Лихой гимназист

Amazerak

— Вам тоже ехать? — спросил я. — Куда?

— Простите? — девушка подошла поближе. — А… Ехать-то? До типографии Кёлера.

— Это по пути? — спросил я извозчика.

— Там недалеко, — ответил тот. — Одна и та же улица.

— Тогда садитесь, — пригласил я девушку. — Нам по пути.

— Ой, да что вы, не стоит. Вы езжайте, а я, пожалуй, обожду.

— Не стесняйтесь, не кусаюсь, — рассмеялся я, на что девушка смутилась.

Я плохо знал местные нравы, и не понимал, что дурного было в моих словах. Возможно, ехать в бричке с незнакомым молодым человеком счиалось

чем-то неприличным, или это нарушало какое-нибудь дурацкое правило этикета. Поэтому, увидев реакцию девушки, я не стал настаивать, решил просто уступить. Времени у меня ещё был вагон.

— Ладно, езжайте вместо меня. Мне всё равно не к спеху, — я вылез.

— Ой, спасибо вам большое! — девушка расплылась в благодарной улыбке. — А то на службу опаздываю. Просто спасли меня.

— Ну так езжайте быстрее и не опаздывайте, — улыбнулся я в ответ и побрёл пешком вдоль улицы, выискивая по пути булочную или кондитерскую, где можно взять перекусить.

Девушка мне показалась довольно симпатичной: приятный овал лица, небольшой ротик с пухлыми губками, голубые глаза. Девушка была одета в длинное, но не очень пышное платье тёмно-серого цвета и безрукавную накидку, а её каштановые волосы закрывал капор с фиолетовым бантом — единственным ярким элементом во всём наряде.

Образ незнакомки ещё долго стоял перед глазами. Впрочем, что удивительного? Теперь мне было снова шестнадцать лет, а баб, не считая сестры, Алексей почти и не видел в жизни. С женским полом тут имелись некоторые трудности. В гимназии парни учились отдельно от девушек, и мест, где шестнадцатилетний пацан мог бы свободно общаться со своими сверстницами, практически не было. Если только в гостях или на балу каком-нибудь в официальной обстановке.

Хоть в бордель иди. Да только боязно. Со здешним уровнем гигиены и медицины, казалось, можно запросто подхватить какой-нибудь триппер. А безносых я уже видел на Сенной.

* * *

Тимофей Маркович Давыдов проживал рядом с Исаакиевским собором, снимал большую квартиру на втором этаже четырёхэтажного доходного дома, главный фасад которого выходил в переулок.

Меня пригласили за обеденный стол. Кроме меня и Тимофея Марковича тут присутствовала его супруга, Тамара Андреевна: худая светловолосая женщина, имевшая очень утончённые манеры. Сам же дядя был человеком маленького роста, но довольно упитанный. Его моложавое лицо украшали светлые усики, а на голове вились золотистые кудри. Он напоминал хоббита из известного фильма. Служил дядя чиновником в том же министерстве, что и отец.

У них с женой были сын и дочь: первый совсем кроха, вторая — лет пяти, но их в столовую не привели. Наверное, считалось, что ещё слишком малы для таких мероприятий.

Царила атмосфера уюта и покоя. Паркет блестел чистотой, в камине горел огонь. Но порядок, разумеется, наводила не хозяйка, а две горничные.

За обедом болтали о всяких пустяках. Меня расспрашивали про здоровье и учёбу, а потом дядя поведал о том, как ездил в Крым три года назад, когда ещё не было войны с турками. Похоже, это путешествие являлось его излюбленной темой для разговоров. Есть такие люди,

которые могут рассказывать о каком-нибудь событии при каждом удобном случае снова и снова. Вот и моя память подсказывала, будто всё это я уже слышал.

После обеда мы перешли в соседнюю комнату. Тут была горка, заставленная фарфором, диванчик на изогнутых ножках, фикус в углу, кресла и круглый столик с мраморной статуэткой на кружевной салфетке. Одна из стен была сплошь увешана портретами предков.

— Ну а у вас как дела на службе? — спросил я, усаживаясь в кресло возле столика. Дядя и его супруга расположились напротив.

— В трудах и заботах, — улыбнулся дядя, — но грех жаловаться.

— Тимофей скоро пойдёт на повышение, будет статским советником, — добавила супруга.

— Ну это ещё вилами по воде писано, — пожал плечами дядя. — Стану, конечно, куда ж деваться? Но вот скоро или не скоро — тут уж не угадаешь. Да не рвусь, знаешь ли. Своим делом больше сейчас занят. Одной службой ведь жив не будешь.

— А какое у вас дело? — поинтересовался я. — Простите, запамятовал. У меня что-то с памятью в последнее время.

— Так я тебе и не рассказывал, — улыбнулся дядя. — Небольшой текстильный цех и ателье по пошивке мундиров. Поэтому, как в институт поступишь, милости прошу. Сошьём по высшему классу.

— В первую очередь к вам и обращусь, — обещал я. — И как оно вообще? Прибыльно?

— Ну так не будь прибыльно, не занимался бы. А если дела в гору пойдут, глядишь, и со службы уйду.

— Тоже думаю завести собственное дело, — признался я, решив начинать прощупывать почву.

— Что ж, мысль здравая. Закончишь гимназию, институт, поступишь на службу, поднакопишь деньжат… А может, и брак выгодный получится, — дядя тихо рассмеялся. — Всякое бывает. Но я тебе вот что скажу. Дело — штука муторная: сегодня в гору идёт, а завтра — на спад. А служба, коли ты дворянин, да ещё и на хорошем счету, есть всегда. Так что учись. Ну а дальше что загадывать? Что будет, то будет.

— Пойду посмотрю, как там дети, — Тамара Андреевна поднялась с дивана, — рада была повидаться, Алексей. Спасибо, что заглянул.

— Рано прощаетесь, — усмехнулся дядя. — Не торопишься ведь? Посидишь ещё?

— Сегодня торопиться некуда, — ответил я. — Воскресенье же. А у вас тут уютно.

Тамара Андреевна удалилась, а дядя встал, закрыл двери и вернулся обратно за стол, и тут я понял, что разговор намечается серьёзный.

— Ну, Алёша, рассказывай, как у тебя жизнь? — начал он.

— В делах и заботах, — усмехнулся я.

— Да это понятно… Меня другое интересует.

— Про книгу, наверное? Тоже хотел с вами поговорить об этом. Должен признаться, Тимофей Маркович, что книга утеряна. «Руководство» было при мне, когда на меня напали. К сожалению, его украли. Так что могу только денежную компенсацию предложить и принести свои извинения.

— Ох, Алёша, ну и зачем надо было скрытничать? Сообщил бы сразу, я б связи подключил. Глядишь, и нашлась бы. Такие книги все на учёте. Впрочем, забудь, компенсация мне не нужна. «Руководство» то в целости и сохранности снова лежит в моей библиотеке.