Лейтенант космического флота
Шрифт:
— А? Что? Уже прилетели? — вскинулся я, осознав, что челнок больше не движется, а двигатель не гудит.
— Часов этак пять назад, — отозвался ефрейтор, снова занятый калибровкой. — Не стал будить.
— О… Спасибо, — хмыкнул я.
Я похрустел шеей, спиной, затёкшими от долгого пребывания в одной позе. Но я хотя бы немного выспался, хотя ощущение времени и мои внутренние часы точно сбились.
— Всё нормально? — спросил я.
— Так точно, — улыбнулся Стыценко. — До ноль-ноль трёх расхождение снизил.
— Молодец, боец, — усмехнулся я. — Жди
— Служу Империи, — засиял ефрейтор.
Из челнока я выполз в состоянии варёного овоща. Нет, мне точно нужен отпуск. Подобный бесконечный цикл из вахты, отдыха и подготовки к вахте меня успел изрядно утомить. Я, конечно, уже немного привык, да и понимал, что многие так живут фактически годами, но всё равно. В Академии нас к такому не готовили.
Поэтому я ввалился в свою каюту и упал на койку, досыпать перед вахтой, хотя по идее должен был привести в порядок внешний вид и форму одежды. Про повторение статей устава, прав и обязанностей вообще даже речи не было. Ни Макаренко, ни Сахаров их за всё время ни разу не проверили. Ладно хоть будильник я себе всё-таки поставил.
На вахту заступил вовремя, но на мостике сегодня я был не один, капитан Макаренко тоже был здесь, исполняя обязанности командира эсминца, так что вахта должна была быть халявной.
— Господин капитан, — поприветствовал я его.
— Здравствуй, Лёша, — кивнул он.
Я расположился в кресле, быстро просмотрел журналы и логи, проверил все показатели. Всё в норме. «Гремящий» готов к любым новым вызовам.
— Сегодня переходим через гипер, — сообщил капитан.
Вот это новости.
— Приказ пришёл из штаба сектора, — продолжил он. — Переходим в К-22089. По сообщению разведки, там обнаружены пираты.
— Ну и дела, — наигранно удивился я. — Когда переходим?
— Скоро… Подготовим всё и пойдём, — сказал Макаренко, склонившись над планшетом.
Невероятная удача. Я даже не ожидал ничего подобного, я думал, что неповоротливая бюрократическая машина ещё очень не скоро пережуёт и выплюнет моё сообщение. Когда пиратов в той системе уже и след простынет.
— Разрешите мне переход организовать? — спросил я.
— А справишься? — хмыкнул капитан, который и сам не так давно был первым помощником.
— Думаю, да, — сказал я.
С помощью Скрепки и не такое можно провернуть. Да, переход в гиперпространство требовал точности, иначе можно вынырнуть совсем в другом месте. Космос слишком велик, чтобы позволять себе ошибки в навигации, иначе можно остаться без топлива в совершенно пустом затерянном уголке. Сколько таких потерянных кораблей бороздит просторы галактики? Тысячи, если не сотни тысяч. При должном везении можно даже поймать их сигналы или даже отыскать и отбуксировать куда-нибудь. Некоторые искатели металлолома только этим и занимались.
Я заранее рассчитал курс на К-22089, Скрепка мне в этом помогла. Теперь осталось только дождаться приказа. Я нетерпеливо поглядывал на часы, мне хотелось поскорее добраться до пиратского гнезда, чтобы выжечь его под корень, но капитан почему-то медлил.
Макаренко
— Рассчитайте маневр отхода, Мясников, — между делом попросил меня капитан.
Наконец-то. Я принялся за работу. Особых сложностей не возникло, тем более, это всего лишь расчёты, а не сам манёвр, да и к границам системы я уже дважды летал.
— Готово, — доложил я.
— Подать энергию на манёвровые, начинаем отход с орбиты, — ровным тоном произнёс в интерком капитан эсминца.
«Гремящий» начал покидать орбиту U-681,разгоняясь для последующего перехода в гиперпространство.
— Точка входа определена, погружаемся, — сказал капитан.
Переход в гипер, как всегда, прошёл незаметно. Это выход, особенно резкий, ощущается всем нутром, а тут мы зашли плавно и постепенно, скользнули в него легко и играючи, словно шли не на военном эсминце, а на почтовой яхте, предназначенной специально для быстрых переходов.
— Двадцать тысяч, — сказал капитан.
Я постепенно разогнал эсминец до двадцати тысяч световых скоростей, ныряя глубже в гиперпространство. Кому-то в экипаже наверняка поплохело, но я чувствовал только лёгкий дискомфорт. Уверен, «Гремящий» выдержал бы и больше.
Теперь снова ждём. Курс проложен, манёвр рассчитан и забит в бортовой компьютер, автоматика выдернет нас из гиперпространства, как только мы достигнем места назначения.
— Я даже соскучился по гиперу, — сказал я. — Засиделись мы там.
— Не люблю гиперпространство, — признался капитан. — Не по себе мне тут.
Вполне возможно, что именно поэтому он и не торопился начинать переход. Такое бывало, нарушение законов стандартной физики часто заставляет организм испытывать неприятные ощущения, которые чувствуешь каким-то шестым чувством, как долгий пристальный взгляд в спину или пробегающий по телу внезапный холодок. Это ощущение сложно описать, и чем глубже корабль погружается в гипер, тем сильнее оно проявляется, несмотря на то, что корабль надёжно защищён. Но если вдруг по какой-то причине произойдёт разгерметизация, мы умрём все до единого.
— Наверняка на выходе поджидают, суки, — сказал я, поглядывая на мониторы и бегущие там цифры.
— Могут, — протянул Макаренко.
— Щиты, может, сразу включить? — спросил я.
— Не, они жрут много, — отрезал командир. — Перед выходом включим, напомни.
Можно и так. Я поставил Скрепке задачу напомнить. Скоро уже будем на месте.
— Всем приготовиться, — сказал Макаренко.
Мы и так были готовы. И хотя рядовым членам экипажа не рассказывали о пункте назначения и приказе из штаба сектора, имперский боевой эсминец не станет просто так срываться с места ради увеселительной прогулки, и все понимали, что на выходе из гипера нас может ожидать что угодно.