Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации

Верескова Дарья

С величайшей осторожностью, словно я была на грани гибели, он помог мне подняться, в который раз внимательно осматривая, порой сжимая, будто боялся, что я могу исчезнуть.

— Вы должны вернуться, помочь остальным…

— Нет, — Райлен ответил так холодно и бескомпромиссно, будто даже не рассматривал этот вариант и не собирался его обсуждать.

— Я «вижу» их, я добралась сюда без единой царапины! Вы же сами видели! Из всех, кто здесь находится, у меня лучшие шансы, а остальным…

— Мне плевать, Элла, — перебил он меня, а потом, схватив

за предплечье, потянул за собой — быстро, резко, не переставая осматриваться и вслушиваться в окружающие звуки. — Стоит тебе исчезнуть одной, без охраны, и я отправлюсь за тобой! Особенно если ты подвергаешь себя опасности.

Я едва не споткнулась от этих слов, набрала в грудь воздуха, чувствуя, как сильно хочу высказаться, но тут же подавила это желание. Он не был моим другом, с которым можно говорить открыто. От него зависело будущее моей семьи. Кто я такая, чтобы ему перечить? Даже с Иво я могла быть откровеннее.

— Что? — Райлен явно ждал моего ответа.

— Ничего, — покорно ответила я, чувствуя, как всплеск адреналина, что захлестнул меня в начале этой атаки, постепенно угасает, задавленный его присутствием и его стремлением ограничивать меня во всём, с чем он не согласен.

— Элла… — теперь ему не нравится уже моё молчание и покорность.

Вот что ему надо? Ему не нравится, когда я поступаю по-своему, и не нравится, когда я подчиняюсь.

— Элла, тебе не нужно волноваться о моей реакции. Ты можешь отвечать прямо, так, как разговариваешь с другими. Я не хочу быть ярлом, далёким от своих людей.

— Хорошо. Я считаю, что, учитывая вашу силу, неразумно бросать своих людей в опасности ради одной-единственной рабыни, от которой вы и сами не знаете, чего хотите, — спокойно ответила я.

— Поверь, я прекрасно знаю, чего от тебя хочу. Что же касается моих людей, то грош им цена, если они не способны справиться с кучкой безклановых разбойников. Им нужно привыкать действовать без меня.

Без него?! С чего бы это?

Райлен, посчитав разговор оконченным, вновь ведёт меня вперёд, но я резко останавливаюсь — я ещё не всё сказала.

— Оружие иных! Нужно забрать его, уничтожить. Вы сами видите, насколько оно опасно! — Я делаю шаг в сторону оставленных тел, надеясь заодно спрятать сгоревшее тело, но Райлен даже не дёргается — просто удерживает меня на месте.

А затем, к моему полнейшему изумлению, перекидывает меня через плечо, и у меня на секунду перехватывает дыхание. Когда я наконец прихожу в себя, обнаруживаю, что вишу вниз головой, беспомощная, как мешок с зерном.

Зато вниз по склону мы спускаемся за считанные минуты.

К счастью, перед тем как вернуться обратно, он всё же ставит меня на землю, но руки с моих предплечий не убирает. А, оказавшись среди своих, рявкает людям, чтобы они немедленно отправились за оружием иных и не смели возвращаться без всех пятерых.

***

Раненых было много, и по большей части они получили ранения

от пуль — именно из-за атаки разбойников с оружием землян. Райлен был прав: с ближним боем воины справились и сами, без нашей помощи. Именно поэтому я не чувствовала особой вины, несмотря на то, что Густаву сильно досталось за то, что он не уследил за мной.

Во-первых, с Густавом я особо не дружила — наоборот, тихо злилась из-за того, что он ограничивал моё передвижение, иногда даже в таких простых вещах, как поход в туалет. А во-вторых, стрелков с самого начала следовало сделать приоритетной целью — воины не знали, как вести себя против них, и глупо подставлялись, просто из-за незнания.

Среди раненых оказались и Отто, и Дирк, а погибших было двое — из числа воинов Райлена. Их тела погрузили на одну из телег, сопроводив прощальными словами, с просьбой к предкам встретить их с почестями, достойными Воинов Севера.

Иво отсутствовал — он всё ещё собирал оружие землян, отправившись туда по собственной воле и горя бешеным энтузиазмом. После того, как он лично видел, что произошло в Клане Обречённых, он загорелся ещё большей ненавистью к иным.

И это заставило меня задуматься о том, кем были его родители, которых он не помнит. Как желтоглазый херсир оказался в рабстве вместе с Райленом? Мог ли он быть одним из тех диких детей, что рождались в пещерах погибшего клана?

— Откуда ты знаешь, что это такое? — спросил Отто, стиснув зубы, пока один из людей Райлена, молодой, но совершенно безэмоциональный воин по имени Ульф, чистым кинжалом расширял рану, а затем, поддев, ловко вытащил пулю.

Надо же, какой он рукастый. Артуру бы такого помощника… но, судя по лицу Ульфа, работа целителя его не интересовала. Куда больше он хотел сражаться, быть где-то рядом с Иво, отбиваясь от местных, если понадобится.

— Видела… раньше. По мне тоже стреляли, — ответила я Отто, умолчав об обстоятельствах.

— Дальше сама? — уточнил Ульф.

Я уверенно кивнула и тут же достала нитки, смоченные в вине, готовясь закрыть рану.

Отто, хоть и был напоён медовухой до такой степени, что почти ничего не чувствовал, время от времени тихо стонал от боли. Остальные смотрели на него с благоговейным ужасом — получить ранение от оружия иных казалось им страшнее, чем самые тяжёлые порезы от мечей и топоров.

Пока я возилась с друзьями, в голове проносились тревожные мысли: всё, что произошло здесь, — ужасный знак для будущего. Аборигены боялись оружия и технологий иных, отвергали их, но, судя по всему, дойдя до определённой степени отчаяния, были готовы забыть о своих принципах.

И теперь это осознание читалось на лицах многих.

Земляне проиграли войну с коренным населением. Но не потому, что были слабее, и не потому, что их оружие не превосходило противника по силе во всём. Они проиграли, потому что почти вымерли — неспособные продолжать род без крови сильных магов, которых сами же и истребили в начале войны, опасаясь их силы.