Либертарианство: История, принципы, политика
Шрифт:
Конечно, если 6 дело было только в этаноле, проблема не стоила бы выеденного яйца. Но ведь по такому принципу устроено большинство федеральных программ. Возьмите хотя бы программу помощи фермерам: несколько миллиардов долларов для субсидируемых фермеров, составляющих около 1 процента населения США; несколько долларов в год с каждого налогоплательщика. Эта программа устроена еще более хитро. Многие связанные с ней издержки спрятаны в растущие цены на продовольствие, поэтому потребители финансируют ее, не подозревая об этом.
Каждый год в Вашингтоне тратятся миллиарды долларов, чтобы получить кусочек от триллионов долларов налогоплательщиков, ежегодно расходуемых Конгрессом. Посмотрите на эту рекламу из Washington Post:
Инфраструктура… новое модное словечко вашингтонского жаргона, означает:
A. Рассыпающееся материальное богатство Америки? Для ремонта автострад, мостов, канализации и т. д. требуется 3 трлн долларов.
B. Миллиарды федеральных долларов на восстановление? Налог на бензин 5 центов с галлона — это только начало.
C.
ОТВЕТ: Все вышеперечисленное. Подпишитесь сегодня. Бесчисленное множество таких бюллетеней информируют заинтересованных лиц, какие деньги государство раздает и как получить к ним доступ.
В 1987 году рекламное объявление в газете Herald, выходящей в городе Дюранго, штат Колорадо, расхваливая проект по строительству плотины Animas-la Plata и орошению, продемонстрировало публике обычно скрытые расчеты тех, кто пытается получить доступ к федеральным долларам: “Почему нам следует поддерживать проект Animas-La Plata: потому что не нам платить по векселям! Мы получим воду. Мы получим водохранилище. А счет получат другие”.
Экономисты называют этот процесс погоней за рентой или погоней за трансфертом. Это еще одна иллюстрация предложенного Оппенгеймером разделения экономических и политических средств. Одни люди и предприятия создают богатство. Они производят пищу или создают вещи, которые люди хотят покупать, или предоставляют полезные услуги. Другие находят, что легче поехать в Вашингтон, столицу штата или в здание мэрии и получить субсидию, таможенную пошлину, квоту или ограничение для своих конкурентов. Это примеры политических средств приобретения богатства, и, к сожалению, они растут быстрее, чем экономические.
Конечно, в современном мире, когда государство раздает триллионы долларов, как Санта Клаус, становится все труднее отделить производителей от искателей трансфертов, хищников от жертв. Государство пытается сбить нас с толку, как сдающий в трехкарточном монте, пытаясь как можно незаметнее забрать наши деньги, а затем частично отдать нам обратно с пышными церемониями. В результате все мы жалуемся на налоги, но потом требуем программу бесплатной медицинской помощи “Медикэр”, дотируемый общественный транспорт, фермерские программы, бесплатные национальные парки и т. д. и т. п. Еще в XIX веке Фредерик Бастиа провидчески заметил: “Государство — это громадная фикция, посредством которой все стараются жить за счет всех”. В целом мы все проигрываем, однако трудно определить, кто в конкретных обстоятельствах только проигрывает, а кто только выигрывает.
В книге “Демосклероз” журналист Джонатан Раух описывает процесс погони за трансфертом:
В Америке только несколько классов людей могут забрать ваши деньги, если вы не в состоянии от них отбиться. Первый — это класс преступников. Те, кто забирается в вашу машину или грабит ваш дом (или пробивает отверстия в его крыше), — это участники паразитической экономики в классическом смысле: они присваивают ваше богатство, если вы не даете им должного отпора. Такие люди стоят обществу дорого, и в эту цену входит не только то, что они забирают, но и высокая стоимость защиты от них. Они заставляют нас покупать замки, сигнализации, железные ворота, страховку, нанимать охранников, полицейских и т. д…
Однако не только уголовники играют в распределительные игры. Легальная, некриминальная погоня за трансфертами, бесспорно, возможна — при одном условии. Здесь необходима помощь закона. Нужно убедить политиков или суды вмешаться от вашего имени.
Поэтому, продолжает он, все группы общества ищут подходы к государству, чтобы оно либо помогло им, либо наказало их конкурентов: коммерческие компании стремятся получить таможенные пошлины или добиться небольших изменений в государственном регулировании, которые наносят больше вреда их конкурентам, чем им самим, профсоюзы просят ввести законы о минимальной заработной плате (что делает найм высокооплачиваемых квалифицированных работников более экономичным, чем найм менее производительного низкоквалифицированного персонала), почтовые работники убеждают Конгресс запретить частную конкуренцию. А поскольку выгоден каждый такой нормативный акт всего нескольким людям, в то время как расходы распределяются среди множества потребителей или налогоплательщиков, немногие получают прибыль за счет многих и вознаграждают помогающих им политиков.
Еще одна причина роста государства — это то, что Милтон и Роуз Фридмены назвали “тиранией статус-кво”. Когда предлагается новая государственная программа, она подвергается горячим обсуждениям. (По крайней мере если мы говорим о таких крупных программах, как фермерские субсидии или “Медикэр”. Множество более мелких программ просачиваются в бюджет после краткого обсуждения или вообще без оного, но некоторые из них через несколько лет становятся достаточно большими.) Однако, как только программа принята, споры о ней практически прекращаются. В дальнейшем Конгресс просто ежегодно рассматривает, насколько увеличить бюджет. Споров, должна ли программа существовать, больше не ведется. На решение этой проблемы направлены такие реформы, как бюджетирование с нулевой базой [43] и законы “заходящего солнца” [44] , но особых результатов они не принесли. Когда в 1979 году федеральное правительство
43
…Бюджетирование на нулевой базе — процесс разработки бюджета, предполагающий, что каждому подразделению предоставляется возможность начинать расчет потребности в ресурсах на новый бюджетный период, исходя из будущих приоритетов, а не показателей прошлого периода.
44
…Законы “заходящего солнца” — законы о проведении той или иной программы, автоматически теряющие силу в срок, обычно указанный в самом законе;“солнце его заходит”). Для продления срока действия закона и сохранения ведомств, которые проводят его в жизнь, необходимо специальное решение законодательного органа. Пересмотр и оценка действенности закона обычно проводятся в сроки от 3 до 10 лет. Первый такой закон был принят в 1976 г. в штате Колорадо в целях борьбы с бюрократизмом. К середине 1980-х гг. такие законы существовали уже в большинстве штатов. (Из словаря “Американа”)
Важный элемент тирании статус-кво — то, что вашингтонцы называют железным треугольником, защищающим каждый орган или программу. Железный треугольник состоит из комитета или подкомитета Конгресса, осуществляющего надзор за исполнением программы, чиновников, занимающихся ее непосредственным выполнением, и заинтересованных групп, получающих от нее выгоду. Эти группы соединены вращающейся дверью: работник аппарата Конгресса разрабатывает регулирующее мероприятие, затем переходит на работу в исполнительную власть и там занимается его осуществлением потом уходит в частный сектор и зашибает большие деньги на лоббировании среди своих бывших коллег от имени заинтересованной в регулировании группы. Бывают случаи, когда корпоративный лоббист ради создания нового регулирующего органа делает взнос в избирательный фонд конгрессменов, после чего получает пост в руководстве этого органа, поскольку кто еще так же хорошо понимает данную проблему?
Если чиновники и политики, подобно всем прочим людям, в своей деятельности преследуют личные интересы, как они будут действовать в правительстве? Нет, безусловно, иногда они и впрямь будут стараться служить интересам общества. Большинство людей верят в стремление делать добрые дела. Вот только стимулы в правительстве не добрые. Чтобы заработать деньги в частном секторе экономики, вы должны предлагать людям то, что они хотели бы иметь. Если вы это делаете, вы привлечете клиентов; если не делаете, то вылетите из бизнеса, лишитесь работы или потеряете инвестиции. Именно это и заставляет коммерческие компании быть активными, искать способы угодить клиентам. Но у чиновников нет клиентов. Они не зарабатывают больше денег оттого, что удовлетворят больше клиентов. Чиновники концентрируют деньги и власть посредством укрупнения ведомств. Что “максимизируют” чиновники? Чиновников! Таким образом, их стимул — искать способы принять в штат как можно больше людей, расширить их власть и потратить больше долларов налогоплательщиков. Найдите новую проблему, над которой могло бы работать ваше ведомство, и Конгресс, возможно, выделит вам дополнительный миллиард, введет должность очередного заместителя и создаст в вашем ведомстве еще одно управление. Даже если вы не сумеете обнаружить новой проблемы, не беда — просто объявите, что проблема, вверенная вашим заботам, становится гораздо серьезнее, и есть надежда, что вы получите больше денег и власти. Но если вы решите проблему, например дети станут набирать при тестировании большее число баллов или все получатели пособий устроятся на работу, то Конгресс или законодательный орган вашего штата, пожалуй, сочтет, что вы не нуждаетесь в дополнительном финансировании. (Более того, они могут даже принять решение об упразднении вашего ведомства, хотя это, скорее всего, пустая угроза.) Какая восхитительная система стимулирования! Сколько проблем будет решено, если система стимулирования наказывает за решение проблемы?
Выход на первый взгляд лежит на поверхности — изменить систему стимулирования. Однако это проще сказать, чем сделать. У государства нет клиентов, которые могут выбирать — пользоваться его продукцией или попробовать продукцию конкурента, поэтому трудно решить, когда государство выполняет работу хорошо. Если от года к году количество отправляемых писем растет, значит ли это, что Почтовая служба США хорошо обслуживает своих клиентов? Не обязательно, поскольку ее клиенты — пленники. Желая послать письмо, они вынуждены делать это через Почтовую службу (если они не готовы платить минимум в 10 раз больше за срочную доставку). До тех пор пока какое-либо учреждение получает деньги за счет принуждения, получая законодательно установленные платежи, затруднительно, если вообще возможно, оценить его успехи на ниве обслуживания клиентов. Между тем заинтересованные группы в рамках этой системы — политики, чиновники, профсоюзы — борются за добычу и сопротивляются любым попыткам оценить их продуктивность и эффективность.