Личный мозг
Шрифт:
Любая разница во вранье не меняет её сути - биологической необходимости экономить энергетические затраты организма. Следовательно, абсолютной правдивостью обладают только идиоты, которые не признают индивидуальной изменчивости головного мозга. Из-за неё любая чистейшая правда будет восприниматься другим мозгом как хитрейшая, подлейшая ложь или корыстная провокация. Полное доказательство личной правды возможно лишь в том случае, если мозг слушателя и мозг говорящего совпадают по своему строению. Эта проблема персонализации мышления является питательной средой для признания правды ложью, и наоборот. Наша вариабельность мозга создаёт иллюзии лжи чаще, чем они встречаются при реальном общении. Совершенно справедливо подозревая окружающих в собственной склонности к вранью, мы изобретаем многослойный пирог нелепостей. Эта осторожность становится подозрительностью, которая всегда подтверждается изобретательным мозгом. Он, как наёмный гладиатор, будет биться с реальностью до окончательной
IV. ОТЛИЧИЯ ЧЕЛОВЕКА РАЗУМНОГО
На первый взгляд кажется, что выявление отличий человека разумного обречено на неудачу. Это связано с тем, что самый слабоумный, но бескомпромиссный борец за самок, пищу и доминантность может очень успешно изображать рассудочную деятельность и подражать обладателям изощрённого ума. Хорошей имитации вполне достаточно для решения репродуктивно-бутербродных проблем и занятия лучших мест под финансовым солнцем. В наиболее консервативных и стабильных сообществах людей демонстрация разума считается крайне опасным социальным признаком. Для процветания обладателей наиболее архаичных конструкций мозга культивируется стабилизирующий церебральный сортинг. Это означает, что после очередной смены целей искусственного отбора мозга наступает относительно стабильный период в 3-4 поколения. В это время меняется социально-техническая организация общества и формируется экономический запрос на культивирование новых церебральных конструкций. Такие периоды развития человечества отличаются тем, что возникает всеобщая иллюзия преемственного развития без войн, революций, кровавого церебрального сортинга, голода и тотальной несправедливости. Однако биологические законы человеческой эволюции всегда возвращают нас к обезьяньим механизмам жестокого летального отбора. Это будет продолжаться до тех пор, пока биологический церебральный сортинг не будет заменён на рассудочный (Савельев, 202Зг).
Отсутствие осмысленного контроля за неизбежной сменой механизмов искусственного отбора заставляет меня уделить внимание проблемам сосуществования обладателей разных конструкций мозга. Основная суть проблемы различий между людьми состоит с том, что регулярный приём пищи и постоянная сытость вызывают прямо противоположные последствия. Иначе говоря, регулярный откорм изменчивого мозга приводит к очень непохожим результатам. В одном случае при достижении комфорта формируется неукротимая тяга к размножению и доминантности. Эта тяга всегда присутствует и у голодных, но в сытом мозге она приобретает намного более изощрённые формы. Такое предсказуемое обезьянье увлечение откормленных поощряется внутри сообщества с некоторым завистливым возмущением.
Иногда простые развлечения приматов дополняются поиском новых эмоций, которые увеличивают доминантность. Примером может быть тяга к путешествиям, прыганье с тарзанки, любительский парашютизм, стритрейсинг и другие незатейливые развлечения. Их цель – поддержка состояния репродуктивной активности при необременительных проявлениях доминантности.
В другом случае мы имеем дело с развитым вторичным сознанием, которого достаточно в стабилизированных социальных системах. Обладатели первичного и вторичного сознания очень успешно продвигаются по службе и легко достигают высочайшей доминантности. На первый взгляд, мы сталкиваемся с парадоксальной ситуацией. Имитаторы интеллекта, нацеленные на собственный биологический успех, повсеместно вытесняют обладателей третичного сознания или откровенно паразитируют на них. По этой причине абсолютно безмозглые людеподобные существа, не особенно напрягаясь, захватывают власть и огромные запасы денег. Это нормальная ситуация для общества, живущего по биологическим законам. В нём нет места для рассудочной деятельности, если не случается войн или событий, грозящих тотальным разрушением среды обитания власть имущих.
Только катастрофа и война смывают с властного и пищеварительного олимпа имитаторов рассудочного поведения. Если страна оказывается в критической ситуации, то за несколько недель самовыявляются предатели, откровенные бездари, вороватые начальники и тупоголовые генералы. Однако если неприятности происходят на значительном удалении от территории доминирования обладателей вторичного сознания, то ситуация остаётся законсервированной.
Если упростить ситуацию, то можно сказать, что давление эволюционных процессов происходит в двух направлениях. С одной стороны, через представительство биологически активных гоминид. Они хороши для эволюции тем, что полностью отказались от всех способов рассудочного мышления. Это репродуктивный субстрат для производства людей с разнообразными конструкциями мозга. С другой стороны, в любое время вырабатываются новые принципы церебрального сортинга, для которых недостаточно свойств самых лучших представителей человечества. Поиск
Обладателей третичного сознания отыскивают в трухлявой куче безмозглых обывателей и вытаскивают для практического использования. Они оказываются востребованы только в переломные моменты истории, когда нужны реальные и быстрые результаты работы их оригинального мозга. На это послабление контроля начальники идут с большим трудом, поскольку некоторое время обладатели третичного сознания не представляют очевидной опасности для властей. Вполне понятно, что по завершении критического периода зловредные мыслители бодро отстраняются от казённого корыта или уничтожаются. Некоторые, наиболее способные, ненадолго сохраняются во власти и могут обеспечить процветание страны на непродолжительный период. Однако их начинания обречены. Довольно быстро в поисках доступа к сладостному казённому корыту во власть просачивается орда слабоумных полуприматов. Они быстро вытесняют обладателей третичного сознания, поскольку целиком сосредоточены на личной доминантности и репродукции. Описанные метаморфозы любой социальной системы естественны и могут быть нарушены только после перехода к церебральному сортингу нового типа. Он может начаться лишь после того, как наиболее востребованная конструкция мозга окажется у 12-15% населения (Савельев, 202Зг, 2024).
В поисках признаков разума следует помнить, что любые законы и правила, установленные людьми, только отчасти отражают процессы биологической эволюции человечества. Например, экономические макропроцессы отражают, безусловно, важные и часто воспроизводящиеся явления в глобальной экономике. Это действительно устойчивые законы, которые можно надёжно предсказать, если вы обладаете достаточными знаниями и здравомыслием. Вместе с тем экономические процессы - лишь условное отражение физического мира. Они как шахматы - сложная игра, похожая на стратегию и жизнь, но к реальности имеющая очень косвенное отношение.
Как в шахматах, так и в экономике действуют законы и алгоритмы, придуманные здравомыслящими людьми. Стоит появиться среди экономистов обладателям первичного сознания, как экономика деградирует почти до полной бессмысленности. Дело в том, что обладателям первичного сознания доступно бытовое, а не профессиональное здравомыслие. Им кажется, что, исполняя заученные алгоритмы, они совершают осмысленные действия. На самом деле такие экономисты являются простыми инструментами добывания благ для изобретательных владельцев третичного сознания. Они хороши для практического использования именно из-за полного отсутствия каких-либо следов произвольной кортикальной активности. Исключительно такие специалисты в случае неудачи начинают лупить противника шахматной доской или менять правила игры во время матча. Не вызывает сомнения, что столь чудесные приёмы ни к шахматам, ни к экономике отношения не имеют. Вместе с тем они постоянно применяются обладателями первичного сознания. В их лице цинично действует биологическая эволюция гоминид. В рамках её общих закономерностей убогие человеческие законы или шахматные правила никакого значения не имеют.
1. Борьба мозга с эволюцией
Интеллектуальные возможности мозга человека являются опасным артефактом поздних этапов искусственного отбора. За последние 250-300 тыс. лет мы достигли такой способности анализировать окружающий мир и создавать искусственную среду обитания, что почувствовали себя венцом природы. Все религиозные и материалистические философские концепции с разными оговорками признавали людей высшей формой жизни на планете. Одни приходили к этому выводу на основания нашего сходства с образом бога, другие - из-за очевидной близости к высшим приматам. Вполне понятно, что столь наивные рассуждения никогда не затрагивали основы нашей сущности. Дело в том, что все наблюдаемые нами процессы приспособления животных к окружающему миру осуществлялись при помощи соматических адаптаций. Именно индивидуальная соматическая изменчивость животных и человека создавала базу для биологического прогресса.
Гоминиды долгое время эволюционировали по тем же соматическим законам, пока не возникли механизмы внутривидового отбора по свойствам мозга (Савельев, 202За, б, г, 2024). Однако эволюция мозга происходит менее очевидно, чем анатомические преобразования в других органах и системах. По этой причине уже несколько сотен тысяч лет мы выглядим почти одинаково, хотя содержимое черепа радикально изменилось. Мозг как объект эволюции продолжает крайне быстро эволюционировать, что почти не сказывается на нашей соматической организации. Если лохматая голова одного человека будет на 10-15% больше, чем у другого, то разница для нас будет не очевидна. Действительно, парадоксальных различий между людьми с разными размерами головных уборов мы не замечаем. Однако пара сотен кубических сантиметров работающих нейронов дадут своему владельцу очень много преимуществ (Савельев, 2024).