Личные воспоминания о Жанне д'Арк сьера Луи де Конта, её пажа и секретаря
Шрифт:
Бопэр еще раз вернулся к вопросу о мужской одежде и произнес на эту тему торжественную речь. Жанна потеряла терпение и прервала его:
– Это пустяк, не стоящий внимания. Но и тут я поступила не по советам людей, а по велению Бога.
– Значит, это не Робер де Бодрикур велел тебе так одеться?
– Нет.
– И ты не считала за грех одеться мужчиной?
– Раз я повиновалась Богу, значит поступала хорошо.
– И в этом случае ты тоже считаешь, что поступала правильно?
– Я ничего не делала помимо веления Бога.
Бопэр сделал множество попыток
– Когда ты впервые увидела короля, над ним витал ангел?
– О пресвятая Дева!..
– Она поборола вспышку нетерпения и закончила спокойно: - Если так и было, то я его не видела.
– А сияние было?
– Там было более трехсот солдат и пятьсот факелов, не считая света небесного.
– Что заставило короля поверить твоим словам?
– Ему были знаки; кроме того, он совещался с духовными лицами.
– Какие же откровения получил через тебя король?
– В этом году я вам этого не скажу. Потом она добавила: - Священники в Шиноне и в Пуатье опрашивали меня три недели. Королю было знамение, и он только после этого поверил, а священники все признали, что в моих делах добро, а не зло.
Пришлось на время оставить и эту тему, и Бопэр заговорил о чудесном мече из Фьербуа: он надеялся обвинить Жанну в колдовстве.
– Откуда ты узнала, что во Фьербуа под алтарем церкви святой Екатерины зарыт древний меч?
Здесь Жанне нечего было скрывать:
– Что меч там - мне открыли Голоса; и я послала за ним, чтобы вооружиться им в битву. Мне казалось, что он зарыт неглубоко. Священники вырыли его и отчистили, и ржавчина сошла очень легко.
– Он был при тебе, когда тебя взяли в плен в Компьене?
– Нет; но он был при мне постоянно, пока я не уехала из Сен-Дени, после штурма Парижа.
Этот меч, так таинственно найденный и одержавший столько побед представлялся им заколдованным.
– А был этот меч освящен? Кто освятил его?
– Никто. Я любила его потому, что он был найден в церкви святой Екатерины, а эту церковь я очень чту.
Она чтила ее потому, что церковь была сооружена в честь одной из являвшихся ей святых.
– Ты не возлагала его на алтарь, чтобы он приносил тебе победу? (Бопэр имел в виду алтарь в Сен-Дени).
– Нет.
– Ты молилась, чтобы он приносил победу?
– А разве грешно призывать Божье благословение на свое оружие?
– Значит, в Компьене с тобой был другой меч? Какой?
– Это был меч бургундца Франке из Арраса, которого я взяла в плен при Ланьи. Я оставила его себе, потому что это добрый боевой меч - им очень ловко рубить.
Она сказала это очень просто; и разительный контраст между ее хрупкой фигуркой и суровыми солдатскими словами, которые так легко слетели с ее уст. заставил многих улыбнуться.
– А что сталось с тем, другим мечом? Где он теперь?
– А это есть в обвинительном акте?
Бопэр не ответил.
– Что тебе дороже - знамя или меч?
Глаза
– О, знамя мне дороже во сто крат! Иной раз я сама держала его, когда шла на врага, чтобы никого не убить.
– И она наивно добавила (нас снова поразило несоответствие между предметом разговора и ее нежной девической прелестью): - Я никого сама не убила.
Многие улыбнулись, и не удивительно - она выглядела такой нежной и кроткой. Не верилось, что она была в боях, где убивают людей; она казалась созданной совсем не для этого.
– А при штурме Орлеана говорила ты солдатам, что вражеские стрелы и ядра из их катапульт и пушек поразят только тебя?
– Нет, не говорила. И вот доказательство: более сотни солдат были ранены. Я говорила солдатам, чтобы они не робели и не сомневались, что они снимут осаду. Когда мы штурмовали предмостное укрепление, я была ранена стрелой в шею; но святая Екатерина пособила мне, и я выздоровела за две недели; не понадобилось даже слезать с седла и бросать мое дело.
– А ты знала, что будешь ранена?
– Да, и я заранее сказала об этом королю. Это открыли мне Голоса.
– Когда ты взяла Жаржо, почему ты не потребовала выкуп с начальника гарнизона?
– Я предложила ему беспрепятственно уйти со всем гарнизоном, а если он не согласится, сказала, что возьму крепость приступом.
– Ты так и сделала?
– Да.
– Это Голоса посоветовали тебе брать ее приступом?
– Не помню.
Так и окончилось ничем это томительно долгое заседание. Были испробованы все средства уличить Жанну в дурных мыслях, дурных поступках, нарушении церковных установлений, в каких-либо прегрешениях в детстве или позже, - но все оказалось напрасно. Она с честью вышла из испытания.
Вы думаете, судьи пали духом? Нет. Они были, конечно, крайне удивлены тем, что задача, которая казалась такой простой и легкой, доставила им столько хлопот и трудов. Но у них были мощные союзники: голод, холод, утомление, преследования, обман и предательство, а в качестве противника всего только беззащитная и неопытная девушка, которая должна же рано или поздно обессилеть телом и душою или попасться в одну из тысячи ловушек, которые ей расставляли.
И разве эти по видимости бесплодные заседания не дали совсем уж никаких результатов? Этого нельзя сказать. Трибунал все-таки нащупал почву и отыскал кое-какие, еле заметные, следы, которые могли привести их к желаемому результату. Например, мужская одежда или видения и Голоса. Никто не сомневался в том, что она видела неземных существ, что они говорили с ней и наставляли ее. Никто не сомневался, что с их помощью Жанна творила чудеса, - с их помощью она узнала в толпе короля, которого никогда раньше не видела, и нашла волшебный меч, зарытый под алтарем. Сомневаться в этом было бы нелепо, - всем известно, что вокруг нас роятся демоны и ангелы, и что они видимы либо колдунам, либо безгрешным праведникам. Но многие пожалуй, большинство - сомневались в том, что видения, и Голоса Жанны, и свершенные ею чудеса исходили от Бога. Надеялись со временем доказать, что они исходят от дьявола.