Лёлита или роман про Ё
Шрифт:
А заодно уж и настоящим туземцам разъясните вашу простоквашу: солнце — которое на небе, которое утром встаёт, а вечером садится… ну, которое не само солнце, а изображение, рупь с лучами, — оно там всегда было или только две тыщи лет назад объявилось, аккурат с земным появлением сына? Ну, если от вашей-то заморочки плясать…
Ай, да шут с ними, с туземцами — нам объявите, раз и навсегда: совечен или начален? Человек или нет? Не шампунь же они, прости господи, с кондиционером!.. Зачем уж так-то: шампунь-отец и кондиционер-сын, два в одном.
Дальше: с кех, пардон, пор Мария его носила? Тут ведь тоже надо как-то определиться: она непосредственно с момента Большого Взрыва затяжелела, или всё-таки девять месяцев, как у всех?.. Идея-то прозрачна: Богоматерь — значит, тоже не из простых, и тоже иконы достойна. Но и здесь сплошной дуализм: рождённая от ничем не выдающихся папы с мамой, в троицу барышня никак не вписывается, однако флёр некоторой же внеисторичности получает, а к нему и нимб особой категории…
Понятно, что не мы первые ропщем, но вы же за всё это время так никому и не разъяснили…
И заодно уже насчёт «барышни»: дева до зачатия — это ладно, это принимается и даже приветствуется, но: «девой родила и девой осталась» — не крутовато?
Томка сквозь сон: да, да, и у меня тоже насчёт этого пара вопросиков имеется. — Брысь отсюда, бесстыдница, не видишь, серьёзные люди разговаривают!
Граждане богословы, а вам вообще вопросы-то понятны? Для чего столько туману, ребят? Попроще нельзя было? Почему, например, в отцах сына ходит всевышний, если на приснодеву сошёл дух? Пусть тогда дух уже отцом и числится! Он разве не в том же чине, что и господь? Или всё же пониже будет? И какая тогда к чертям троица? Сплошные ведь неувязки…
Скажем, зачем сыну креститься, коли он и без того — уже совершен?..
И для начала давайте-ка о самой процедуре тогдашнего крещения. Чем, собственно, занимался Иоанн, он же Баптист, или, если по-русски, Окунатель? А очень просто: этот дяденька всего-то что блюл иудейский канон и окунал нечистых и согрешивших — повторим: НЕЧИСТЫХ и СОГРЕШИВШИХ — в речку Иордан. То есть, вершил обряд ПОВТОРНОГО очищения набедокурившего населения. Не пользуясь, кстати, при этом никакими крестами. Так что слово Креститель подтасованное, казус перевода, и звучит как какой Вешатель. А он, повторяем, никого не вешал и НЕ КРЕСТИЛ — исключительно окунал…
Итак: для чего чистому и непорочному Христу приспичило идти окунаться? А ведь пошёл, и каялся, и был отмыт. А это означает, что лично для Иисуса вопроса не стояло: грешен. И летописцы ваши этого не отрицают: Иисус у них «искушён во всем». Но уже буквально через страницу — «бог НЕ искушается злом»!.. И как это понять? Ну, никакой же задницы не хватит на обоих этих стульях сидеть. А вы усаживаете: «Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог». В смысле, я — не он. И тут же: «Видевший меня, видел отца». Вот это, я понимаю, диалектика, она же двойная бухгалтерия!
Наконец, как вам с точки зрения любой морали такая гнусная картинка: один равный
И всё это учебник по любви, да? Тьфу-тьфу нас от такой-то любви.
В общем, врать, товарищи крестоносцы, надо как минимум с умом. А ещё лучше — вдохновенно. А у вас как не от бога, ей-богу.
Ну и молитвы, конечно…
Откройтесь уже наконец: они что — не напрямую идут? По инстанциям? Экая манера плодить аппарат при первом же удобном случае? Сверху — сам, под ним Христос, под тем папа римский, далее кардиналы, архиепископы и прочие, согласно штатному расписанию. За каким?.. В чём вообще пафос молитвы, если у отца небесного все ходы заранее расписаны? Чего его за дурака-то держать? А то он, всесведущий, без нас не в курсе, кому чего недостаёт…
Или молитва лишь инструмент состязательности? — мол, кто усердней, тому и бонус? Типа, отправь мильярд эсэмэсок с текстом «Отче наш» и получи билет в вип-ложу на представление под названием Страшный суд?.. Ша, ксёндзы, достали. А вы, козлевичи-туземцы — вам я уж и не знаю, что сказать. Молитесь дальше на ночь, дездемоны…
Но тут проснулась Томка, и снова стало не до теософии. Ни с того, ни с сего: «А непорочное зачатие — это как? Вот я, к примеру, с Лёнькой сплю. Просто сплю, ничего такого не делаю. Это что значит, что я так девственницей и помру?» — ну не хабалка?
Антоха матюкнулся про себя (вроття), а вслух послал её к чёрту. Я послал к чёрту всех сразу — и Томку с Антохой, и христианскую братию с обезболивающим для народа, и отправился к своим. Греться душой.
А согреться там было чем. У крыльца гудел самовар. В доме играл патефон. Правда, лежавший на посту Кобелина глянул на меня как на некстати нагрянувшую тёщу, однако хвостом махнул вполне гостеприимно: заходи, мол, коли пожаловал. А ещё мне показалось, что он смотрит абсолютно дедовыми глазами.
Только бы не ослеп, подумал я и вошёл.
Они сидели на кровати. За неимением других развлечений, Лёлька читала вслух. Библию. Кажется, из Екклесиаста. Вот ведь что делают с людьми отсутствие телевизора с интернетом. И вот с кого тебе пример брать надо, охальник!
Я перекусил, чинно испил чайку, со всей непринуждённостью попросил Тима проводить меня до крыльца и начал без околичностей:
— Как там с одом?
— Да это я ей наплёл. Чтобы не приставала, что да куда.
— А на самом деле куда?