Либерализм, ультра-либерализм....бесы
Шрифт:
А это будет означать, что на повестку дня в очередной раз, может выйти одна из форм социал-либерализма, в принципе отвергающая идею монетарной глобализации, предложенную американской финансовой элитой.
Все идет к тому, что у современной американской олигархической капитал-либеральной идеи могут возникнуть серьезные проблемы.
Американские правящие элиты это понимают. Боязнь потерять управление над мировой экономикой заставляет их брать под контроль, все новые страны. Это сопровождается созданием современной индивидуалистической либеральной идеологии, предназначенной для внешнего пользования.
В
И здесь стоит упомянуть об одном обстоятельстве, позволяющем идеологам либерализма легко достигать намеченных целей.
Человеческая личность, необыкновенно восприимчива и динамична. В одном человеке уживается и созидатель, и разрушитель.
А это значит, что если либеральная идеология настроена на развитие творческого начала, то после переформатирования сознания, получается личность-созидатель и общество от этого только выигрывает. Именно такие личности используются в поднятии экономики. Но также легко можно получить и личность разрушителя.
Чем выше уровень образования, тем качественнее личность, тем большие требований она предъявляет к оценке своего труда и к качеству собственной жизни. Именно эти требования личности и должны закладывать либеральные идеологи в систему регулирования модели, для получения положительного тренда развития.
Но если поступил заказ на создание личности-разрушителя, то система образования общества и сама страна, где намечается реализация программы, находятся в опасности.
Как упоминалось выше, модель переформатирования общества относится к политическому типу радикального ультра-либерализма и экономика в ней вторична.
Идеалом личности разрушителя, встраиваемой в общество, является человек не признающий законов этого общества, стоящий над его условностями и традициями.
Разработка подобной разрушительной идеологии, была использована американскими ультралиберальными идеологами, в качестве экспортного варианта. Она была предназначена для внедрения в странах, объявленных зоной американских экономических и политических интересов. Ее целью являлась дестабилизация общества и последующее ослабление государства.
Как действуют подобные либеральные модели в реальности мы можем видеть на примере послевоенной Европы, где программа американского демократического либерализма позволила развить экономику до постиндустриального состояния. Но европейские страны, после восстановления, стали конкурентами США. Это уже не входило в планы идеологов и элит. Необходимо было направить Европу в новое русло.
Так появился на свет проект преобразования Европы в Евросоюз и доведение его до состояния американского штата, управляемого через аппарат трансатлантического сотрудничества.
Создание единого экономического пространства, с однообразным и легко управляемым обществом, устраняло конкурента и позволяло вывести новое экономическое образование, а, следовательно, и его создателя в недосягаемые мировые лидеры.
Трансатлантическое сотрудничество имело все перспективы для положительного решения. Оставалось довести унификацию европейского общества до стандартов американского.
План Маршалла, обеспечил проведение
Для Европы была предложена модель плюралистического либерализма, которая не вторгалась в экономические отношения, но полностью переформатировала европейское сообщество, она сделала его, более американским.
Казалось проникновению в Европу плюралистического индивидуализма могло воспрепятствовать серьезное обстоятельство. Народы европейских стран были монолитными сообществами, имеющими тысячелетние традиции и им не так легко было привить радикальный американский индивидуализм.
Однако, плюралистический либерализм пришелся к европейскому двору. Чувство индивидуализма у народов Европы присутствовало издавна, а терпимость была выработана веками в результате совместного проживания разных народов.
Европа довольно быстро превратилась в подобие американского общества. Этому способствовала и спровоцированная, практически неконтролируемая миграция из стран Азии и Африки, которая в значительной степени снизила однородность и монолитность европейского общества, а, следовательно, повысила его аморфность и управляемость.
США могли быть довольны покорением Европы – модель плюралистического либерализма сработала и, трансатлантическая модель западной экономики могла состояться.
Пример Европы показал, что задуманная американскими элитами программа глобализации мировой экономики с ее монетарной сущностью, проводится не столько для развития других экономик, сколько для создания полного однообразия обществ на всем пространстве монетарной глобализации.
Необходимость в унификации государств связана с тем, что транснациональные монополии, а они в своем большинстве находятся под американским контролем, не могут работать эффективно в государствах по их местным законам, защищающим отечественные экономики и традиционный уклад жизни. Следовательно, если в экономику какой-либо страны внедряются принципы монетарной глобализации, то ее общество просто обязано трансформироваться в некое подобие американского.
Следует отметить, что перед тем как серьезно приняться за Европу, США предпринимали попытки провести глобализацию без попыток создания единообразия, но их инициатива потерпела неудачу.
Так произошло с принятой для спасения западной экономики, передислокацией производства в слаборазвитые страны. Она состоялась, но дала только временный эффект. Преимущества работы корпораций, за счет низкой заработной платы местного персонала, вскоре была исчерпаны. А общества, построенные на тысячелетних традициях, не желали расставаться со своими привычками и обычаями, что создавало трудности в управлении самими корпорациями и производительными силами
К тому же под этот проект, который по замыслу должен был поддержать монетарную глобализацию, изначально была заложена мина. Разрушительная с точки зрения уничтожения традиционного общества, глобализация по-американски, для многих стран дала и положительный результат. Слаборазвитые страны перестали быть таковыми и перешли в разряд развивающихся, при этом сохранив свои традиции. Кроме того, они стали проявлять тенденции к самостоятельному развитию.