Летучий корабль
Шрифт:
– Двадцать, — кричат они сначала.
– Двадцать пять, пусть сдохнет!
– Пятьдесят! — орет какой-то законченный изувер.
После пятидесяти ударов фрагменты Маркуса Флинта извлечь из песка можно будет с большим трудом. Малфой переглядывается с Довиллем и выносит окончательный вердикт:
– Двадцать пять.
Так как Руквуд всерьез настроен убить Флинта, думаю, он вполне уложится и в двадцать пять. Я беру Кейт за руку и решительно говорю ей:
– Пошли. Здесь не на что смотреть.
Мы уходим практически демонстративно — Кейт, Рон, Невилл и я — на нас оборачиваются стоящие рядом, смотрят негодующе. Пусть подавятся, господа Упивающиеся Смертью. Я знаю, что будет дальше: Руквуд не добьет
Когда мы подходим к таверне, я вижу тень, мелькнувшую в тени под деревьями — Панси. Панси, которая и сегодня пойдет к Малфою и Довиллю умолять отдать ей полуживого Маркуса. И они вновь откажут ей. И тогда она придет к Драко. А Драко явится к нам. Будет уже далеко за полдень. Думаю, старой Распределяющей Шляпе в Хогвартсе стоило бы в тот день…по крайней мере, задуматься об отставке, так как удавиться или покончить с собой путем самовозгорания она явно не сможет. Я же уже предлагал зачислить младшего Малфоя на Гриффиндор?
– Ему осталось не больше пары часов, он с трудом дышит. До заката он не доживет, — говорит Драко прямо с порога, как только видит, что Кевина Вудсворда на кухне нет.
– И что?
– Я же вчера говорил тебе, мне его тоже жалко. И Панси права — не может один человек быть во всем виноват.
– Драко, — говорю я очень серьезно, глядя ему в глаза. — Ты же понимаешь, что это называется бунт на корабле?
– Я не хочу быть убийцей, Гарри. И не хочу, чтоб Кейт считала меня таким же, как все.
Кейт появляется рядом с нами совершенно неожиданно и подталкивает нас в сторону открытой двери:
– А ну-ка пошли отсюда, пока отца нет.
Мне кажется, они говорили об этом еще вчера, когда Драко сам не свой пришел с собрания команды, потому что у них есть практически готовый план. И главная роль в нем отводится Драко, потому что ему, как сыну капитана, не грозит расправа. Нет, грозит, разумеется, но Малфой не станет отрекаться от собственного сына и осуждать его на казнь, в этом мы все уверены. Наш план прост и дерзок — мы собираемся пробраться в дом капитанов, а именно в комнату Довилля, где Драко берется отыскать зелье, которое поможет Маркусу Флинту прожить еще несколько часов. Затем мы пользуемся дезиллюминационными чарами и поим Маркуса зельем прямо в присутствии его охранников, которых в этот момент кому-то надо будет отвлечь.
– Драко, а Довилль нас пустит в свою комнату?
– Гарри, — Драко смотрит на меня, как на младенца, — они с отцом на катере. Довилль подобных поединков вообще не выносит, хотя сам очень хорошо дерется. Так что папаша вывез его за пределы острова практически сразу, как все закончилось.
– А следящие чары? Думаешь, их там нет?
– Уверен, они там есть. Только вот то, что я лазил к нему в комнату, будут знать только он и мой отец. Так что рассмотрение дела коллегией присяжных мне не грозит. А так влетит, конечно.
Драко хочет покрасоваться перед Кейт, я вполне его понимаю. Нам с ней перепадает менее почетная роль, которая по-простому называется «стоять на стреме» — Кейт должна затаиться на входе в дом, а я под окнами, чтобы Драко смог скинуть мне зелье, завернутое во что-нибудь. Это на случай, если капитаны вернутся и застанут его в доме. Тогда я и Кейт все же будем иметь шанс завершить дело.
– А если они вернутся, — спрашивает Кейт, — какой вам знак подавать?
– Только не мяукай, — говорю я, — кошек у нас тут вроде нет.
Мы смеемся, и в этот миг я ясно понимаю, что вот она, так точно повторяющаяся ситуация из моего прошлого, постоянно, как дурной сон: два парня,
– Хорошо, буду попугаем, — соглашается Кейт и вполне убедительно демонстрирует мне звук, схожий с тем, что издают эти представители местной фауны, раскачиваясь на ветвях.
Да, мы действительно пробираемся в совершенно пустой господский дом, вернее, внутрь идет только Драко, я стою под открытым окном, слышу, как он гремит склянками и чертыхается, а потом тихо зовет меня и выбрасывает мне прямо в руки обернутый платком флакон с переливающейся опаловой жидкостью внутри. А через пару минут мы уже скользим под прикрытием кустов к калитке, Драко накладывает на меня и на себя чары, делающие нас невидимыми на некоторое время, а Кейт, еще некоторое время старается быть незаметной в тени кустарников, чтобы потом, уже вполне открыто, показаться неподалеку от плаца и направиться в сторону тех, кто охраняет умирающего Флинта. И тут нас уже поджидает Панси. Дальше девчонки разыгрывают все, как по нотам, потому что, как оказалось, мисс Паркинсон тоже должна сыграть свою роль в этом блистательном представлении. Панси делает несколько шагов в сторону охранников, которым она с утра изрядно надоела мольбами и слезами, и вдруг падает, как подкошенная. Кейт бросается к ней, умоляет их принести воды, они, видя девушку капитанского сына, разумеется, готовы помочь, а мы с Драко тем временем вливаем в полумертвого Маркуса добытое нами зелье. Его дыхание выравнивается практически мгновенно, взгляд проясняется.
– До заката всего час, держись, — успевает шепнуть ему Драко.
И мы удаляемся, а Кейт присоединяется к нам несколько позже. Уже на подходе к таверне мы слышим, как кричит Вудсворд. Мы же исчезли, ничего не сказав, а в трактире сейчас немало народу. А что, интересно, мы должны были ему говорить? Что у нас намечается спасательная операция и нас не будет около часа?
– Кейт, — успеваю сказать я, — предупреди его, чтоб он не орал. Или может сразу же сдавать меня Малфою с Довиллем, да и тебя тоже. И завтра мы будем на месте Маркуса.
– Ну, помоги нам Мерлин! — Драко прощается, к счастью, не забыв снять с меня дезиллюминационные чары. — И чтоб никто ни в чем не сознавался!
В тот вечер нам просто везет — Кейт удается угомонить отца, она просто отзывает его в сторону и говорит, где она была. Так что, если в ближайшее время он не планирует навещать ее в тюрьме, ему лучше сделать вид, что и я, и она все это время были в таверне. И он как человек разумный быстро умолкает. Я уже через пару минут, как ни в чем не бывало, ношусь между столов с тарелками и кружками, а Драко появляется примерно через час в компании Тео и Грегори Гойла, и я с особым усердием обслуживаю их столик. По его лицу я понимаю, что и остальная часть плана успешно выполнена — за окнами сгущается тьма, значит, Маркус дожил до заката, а Панси выторговала себе его почти бездыханное тело. И мне радостно и весело — когда я в ту ночь отправляюсь спать, я жду неминуемой расплаты с легким сердцем.
22. Прыжок ягуара
Чуть ли не впервые с того дня, как я оказался на острове, я сплю сном праведника. Когда спасение мира входит в привычку, потом трудно сидеть без работы, так что мое вчерашнее участие в том, чтобы сохранить жизнь Маркусу Флинту — странно, да, согласен, но дает мне ощущение, что жизнь вновь полна смысла. И праведность моя в то утро, похоже, щедро изливается и на спящих на соседних кроватях Рона и Невилла, потому что они тоже дрыхнут без задних ног. Хотя им и не надо никуда вставать сегодня: в день похорон погибших пиратов команда занимается Кораблем сама. Траурная церемония намечена на полдень.