Лишь время покажет
Шрифт:
— А это обязательно? — осведомился Джайлз, который только что собирался предложить то же самое.
— Да, обязательно, — твердо заявил отец.
— Но какой в этом смысл, пап? Когда мы туда доберемся, нам сразу придется разворачиваться и ехать обратно. Едва ли дело того стоит.
— Стоит, если вы переночуете в отеле «Плаза». С утра я первым делом им позвоню и забронирую пару номеров.
— Ты уверен, что они для этого достаточно взрослые? — с некоторой тревогой спросила миссис Баррингтон.
— Через несколько недель Джайлзу
Джайлз склонил голову, как будто смиренно уступая.
Назавтра такси доставило их с Эммой на местный вокзал как раз к раннему утреннему поезду до Рима.
— Хорошенько присматривай за сестрой, — напутствовал Джайлза отец перед тем, как они выехали с виллы.
— Обязательно, — пообещал тот, и машина тронулась.
Несколько мужчин встали, уступая Эмме место, когда она вошла в вагон, а Джайлзу пришлось простоять всю дорогу. По прибытии в Рим они на такси добрались до виа дель Корсо, а зарегистрировавшись в отеле, отправились дальше, на виллу Боргезе. Джайлза потрясло, сколько юношей немногим старше его носит форму, а почти на всех колоннах и фонарных столбах, мимо которых они проезжали, красовались портреты Муссолини.
Высадившись из такси, они двинулись через парк, встречая по пути все новых и новых людей в форме и новые изображения дуче, пока наконец не добрались до пышного дворца.
Гарри писал Джайлзу, что их экскурсия начинается в десять. Он сверился с часами — несколько минут двенадцатого; если повезет, они вот-вот закончат. Он купил два билета, отдал один Эмме, взбежал по лестнице на галерею и отправился на поиски школьной группы. Эмма тем временем неспешно восхищалась статуями Бернини, занимавшими первые четыре зала, — ей-то спешить было некуда. Джайлз переходил из галереи в галерею, пока не высмотрел компанию юношей в бордовых пиджаках и черных фланелевых брюках, столпившихся вокруг небольшого портрета пожилого человека в кремовой шелковой сутане и с белой митрой на голове.
— Вот они где, — буркнул он, но Эммы нигде не было видно.
Не задумываясь о том, куда делась сестра, он направился к внимательно слушавшим юношам. Но стоило ему увидеть ее, как он напрочь забыл, зачем приехал в Рим.
— Караваджо поручили написать этот портрет папы римского Павла Пятого в одна тысяча шестьсот пятом году, — рассказывала она с легким акцентом. — Как видите, он остался незаконченным, поскольку художнику пришлось бежать из Рима.
— Почему, мисс? — спросил мальчик помладше из первого ряда, явно намеренный когда-нибудь в будущем занять место Дикинса.
— Потому что он ввязался в пьяную драку и убил человека.
— Его арестовали?
— Нет, — ответила экскурсовод, — Караваджо всегда успевал перебраться в новый город до того, как силы правопорядка успевали его нагнать, а его святейшество в конце концов даровал ему помилование.
— Почему? — не унимался мальчик.
— Потому что хотел, чтобы Караваджо выполнил
Тем временем Гарри заметил Джайлза, восторженно уставившегося на картину. Он отделился от группы и подошел к другу.
— И давно ты уже тут стоишь? — спросил он.
— Достаточно, чтобы влюбиться, — отозвался Джайлз, по-прежнему не отрывая взгляда от экскурсовода.
Гарри рассмеялся, сообразив, что Джайлз уставился вовсе не на портрет, а на элегантную, уверенную в себе молодую женщину, рассказывавшую мальчикам о картинах.
— По-моему, она не вполне подходит тебе по возрасту, — заметил Гарри. — Подозреваю, что даже ты не сможешь себе позволить ее внимание.
— Я готов рискнуть, — заявил Джайлз.
Экскурсовод повела группу в следующий зал. Джайлз послушно двинулся следом и расположился так, чтобы хорошо видеть ее, пока остальные мальчики рассматривали статую Полины Боргезе работы Кановы — как выразилась она, «вероятно, величайшего скульптора всех времен». Джайлз не собирался с ней спорить.
— Что ж, на этом наша экскурсия заканчивается, — объявила женщина. — Но если у вас остались вопросы, я пробуду здесь еще несколько минут, не стесняйтесь.
Джайлз стесняться не стал.
Гарри с изумлением наблюдал, как его приятель решительно подошел к молодой итальянке и заговорил с ней так, будто они были старыми друзьями. Даже маленький мальчик из первого ряда не решился его перебить. Несколько минут спустя Джайлз вернулся к Гарри, причем на лице его сияла широченная улыбка.
— Она согласилась со мной поужинать.
— Я тебе не верю, — заявил Гарри.
— Но возникло некоторое затруднение, — добавил Джайлз, не обращая внимания на друга, который смотрел на него, словно Фома неверующий.
— Небось не одно…
— …которое можно преодолеть с твоей помощью.
— Тебе нужно, чтобы вас сопровождала дуэнья, — предположил Гарри, — на тот случай, если ситуация выйдет из-под контроля.
— Да нет же, тупица. Я хочу, чтобы ты присмотрел за моей сестрой, пока Катерина знакомит меня с римской ночной жизнью.
— И не надейся, — заявил Гарри. — Я приехал в Рим не для того, чтобы работать за тебя нянькой.
— Но ты же мой лучший друг, — взмолился Джайлз. — Если ты не поможешь, к кому мне еще обратиться?
— Почему бы тебе не попытать удачи с Полиной Боргезе? Сомневаюсь, что у нее есть какие-нибудь планы на сегодня.
— Тебе всего-то и нужно поужинать с ней и проследить, чтобы к десяти легла спать.
— Прости, что упоминаю об этом, Джайлз, но мне казалось, что ты приехал в Рим поужинать со мной?
— Я дам тебе тысячу лир, если ты избавишь меня от ее общества. А с утра позавтракаем у меня в отеле.
— Меня не так просто подкупить.
— И, — добавил Джайлз, разыгрывая свой главный козырь, — еще я отдам тебе мою запись Карузо, поющего в «Богеме».