Легенда о Вороне и Лотосе
Шрифт:
– Позаботьтесь о своей ране.
Но брошенная им фраза звучала не как свидетельство заботы или дань вежливости. Он напоминал, что теперь я часть Учения. Ваша жизнь принадлежит мне. Выходя из Зала, я улыбалась. Кому бы ни принадлежала моя жизнь, она была слишком ценной, чтобы я позволила ее забрать раньше срока.
Я
– Должен ли я принять это как честь?
– Скорее, как ответственность.
По его лицу прошлась ухмылка:
– Значит, я тебе милее, чем генерал Лин?
Его усталые глаза заискрились чем-то, что я бы предпочла никогда не видеть.
– При чем тут генерал?
– Да брось, сяо Фэнь. Девушки такое первыми чувствуют. Еще за десять ли.
– Тогда как же это почувствовал господин Цзянь?
– Тут не нужно быть девицей. Стоило генералу лишь увидеть тебя и… – Он театрально вздохнул. – Говорят, в роду Лин ценят лишь смелых и искренних женщин. Ты совершенно очаровала этого храбреца.
– Господин Цзянь ошибается.
– Так у тебя холодное сердце, сяо Фэнь?
Сердце. Я слышала это слово уже второй раз за день.
– У меня его нет.
Цзянь Фэн рассмеялся.
– Поэтому мы с тобой так ладим!
Я промолчала. Даже если он и считал, что мы ладим, он не предупредил о засаде генерала Лина и проверке Главы Бая. Я усмехнулась и, отказавшись оценить новую драгоценность в его коллекции вин, сбежала к сяо Хуа.
Несколько минут я стояла у окна кухни и смотрела на них, суетящихся, сосредоточенных, в теплом пару складной работы. Будто вор, который высматривает дом побогаче, а семью посчастливее, я украдкой подмечала все их движения. Робкая сяо Хуа уже освоилась на кухне и угадывала приказы матушки Цай, прежде чем та успевала их озвучить.
Я не стала входить. Я все еще помнила, что не должна привязывать к себе сяо Хуа. И все-таки было бы лучше, если бы Призрак Вэнь позволила девочке взять в руки меч. В покое домашней суеты сяо Хуа могла залечить рваные воспоминания, но тепло чанов и доброта старушки Цай не могли защитить ее в будущем, когда звездное небо над ее головой вместо того, чтобы укрыть, вновь разорвется на жалкие клочки хрупкого зеркала.
Я ушла незамеченной. Стоило мне вернуться в покои И Тан, я уснула. Это был тревожный сон, сквозь который я чувствовала то боль в потревоженной ране, то вкус чая тетушки Цзюань, то пылающие черные глаза Бай Сина.
Без лишних прелюдий Ду Хувэй разложил передо мной три письма.
Мне хватило минуты, чтобы прочесть их и понять, что они значат.
– Как вы их достали?
– Главное, как вы, госпожа Гао, ими распорядитесь.
В
– Госпожа Гао, полагаю, вам многое известно о господине Чи.
Чи Дянь был самым влиятельным человеком в Хэши и тем, кто превратил этот город для меня в ад.
– Господин Чи держит в своих руках не только городскую охрану, но и наместника. Еще полгода назад они прекрасно ладили друг с другом. Но, видимо, ветер переменился.
Было ли это дело рук Учения Лотоса? Согласился ли Бай Син так легко на мою месть только оттого, что господин Чи и сам мешал Учению?
– Как много вы знаете о происхождении господина Чи?
Я знала больше, чем Чи Дянь позволял знать миру.
– Он внебрачный сын министра Ци, но это держится в тайне и нет никаких доказательств их родства. Однако знатный отец оказывает поддержку сыну, поэтому с его властью не может совладать даже наместник.
Ду Хувэй кивнул.
– А что вам известно о связи господина Чи с Учением Трехлапого Ворона?
Люди Бай Сина знали даже об этом. Должно быть, они знали куда больше меня.
Я покачала головой.
– Слышали ли вы о Хэйцзинь Гу?
– Древних рудниках рода Чжоу? Тех самых, где когда-то был найден Осколок Сихэ? Я слышала, что они истощились и были закрыты много лет назад.
Рудники Хэйцзинь Гу находились в тридцати ли от Хэши. Несколько столетий семья Чжоу процветала и поставляла нефрит в столицу. Говорили, будто они даже отыскали священный нефрит, наполненный божественной силой, но даже он не смог уберечь их от злого рока. Последние двадцать лет на род Чжоу обрушились несчастья. Рудники резко обеднели, а после смерть начала пировать в их доме. За один год скончались и глава семьи, и молодой наследник. Осталась только дочь, чье здоровье с самого детства было подорвано.
– Вы знаете, кто владеет этими землями сейчас?
Я покачала головой. Мало кто знал об этом в Хэши. Даже Гао Фэнь не могла знать об этом.
Но я знала. Рудники Хэйцзинь Гу стали приданым молодой госпожи Чжоу, которая уже пятнадцать лет носит имя семьи У. Мне было пять, когда дядя Баолин женился на хрупкой, болезненной девушке, и все сказали мне звать ее тетей.
– Сейчас ими владеет жена У Баолина, Главы Трехлапого Ворона. Не так давно до нас дошли слухи, что рудники вновь ожили. Под присмотром Чи Дяня.
– Чи Дянь – не тот, кто будет работать на кого-то, он слишком горд. Только если он не видит в этом для себя выгоды.
– Нам известно, что Чи Дянь служит У Баолину уже несколько лет.
Ду Хувэй имел хороших осведомителей. Не знаю, как Чи Дянь позволил выйти этому на свет. Советник Ду все еще внимательно смотрел на меня, ожидая реакции.
– Тем лучше. Значит, он не только мой враг, но и враг Учения. Если вы позволите мне отправиться в Хэши, я доведу это дело до конца.
Ду Хувэй кивнул.