Лекарь драконьей матушки
Шрифт:
“Никогда не раздавай милости просто так. Иначе на голову сядут! Одной рукой они загребают себе подарки, а в другой прячут кинжал, который предназначен тебе!”, - всегда повторяла моя мать. — “На твоем деде катались все, кому не лень! И если бы не твой отец, то ты бы правил не Империей, а крошечным королевством!”.
И сейчас, когда передо мной стояла Августа, я понимал, что она портит все мои планы. Если я буду бегать в покои к матушке, то всем сразу все станет ясно, насколько она мне дорога. И тогда первый удар обрушится на нее.
—
Я с удивлением смотрел на нее. Только что она отказалась от комфорта ради того, чтобы я просто пришел к матери. Такое случилось впервые на моей памяти. Ни один из придворных, которые осторожно подсовывали свои просьбы мне через Фруассара, не согласился чем-то пожертвовать ради новых выгод. Как только речь заходила о комфорте, все тут же шли на попятную, боясь потерять то, что у них уже есть.
— Мне ничего не нужно, — твердо произнесла Августа. — Просто придите.
А! Я понял. Она уверена, что я просто шучу. Ну так вот, я не шучу. Я совершенно серьезен.
— Ты знаешь, что в моем присутствии не разбрасываются словами? — спросил я.
А я ведь не шучу. Я ждал, что она сейчас пойдет на попятную. Все они идут на попятную, когда дело касается их самих.
— Я серьезно, — твердо произнесла она, а я увидел в ее глазах решительный блеск. — Можете вынести всю мебель. Только поговорите с ней.
Я не ожидал. Пристально глядя в ее серые глаза, я понимал, что у этой красивой девушки есть внутри стержень. Или она просто думает, что я блефую.
— Хорошо, — произнес я, ожидая, что в любой момент она дернется и скажет, что пошутила.
Я позвал слугу, внимательно глядя на лицо Августы.
— Убрать из комнаты целительницы всё. Даже обои! — приказал я, видя, что девушка не собирается на попятную.
Вот это я понимаю характер. В такой хрупкой красавице такой характер. Тут даже мужчины пасуют и отступают, но она не отступила. И это вызвало у меня невольное восхищение.
Значит, придется идти к матушке.
Глава 22
Войдя в комнату, я увидела, как императрица одними глазами посмотрела на дверь. Сейчас она молчала, словно обдумывала что-то важное.
Я быстро приступила к разогреванию еды. Приказ императора был выполнен незамедлительно. В комнате не осталось даже обоев. Я вздохнула. Характер у императорской семьи одинаковый. Придется с этим смириться.
Я уже вышла с тарелкой, видя как императрица гордо восседает среди мягких подушек.
В этот момент дверь открылась, и на пороге появился император — злой, как три тысячи чертей. Он застыл на пороге, не делая даже шага в комнату.
— Я тут, — ледяным
Я заметила, как императрица хотела привстать на подушках, но сил на это уже не хватило.
— Так ты будешь есть? — спросил Аладар, не скрывая раздражения. Он смотрел на мать так, словно его раздражало само его присутствие в этой комнате.
Императрица посмотрела на меня подозрительным взглядом, словно я у нее украла лучшие годы жизни. Затем она взглянула на сына с таким же выражением. Потом на ее губах появилась едва заметная тень улыбки. Она не знала, какую цену я заплатила за то, чтобы он пришел.
— Вы обещали, что если придет ваш сын, вы будете есть, — сказала я, разламывая котлету вилкой и подавая императрице
— Ладно, неси сюда свою отраву! — произнесла она с вызовом, и я с радостью поднесла вилку к ее рту.
Она жевала без особого удовольствия, не сводя взгляда с сына, словно проверяя его терпение. Взяв себя в руки, императрица доела и овощи, и котлету, и всё остальное.
— Смотри, как твоя мать мучается! Тебе не стыдно, что она вынуждена питаться, как крестьянка, — с укором произнесла императрица. — Это есть невозможно!
Но император даже не шелохнулся.
— Всё? — холодно спросил император, и, развернувшись, вышел из комнаты.
Я вздохнула с облегчением.
— Нет, ну разные пациенты у меня были, — пробормотала я, — но чтобы такая!
Клятва Гиппократа! Дай мне сил!
— Ты не представляешь, сын, какая это дрянь несусветная, — морщилась императрица, разжевывая котлету. — Это — самое ужасное из того, что я ела.
Наконец, она помотала головой, с отвращением глядя на остатки еды. А потом стала засыпать.
Я вошла в свою комнату, как вдруг услышала, что в дверь комнаты, ведущую в коридор кто-то стучит.
— Кто там? — шепотом спросила я, видя, как открывается дверь, а на пороге стоит император. Собственной персоной.
— Вы? — опешила я, глядя на него. Он посмотрел на ободранные стены, на одеяло.
— Тарелку, — произнес он, глядя на меня. Голос его был тихим, а я высунулась в дверь, видя, что императрица уснула.
Прикрыв дверь, я дала ему в руки тарелку. Он взял вилку, отламывая кусок котлеты. Разжевав ее, он подцепил вилкой овощи.
— Это действительно невкусно! — произнес он.
— Зато полезно, — вздохнула я. — Все эти специи, сахар — они очень плохо влияют на организм человека. К сахару привыкают. Без него уже не могут. Поэтому вашей матушке тяжело. Но это — единственное, что ей поможет.
Я взяла у него тарелку и стала доедать. Император развернулся и вышел.
Устав за день так, как никогда раньше, я пошла спать. Сейчас я готова была уснуть даже на полу.
Бросив плед с дивана на пол, я устроилась в уголке, чувствуя, что мне ужасно неудобно. Ладно, просто надо уснуть! Говорят, спять не жестком полезно. Так что оздоравливаемся!