащимися глазами и, весело взмахнув палочкой, направился на выход.

Следом двинулись деканы, а за ними уже ученики.