Личная награда Альфы

Лошкарёва Виктория Витальевна

 Мой Викинг, привалившись к стене напротив, поднял голову и тепло мне улыбнулся.

— Прости, пожалуйста, мне надо было переговорить со своей командой. Я только что вернулся в замок.

«Да, точно», — запоздало заметила я. — «Одежда другая».

Артис был одет в дорогой деловой костюм — по-настоящему дорогой, на которой лично я вряд ли бы заработала даже за целый год. Правда, развязанный галстук и сброшенный на пол пиджак сводили на нет весь его официальный вид.

— Мне не нравится, что тебе нравится сидеть на полу, — промямлила

я глупо и, кажется, абсолютно не в тему. Но ни я, ни Артис не обратили на это внимания.

Мы молча смотрели друг на друга.

Усмехнувшись, мой Викинг вдруг по-кошачьи плавно поднялся на ноги и подошёл ко мне.

— Алексис, я буду спать под твоей дверью до тех самых пор, пока ты впустишь меня в свою постель.

Я покраснела и отвела взгляд в сторону.

— Пойдем, — потянула я его в свою комнату. — Родители хотели, чтобы приличия были соблюдены — они и соблюдены: я живу в отдельной комнате. Но это не значит, что я не могу принимать в своей комнате гостей.

Я держала его за руку и думала уже вернуться вместе со своим Викингом в комнату, но в этот момент Артис резко замер на месте.

— Маленькая, — глухо произнес он. — Не стоит говорить о гостях во множественном числе.

Подняв голову, я встретилась с желтым взглядом зверя на человеческом лице Артиса. Страшное зрелище, надо сказать!

— Эмм…

Артис прижал меня к косяку, расставив руки по обе стороны от моей головы — и таким образом поймал меня в капкан.

— Оборотни крайней ревнивы, маленькая, особенно когда это касается их пары. Особенно ревнивы те из нас, которые ещё пока не заслужили своего запаха на теле выбранной женщины, — медленно произнес он, наклоняясь ко мне, чтобы… поцеловать.

Лишь когда я, тихо застонав, обессилено рухнула ему на руки, Артис немного расслабился.

— Никаких гостей… только я один, — довольно хмыкнул Артис, на руках занося меня в спальню. — И вообще, наши волки жуткие собственники… нет, мы сами жуткие собственники, никогда никому своего не отдаём.

Он уложил меня в кровать, самолично стянув с моих ног мягкие тапочки, и быстро разделся сам, продемонстрировав в очередной раз своё восхитительное тело.

И опять я подумала о том, что ни один из моделей — мужчин, которых я фотографировала, не вызывал во мне даже отголосков того желания, какое я чувствовала рядом с Артисом.

— Я рад, что ты открыла дверь, — произнес Викинг, устраиваясь рядом со мной. — Я опасался, что твоя мать может внушить тебе отвращение к оборотням, но…

— Почему вы ей разрешили работать на вашу расу? — вырвалось у меня почти против воли. — В смысле, оборотни ведь знают, что мама ненавидит их, и всё равно продолжают пользоваться её услугами?

— Я уверен, что твоя мама — хороший ученый, — деликатно начал Артис, — но вряд ли её личность настолько значима, чтобы следить за ней персонально. Видимо, для Рамзи было важно, что она просто хорошо выполняет свою работу.

— Ставит эксперименты над людьми?

Артис,

прижав меня к себе, поцеловал меня в переносицу.

— Нет. Рамзи как раз прекратил все эксперименты над людьми и оборотнями. Старый Альфа пользовался лабораторией и учеными в своих целях… не всегда гуманных, но с приходом Рамзи эту программу свернули.

— Какие цели преследовал старый Альфа? — спросила я будто невзначай.

Артис нахмурился.

— Алексис, я не думаю, что тебе надо знать…

— Там работали мои родители.

— Именно поэтому тебе знать и не надо, — неожиданно твёрдо ответил Артис. — Это всё осталось в прошлом. Твои родители ни в чем не виноваты — они не могли сопротивляться приказу своего вожака.

— Мама — человек.

— Она явно переживала за своего мужа.

— Знаешь, мне становится не по себе от одной только мысли, что я была там: в этом месте, в то же время, когда там проводились бесчеловечные эксперименты. — Тяжело вздохнув, я посмотрела на Артиса. — Понимаешь? Меня родители не часто забирали из школы, но когда это случалось, большее количество своего времени я проводила у них на работе.

— Этого и следовало ожидать, — отчего-то весело расхохотался Артис. Так весело, что я ударила его ладошкой в грудь.

И обожглась от прикосновения к его обнажённой коже.

— Маленькая, не обижайся, я просто провёл в этой лаборатории безвылазно почти полгода.

— Как это? — не поняла я.

Артис пожал плечами.

— Наши целительницы сказали, что моя пара будет в этом месте… ну, я и искал тебя среди пациенток, попутно проясняя ситуацию в лаборатории.

— Ты искал … меня? — на последнем слове мой голос дрогнул.

Я ожидала от своего Викинга тихого смешка, легкого поцелуя или аккуратного признания, но…

Резко перекатившись со своей стороны постели, Артис вдруг оказался на мне, своим весом припечатывая меня к кровати.

— Я искал тебя всю жизнь, Алексис. Но тогда, после лаборатории, я почти сдался. Решил, что целительницы напутали: моей пары могло не существовать, она могла умереть или вообще не родиться… Гнусное чувство, надо признать — жить без цели, без мечты, без радости… Я так жил целых семь лет, пока не унюхал в гостинице самый прекрасный аромат на свете.

Его глаза таинственно замерцали.

— Целительницы не ошиблись, они никогда не ошибаются. Ты была там — только не в отсеках для пациентов, а в комнатах для персонала, куда я даже и не подумал заглянуть. Если бы я тогда додумался проверить все комнаты, то тебе не пришлось бы выживать одной в Лондоне — мы давно были бы женаты и счастливо жили в Риге, в моём доме.

В словах Артиса было столько силы, что я безоговорочно ему поверила: если бы он тогда нашёл меня, мы были бы уже давно счастливы.

— … и у нас уже было бы двое детей: старшая девочка и младший мальчик, — произнесла я, кусая губы, чтобы не заплакать и всё равно плакала. — А ещё, мы бы могли завести лабрадора.