Легенда о Вороне и Лотосе
Шрифт:
– Я прибыл сюда, чтобы покарать виновного, кем бы он ни был. Наместник Цзюэ предал доверие императора и будет казнен.
Казнь. Кровь. Картины чужой смерти больше не холодили руки, с тех пор как волк и пропасть заставили меня сделать выбор. Он тянул к краю, а моя рука крепче сжимала нож. Я не помню, как вонзила его в сердце. Я помню только, что лежала на краю и тело давило к земле, я помню, что его кровь капала на лицо, но мои глаза не закрывались. Я помню, что они стояли и радостно кричали, но никто не подошел,
– Что будет с его семьей? – тихо спросила я, осторожно входя в пустые покои. – Будут ли они лишены жизни?
– Правосудие требует этого. – Генерал сделал паузу, выжидая мою реакцию, но не получив ответа, он продолжил: – Однако император милостив, домочадцы предателя понижены до простолюдинов и будут переселены в другую провинцию.
– Им повезло, что генерал Лин полон милосердия.
– Госпожа Гао предпочла бы видеть их смерть?
Я обернулась. Генерал ждал ответа со всей серьезностью.
– Вы напрасно беспокоитесь, я не настолько жестока, чтобы карать невиновных.
– Я знал, что и вы полны милосердия.
Милосердие. Я рассмеялась. В этих пустых покоях гулял ветер. На столе лежали полуоткрытые шкатулки и брошенные серьги. Кому-то пришлось покинуть свой дом в одно мгновение. Я коснулась искусно расписанного веера. Должно быть, здесь жила прекрасная наложница. А теперь она ушла, и в этой комнате призраком покачивались лишь пустота и пыль. Но пустота, не залитая кровью.
– Господин Цзюэ совершил немало зла, и поэтому я буду радоваться его смерти.
Милосердие. Мне не нравилось это слово. Оно разжимало мои пальцы и позволяло сделать шаг – в пропасть. Сорваться, лишь бы не чувствовать тяжесть чужой смерти.
– Что же будет дальше? Вы останетесь в Шаньлу? – Я посмотрела на генерала с прежней безмятежностью.
– Лишь до прибытия нового наместника. – Господин Лин смотрел на меня новым ищущим взглядом. Но я знала, что он ничего не увидит на моем лице.
– Сяо Хуань не успеет заскучать здесь.
Генерал кивнул. Теперь он казался озадаченным какой-то новой, тревожащей его мыслью. Он прошел в следующую дверь, и мы оказались в маленьком внутреннем саду. Здесь росло лишь одно дерево, чьи цветы еще не распустились. Под ним лежал забытый цинь. Прежде чем генерал бы решился высказать то, что не давало ему покоя, я подняла покинутый инструмент и опустилась на землю.
– Говорят, музыка может примирить даже пустоту.
Чужой цинь лег на мои колени, и я закрыла глаза.
Мои пальцы заскользили забытой песнью. Струны упрямо хотели ранить незнакомые пальцы, но мои не боялись боли, и грусть дрожащим ветром пронзала воздух. Это была странная песня, которую мои пальцы никогда не пели прежде.
Когда музыка замерла, и я открыла глаза, Генерал
Я отложила цинь и поднялась.
– Это мой подарок вам.
– Прощальный подарок, – договорил он за меня.
– Мы никогда не можем знать этого наперед.
– Я ничего не понимаю в музыке, – с тихой улыбкой проговорил он. – Но ваша и правда может примирить пустоту.
Я тонула. Я тонула, и мои руки усталыми прутьями тянулись ко дну. Я тонула в темноте, но я знала, что там, внизу, кровавый ил еще не успел всосать новое тело. Я тонула, чтобы увидеть его и улыбнуться, но мое лицо уже растворялось в холодной липкой воде.
Когда открыла глаза, все еще чувствовала тонкие стебли удушья. Их смогла смыть лишь холодная вода. Поместье наместника давило медной сетью ночного кошмара, и я незаметно выскользнула через задние ворота.
Город кипел утренней суетой, как забытый на огне чайник. Я добежала до рынка и уселась за последний свободный столик у матушки Динь. Она прибыла сюда из Долины Рек, и у ее лапши был привкус теплого ветра Хэши и луны, закрывающей глаза звездам.
– Госпожа Гао! – Ее сынишка подбежал ко мне с уже беззубой улыбкой.
– Одну порцию лапши, Ин-Ин. А где твой правый?
– Вчера выпаль.
– Один выпал, другой вырастет.
Мальчик весело закивал и с криком «Ляпша!» побежал обратно на кухню.
Солнечное утро дышало теплом, холод ночных кошмаров отпускал, и я чувствовала, что все еще жива.
Лапша матушки Динь показалась мне лучше прежней, а рынок – живее обычного. Я направилась к лавке сладостей на углу. Детвора так и норовила стащить что-нибудь, поэтому хозяин отгонял их беспокойным коршуном.
– Дядюшка, отмерьте мне мешочек османтусового печенья! – весело прокричала я, пробираясь сквозь хитрые атаки детворы.
– Госпожа, только что скупили все, что было. – Хозяин указал на двух покупательниц, все еще выбирающих что-то в конце прилавка.
Я направилась в их сторону, чтобы лаской и лестью заполучить свою долю сладостей. Но стоило вежливо обратиться к ним, как перед мной заклевал подбородок Тан-Тан.
– Госпожа Гао. – Из-под поднятой вуали на меня смотрело нежное личико Лу-Лу.
– Госпожа Лу, нам уже пора возвращаться, – недовольно пробурчала И Тан.
– Но мы еще не… – Взгляд молодой госпожи упал на завернутое печенье в руках ее спутницы.
– Какая удача встретить вас здесь! – с воодушевлением заявила я, давая понять Тан-Тан, что так просто она от меня не избавится.