Лекарь Империи 7
Шрифт:
Ситуация с Шаповаловым временно стабилизировалась. Он оставался в игре, хоть и на другом поле. Следующая задача в моем списке — Яна Смирнова.
Моей текущей компетенции было недостаточно для решения ее проблемы. Следовательно, нужно было привлечь внешнего специалиста. Самый быстрый путь к редким ресурсам лежал через людей, у которых были связи и власть.
Я без промедления набрал номер барона.
— Илья! — фон Штальберг ответил после первого же гудка, его голос был бодрым и полным энтузиазма. — Рад слышать! Что надумал с нашим центром?
— Пока изучаю документы, ваше благородие, — дипломатично ответил я, не давая ему увести разговор в сторону. — Но звоню по другому поводу. Нужна ваша помощь в одном деликатном вопросе.
— Всегда к твоим услугам! Слушаю тебя.
— У меня в отделении пациентка в коме, предположительно магического генеза, — я говорил четко, как при постановке задачи подчиненному. — Требуется срочная консультация узкого специалиста — мага. Уровень — лучший из доступных в регионе.
— Мага? Да тут нужен менталист, — барон присвистнул в трубку. — Ха! Илья, да это редчайший зверь! Их по всей империи, может пару сотен человек наберется, не больше. Но задача интересная. Я попробую, задействую свои каналы. Стопроцентной гарантии, конечно, не дам, но свяжусь с нужными людьми.
— Буду очень признателен.
— Пустяки. Жду твое решение по центру. Не затягивай!
Он отключился. Задача была поставлена. Канал связи активирован.
Барон — эффективный инструмент, если правильно сформулировать запрос. Теперь нужно было подготовить «план Б» на случай, если его поиски не дадут результата. И, что более важно, нужно было самому срочно повышать квалификацию в этой области.
Внешний консультант — это хорошо, но это зависимость от чужих ресурсов.
Мне нужны были собственные фундаментальные знания. Но где в этом мире хранились труды о магических болезнях, ментальных блоках, проклятиях? Обычные медицинские библиотеки на этот счет были бесполезны.
— Эй, двуногий! Совсем память отшибло? — Фырк, до этого тихо дремавший, подпрыгнул на моем плече от возбуждения. — У моего старого профессора! В его библиотеке! В подвале! Там такие фолианты по темной магии и всяким ментальным тварям, что тебе и не снились!
Я замер посреди коридора. Точно. Библиотека профессора Снегирева. Мы там проводили свой ритуал соединения. Там было много книг.
Забытый архив знаний, который все в больнице считали простым складом рухляди. Идеальное место.
— Точно! — я мысленно хлопнул себя по лбу. — Нужно туда сходить. Прямо сейчас.
Но не успел я сделать и шага в сторону подвальной лестницы, как передо мной выросла фигура. Игнат Семенович Киселев.
Волосы на висках подстрижены с математической точностью, идеально выбрит, белоснежный халат накрахмален до хруста. Он был не просто хирургом, он был ходячим воплощением порядка и дисциплины.
— Разумовский, надо поговорить.
Он назвал меня по фамилии. Не «Илья», как Шаповалов в личных беседах. Просто «Разумовский». Это было установление дистанции. Четкий сигнал: мы не коллеги,
Мы молча отошли в сторону, к широкому окну в конце коридора, откуда открывался вид на больничный двор.
— Остались мы без Шаповалова, — начал он без предисловий, его голос был таким же холодным и стерильным, как его халат. — Ты уже в курсе, полагаю. Журавлев здесь рыщет, ищет малейший повод, чтобы устроить показательную порку. Вы с Игорем Степановичем действовали на свой страх и риск, но я свою репутацию подставлять под удар не намерен. Мне моя карьера дорога.
Классический администратор.
Главная цель — не результат, а отсутствие проблем. Шаповалов рисковал ради спасения пациента. Киселев не будет рисковать, чтобы не испортить себе отчетность. Он полная противоположность своему предшественнику.
— Разве вы не рисковали, закрывая глаза на то, как Игорь Степанович меня прикрывал? — задал я прямой вопрос.
Киселев едва заметно поморщился.
— Мы бы выкрутились. Его прикрытие не было так очевидно для посторонних. А сейчас, если что-то вскроется, вся ответственность ляжет на меня. В общем, — он посмотрел мне прямо в глаза, — бегать и прикрывать твои авантюры, как Шаповалов, я не буду.
— И не надо. У меня ранг Целителя третьего класса, я имею право на самостоятельную работу.
— Да ты и не проводишь стандартные операции, положенные на этом ранге, — парировал он. — Ты занимаешься казуистикой, которая не вписывается ни в один протокол.
Хитрый ход.
Он не запрещает мне работать, а ставит меня под тотальный контроль. Хочет превратить меня из хирурга в «подавателя инструментов».
А главное юридически он будет чист. Любой успех — его заслуга как руководителя. Любой провал — моя вина как исполнителя. Перестраховывается. Логично. Но для меня это клетка.
— Значит, будем решать проблемы постфактум.
— Не будем, — отрезал он. — С сегодняшнего дня мы с тобой везде работаем в паре. Ты мне ассистируешь на всех моих операциях. Без самодеятельности. У меня куча плановых больных, и мы займемся ими. По крайней мере, пока Журавлев не уберется из нашей больницы.
— Согласен, — неожиданно для него легко кивнул я. — Но у меня есть условия.
Киселев усмехнулся, в его глазах мелькнуло превосходство.
— Да какие у тебя могут быть условия, Разумовский?
Я ничего не ответил. Просто молча смотрел на него. Прямо, не отводя взгляда. В наступившей тишине, казалось, было слышно, как пылинки оседают на подоконник. Он выдержал мой взгляд секунд пять. И первым моргнул.
— Ладно, говори.
— У меня есть мои пациенты, которых я веду. Яна Смирнова, Ашот, Артур. Я их оставить не могу.
— Переложи на ординаторов. Они уже не дети.
— Нет.
— Разумовский! — в его голосе прорезался металл.
— Мои пациенты — моя ответственность. Новых плановых пациентов я буду брать только с вами.