Лев Гумилев: Судьба и идеи
Шрифт:
С «Анналами» — ведущим историческим журналом (значительно более высокого ранга, чем «Cahiers... ») все было сложнее. Не надо думать, что цензура (не политическая, а «научная») там отсутствовала. Как только зашла речь о теоретических работах Д.Н., то и Шишман оказался бессилен. Он смущенно писал, что «не могут» они в «Анналах» напечатать, а потом извинялся, что Марк Ферро (историк, редактор журнала) ездил в Россию, но «не успел встретиться с Вами». Видимо, на взгляд кого-то из французских «бессмертных» этногенез шел как-то иначе...
Но это было давно, в 1965-м, а в 70–80-х уже преобладали заказы на статьи и переводы Л.Н. без всяких оговорок и условий...
11.3. Покой нам только снится...
И когда
Отбиваться от нападок Льву Николаевичу приходилось и в самые благополучные его годы. В 1982 г. он пишет письмо главному редактору «Коммуниста» Р. И. Косолапову, начинавшееся трогательным обращением: «Глубокоуважаемый Ричард Иванович! Разрешите обратиться к Вам, хотя я и беспартийный...» Л.Н. просит помочь опубликовать ответ доктору исторических наук Аполлону Кузьмину — его «штатному критику». Дело в том, что незадолго до этого вышел роман-эссе В. Чивилихина «Память», где тот поругивал Л.Н., а А. Кузьмин написал рецензию, которая, по сути, была еще одним ударом по Л. Гумилеву, ударом более жестким 973 .
973
«Молодая гвардия», 1982, № 1.
Конечно, в центре рецензии и в ответе на нее опять было злосчастное «иго», опять приводились доказательства Л.Н.: «ига не было». Находились научные и, так сказать, «бытовые» аргументы, иногда не без юмора. «Допустим, — писал Л.Н., — что Чингис и Батый не нравятся А. Кузьмину и В. Чивилихину, но ведь нет народа, который состоял бы только из милых и приятных людей. С другой стороны, может быть В. Чивилихин и А. Кузьмин тоже кому-то не нравятся. Так стоит ли всех русских или даже всех москвичей на этом основании считать плохими людьми? Но поскольку они не могут выразить воли всего русского народа или даже мнения русских историков, то это не важно, а то, что Чингис и Бату выражали волю монгольского народа, избравшего их на курултаях ханами, — общеизвестно».
События тех далеких веков некоторые критики Л.Н. пытались оценивать мерками XX в. и даже описывать в современной терминологии. Л.Н. отвечал им: «Даже если чингисиды, и по Кузьмину и Чивилихину — «военно-паразитическая верхушка», — были только партией, то ее поддерживал весь народ. В условиях военной демократии — осуждать или хвалить надо всю систему, а не только некоторых ханов». Далее следовал совсем убийственный оборот — апелляция к марксизму: «Да и стоит ли интересоваться характеристиками отдельных вождей, когда известно, что, согласно философии марксизма, войны в классовом и доклассовом обществе — неизбежны, как продукт непримиримых классовых или племенных противоречий».
Но все это, так сказать, лирика, а серьезные аргументы были прежними:
— Насчет татаро-монгольской орды, страны с населением около полумиллиона человек, которая завоевала Русь, Китай и Среднюю Азию с Ираном.
— Монголы, воевавшие на трех фронтах: в Китае, в Иране и с половцами в Поволжье, посылать большую армию на третьестепенный фронт просто не могли. «Странно, что А. Кузьмин, называющий себя патриотом, считает древнерусских людей за такую дрянь, что они позволили погубить себя столь слабому противнику», — ехидничал Л.Н.
— Батый совершил по Руси глубокий рейд, чтобы зайти в тыл половцам. Поэтому он и не оставил гарнизонов на Руси, а договор о дани был заключен через 20 лет после похода Батыя Александром Невским.
— Наконец, почему надо пугаться термина «симбиоз», ведь буквально это значит совместная жизнь. «С XIII по XV век татары жили на Нижней Волге, а границей Руси была Ока, т. е. между ними простиралось огромное малонаселенное пространство. Обе стороны подчинялись правительству в Сарае. Все татарские походы на Русь совершались при помощи русских князей для борьбы с их соперниками, а русские сражались в татарских войсках во время гражданской войны в Орде: Ногая убил
974
Платонов С. Ф. Лекции по русской истории. СПб., 1904, с. 92–93.
Конечно, Л.Н. в полемике и сам не ангел! В его ответах критикам были и перехлесты. Но он был недалек от истины, когда в цитируемом письме в «Коммунист» (оно не было напечатано) называл писания таких критиков травлей.
То, что было при жизни, еще можно назвать «приглашением к дискуссии», а как назвать тотальное охаивание после смерти, в котором поначалу солировал все тот же А. Кузьмин, а сейчас добавились и малоизвестные, но еще более горластые критики? В очередном опусе Аполлона Кузьмина, опубликованном в 1993 г., был красноречив уже подзаголовок «Лжепатриоты 975 топчут историческую Русь» 976 .
975
Во множественном числе, т. к. критиковался за «гумилевщину» и В. Кожинов.
976
Кузьмин А. Хазарские страдания. — «Молодая гвардия», № 5–6, 1993.
Красоты стиля в тексте не отличались новизной: «палачи народа» (естественно, о татаро-монголах), «евразийская утопия», «публицистическая фантастика», «оба публициста» (Л.Н. и В. Кожинов), «про хазар мемуар», «паразиты-евреи погубили добрейших хазар» (это приписывается Л. Гумилеву); «Евразийство» (только в кавычках) предполагает безразмерный Черемушкинский рынок, где Азия продает, а Европа покупает втридорога свою собственную продукцию», «лица смешанного происхождения» «хазарские набеги на историю» и т. п. 977 .
977
Там же, с. 231–252.
Аполлону Кузьмину не чужд был и жанр доноса. В цитируемой статье он называет достойнейшего человека — профессора М. И. Артамонова — функционером уже за то, что тот был директором Эрмитажа в пору борьбы с космополитами (1951–1954), а потом... заведующим кафедрой археологии ЛГУ 978 . В другом опусе он пишет, что школа «евразийства» (опять же в кавычках) возникла «из части белоэмигрантов» 979 . «Патриот» А. Кузьмин издевательски пишет даже о Сергии Радонежском: «Великороссы, заразившись пассионарностью от святого старца...» 980 Он противопоставляет патриотов Древней Руси и «разумных обывателей», стоявших за союз с Западом.
978
Там же, с. 234.
979
Кузьмин А. Священные камни памяти. — «Молодая гвардия», 1982, № 1, с.256.
980
Там же, с. 261.