Лекарь драконьей матушки
Шрифт:
— Скажи мне, — произнес Аладар, глядя прямо на мать, — тебе никто ничего не приносил?
Тон его голоса ей сразу не понравился. Императрица гордо подняла голову и с достоинством ответила:
— Нет! Никого! Я же говорю, это была котлета!
Я заметила, как его рука — чуть заметно — скользнула по одеялу, словно пытаясь найти что-то скрытое. Император сделал вид, что заботливо поправляет одеяло. Его глаза сузились, и в них заиграла холодная решимость.
— Точно? — спросил он, голос его стал почти шепотом. —
Она, не моргнув, повторила:
— Нет! Я же говорю, это была котлета! Клянусь!
Император сухо попрощался, встал и направился к двери. Его лицо было бесстрастным, но что-то в его жестах и движении начало пугать.
— Августа Сеннет! — произнес он так строго, что я чуть не подпрыгнула. Император остановился возле двери. — Вы обвиняетесь в попытке отравления моей матери. Стража! Взять её!
Нет! Не может быть! Неужели она их стряхнула?
Стражники обступили меня, а я не могла сдержать крика:
— Вы же сами пробовали её еду!
На что император лишь холодно отрезал:
— Ты могла подмешать что-то в часть еды. Нового лекаря для моей матушки я назначу завтра.
Стража быстро выволокла меня в коридор, и последнее, что я запомнила, — это было довольное лицо императрицы, которая смотрела на меня с презрением и вызовом, провожая меня взглядом. Внутри всё сжалось от тревоги, и я поняла, что опасность гораздо ближе, чем кажется.
Глава 29
Я была так напугана, так ошарашена, что сердце в груди билось с такой силой, будто собиралось вырваться наружу.
Внутри всё сжалось в комок страха и паники, голова кружилась, и казалось, что я вот-вот потеряю сознание. В этот момент всё вокруг словно стало расплываться, всё звенело и гудело, и я чувствовала, как силы будто убывают, уходит свет, и я начинаю падать.
— Отпустите её, — вдруг прозвучал тихий, но решительный голос Аладара. Он быстро дал знак стражам — и те, словно подчиняясь его воле, почти бесшумно отошли в сторону, оставив меня на его попечении.
Неясно было, что произошло дальше — я лишь ощущала, как сердце ещё глухо стучит, а тело будто стало тяжёлым камнем. Всё вокруг казалось размытым и далеким, словно я смотрела на мир сквозь туман.
В этот момент я почувствовала, как силы изменили мне, и я просто стала оседать на пол.
Внезапно, словно по волшебству, Аладар подхватил меня. Его сильные руки — крепкие и уверенные — поддерживали меня, когда я уже почти не могла держаться на ногах. Я почувствовала тепло его ладони, его тепло и силу, и это немного успокоило мою паническую дрожь.
— Простите, — прошептала я, понимая, что стоять на ногах я не могу. — Я просто не могу стоять… Я так испугалась…
В этот момент я увидела его лицо — лицо императора. В его взгляде читалась не только тревога,
— Простите, я просто… — задыхалась я, не в силах собраться с мыслями, сердце всё ещё билось слишком сильно, руки тряслись, и ноги подкашивались. Я просто не могла стоять на них.
Я услышала глубокий вздох. В этом вздохе было больше, чем слова. Я чувствовала сожаление, раскаяние и даже нотку сочувствия. Стража вернулась на свой пост.
Рука императора мягко погладила меня по плечу, его голос был тих и полон искренней заботы.
— Я не хотел тебя напугать. Мне пришлось это сделать. Моя матушка должна была поверить, что я бросил вас в тюрьму, — заметил Аладар, делая паузу. Он посмотрел на свою руку, которая касалась моего плеча.
Мы стояли всего в нескольких метрах от комнаты, и я чувствовала, как мои колени ещё немного дрожат. Он молчал, словно размышляя, и в его молчании было что-то очень важное.
— Я должен был заставить матушку поверить в то, что она снова осталась без надзора, — произнес император, а его рука как бы невзначай коснулась моей щеки. — Иначе она будет осторожничать. А мне это не нужно.
Эти слова — так искренне и простые — словно маска на его лице немного сползла, и я вдруг увидела человека за императорским обликом. Внутри меня зажглась искра надежды и понимания.
— А как иначе поймать этого неуловимого кормильца? — выдохнул Аладар, чуть приподнимая уголки губ в едва заметной улыбке. Мне очень хотелось поверить, что я не ошиблась, что это — знак доверия.
Да, явно кто-то «робингудствует» — злоупотребляет добротой и беззащитностью. Грабит богатых и здоровых, чтобы кормить бедных и больных. Иногда — даже ядом. Чтобы потом легко свалить всё на меня.
Император взглянул прямо на меня, и в его глазах читался странный интерес, словно он хотел понять, насколько я способна понять его. Почему так? Что он хочет мне сказать этим взглядом?
— За мной, — вдруг смилостивился он, а его рука снова как бы невзначай коснулась моей щеки. — Идем…
Глава 30
Голос его вдруг стал мягким и уставшим, словно он устал от всех этих игр и интриг. Внутри ощущалась какая-то трещина — будто ледяной щит между нами начал трескаться.
Император прошёл по коридору вдоль стены и вдруг прикоснулся к ней рукой. Стена бесшумно раздвинулась, и я увидела — передо мной открылся тайный проход.
Император шагнул внутрь, приглашая последовать за ним.
— Ничего себе, — прошептала я, глядя на скрытый коридор. Прямо как в книгах! Такой загадочный, завораживающий! Я почувствовала волнение, словно передо мной открывалась тайна.