Легенды Оромеры. Великий Орёл

Игнатьев Александр

Начальник сыска открыл глаза и в матовой поверхности лобового окна, в белом тумане, рассмотрел быстро приближающуюся скалу. Крокодил судорожно вскочил и всей силой налёг на штурвал, задирая нос гидролета.

Летун сделал рывок и бортом заскрежетал по горизонтальной поверхности горы на которой оказался, сумев не врезаться в скалу. Саварро выругался и нажал на тормоз. Сквозь пелену тумана различить что-либо было не возможно. Летун трещал отдираемой о камни обшивкой и разрушался на глазах. Тем не менее, Гертрих успел сбросить скорость.

Какое-то время гидролет ещё прыгал на камнях и, наконец, совсем остановился, слегка покрутившись

на месте.

Пилот вытер вспотевший лоб, хмыкнул и, открыв почти вырванную с петель дверцу, вылез наружу. Прямо перед ним, в каких-то двадцати шагах, стояли ворота, за которыми в белой пене туманных волокон можно было различить большой дом и множество хозяйственных построек.

– Это я удачно приземлился, – сообщил Гертрих окружающему пространству и полез в гидролет, собирать раскиданное по салону имущество…

***

«Эх-х-х-х-х, дороги-и-и-и-и-и, пыль да ту-у-уман. Холода-а-а тревоги-и-и и степной бу-у-урьян», – негромко напевала Таисья Сергеевна.

За ней, дружно и чётко произнося слова новой, ранее не известной, но очень душевной походной песни, двадцать лужёных глоток выводили: «Вьётся пыль под сапогами-и, э-э-э-эх! Леса-ами, пошляками... а вокруг бушуют вьюги-и-и, ветрами-и-и-и сви-исстя-я-ят!».

От первого трактира, встреченного по дороге, от каждой остановки Яги, гордо восседающей на ворлоке, из всех сёл и городишек летело в столицу странное, удивительное, пугающее известие:

«Княгиня Канислюпус Канидэ Волчьего народа Яга Спенсер, без сопровождения мужа, но с хорошо вооружённым отрядом; богатейшая из богатых, по знатности рода превосходящая правящую фамилию, едет в столицу на ручном ворлоке, о которых достоверно известно, что они подчиняются только драконам!»

Глава 65 Легенды Оромеры. Великий Орёл СХВАТКА. Спасите курицу... (Оксана Лысенкова)

Остров (а это был именно остров — один из островов Огненного ожерелья) представлял собою уголок южного курортного рая среди суровой аскезы Севера. Янтарный песок пляжей, редкие купы пальм и такое же совершенно не соответствующее окружающему миру легкомысленное птичье изобилие (Оддбэлл готов был поклясться, что безо всякой подзорной трубы разглядел большущего красно-зелёного попугая, нырнувшего в густые ветки), создавали полную иллюзию мгновенного волшебного перемещения в пространстве, что-то вроде модного фокуса, называемого шарлатанами «телекинезом» и вызывающего неизменный восторг среди юнцов и скучающих дамочек на светских вечеринках.

Не сказать, чтобы Оддбэлл не слышал о легендарном тёплом течении, зарождающемся, вопреки всем законам океанологии, где-то ещё севернее Огненного архипелага, огибающего его с востока и превращающего пару крайних островов в кусочек южного рая. Но вот так, воочию — видел впервые.

Дирижабль подносило всё ближе. Остров был населённым, причём весьма густо: отчётливо виднелся порт, пирсы с пришвартованными к ним кораблями, большое количество разношёрстного народа на берегу. Не иначе ярмарка какая-нибудь.

Такие мысли отрешённо проплывали в больной голове мистера Блэста, пока воздух и ветер делали своё дело. И вот береговая линия с белым кружевом разбегающейся пены уже практически под днищем гондолы. По левому борту виден пришвартованный к пирсу большой корабль, явно находящийся на ремонте:

сверху хорошо заметны чёрные разверстые бреши частично разобранной палубы, за борт свисают неряшливые сосульки старого, гнилого, сброшенного с мачт такелажа, часть рангоута тоже снята и разложена на целом участке юта — видимо, в ожидании дефектации... Вдруг что-то пронеслось, мелькнуло над фальшбортом и плюхнулось в воду. Оддбэлл пригляделся. Через несколько минут в волнах, медленно отплывая от борта корабля, показался обломок рея с обрывками такелажа и лохмотьями полуистлевшего паруса. В центре колышущегося в такт волне куска ткани угадывалась странная выпуклость — мяч там, снизу, что ли плавает, или буй какой...

Тем временем на близком берегу разгоралась драка. Целая толпа моряков накинулась на кого-то, кого практически погребла под собой. Каждый норовил добавить несчастному собственных тумаков. Образовалась изрядная куча-мала, люди напрыгивали на неё сверху, не переставая молотить кулаками, и, кажется, слабо разбирая, по кому именно попадают...

Тут кто-то заметил плывущий фактически прямо на них воздушный аппарат.

– Смотрите, смотрите, мужики! Дирижоп!

– Э-эйй, в ухо, в ухо! В ухо дай ему...

– Ух же-ж ты! Да погоди ты со своими кулаками... А-аа, рыбье вымя, на тебе, на!

– Йййё, смари, смари! Пупырь, пупырь летит!

– А-аа? Где?! Ойй...

Куча-мала распалась на отдельные группы, в каждой из которых кто-то кого-то всё ещё продолжал мутузить, но общий пыл изначального побоища уже сошёл на нет.

Лишь в центре, в самой большой группировке, по-прежнему шёл самый настоящий бой. Кто-то, погребённый под шевелящейся грудой тел, продолжал отбиваться, жестоко и исступлённо.

И тут дирижабль тряхнуло. Сорвав последние витки резьбы, винт сорвался с цапфы, понёсся вниз и гигантским трёхлезвийным серпом врезался в дерущуюся толпу. Раздались вопли неожиданности и боли, полетели клочья одежды, брызнула кровь. Ватага мгновенно распалась, и отдельные составлявшие её люди россыпью кинулись прочь от берега. Кто-то хромал, кто-то «баюкал» окровавленную руку в клочьях изодранного рукава.

Лишь одно тело осталось неподвижно лежать на песке. Обессиленный неравной дракой, человек уже не мог не то что бежать — а даже привстать или подняться на колени.

– Бедняга... Не знаю кто он, но мы должны оказать ему помощь! Мы же не можем вот так вот просто взять и пролететь мимо!
– посетовал Оддбэлл.

– Из тебя что, весь твой ум разом вышибло, сыч?
– подал голос из своего угла лис Борн.
– Нас самих бы кто спас! Да и как ты представляешь себе спасение того ушлёпка, если мы даже не управляем дирижаблем?

– Как и в первый раз, с твоим дружком. Держи, а потом — тяни!

Мистер Чудак кинул лису верёвку, заправив становой конец в кабестан, затем стянул комбинезон, открыл дверь, перекинулся, схватил второй конец лапами и неуклюже вывалился наружу.