Лишенцы в системе социальных отношений
Шрифт:
Постепенно, с начала 1920-х гг. лишенцам стали запрещать присутствовать не только на избирательных собраниях, но и на других значимых общественных мероприятиях. В 1927 г. гражданам лишенным избирательных прав было запрещено участвовать на общих собраниях (сходах) сельских жителей [230] .
Для многих лишенцев, исключение их из активной общественной жизни было тяжёлым ударом. Одним из распространённых мотивов в жалобах и ходатайствах о восстановлении в избирательных правах, является желание человека вместе с полноправными гражданами участвовать в избирательных собраниях и иных общественно-политических мероприятиях. Так, житель местечка Рудня Исаак Басин в жалобе, поданной в Смоленскую уездную избирательную комиссию в октябре 1925 г., писал о том, что он недавно стал совершеннолетним и ему «представилась возможность поднять свою честную руку за трудящихся, поднять ту руку, которая служит для тех же трудящихся с 14-ти летнего… возраста, не считаясь временем и здоровьем» [231] . Однако он утратил эту возможность, поскольку был лишен избирательных прав как сын предпринимателя.
230
С.У. и Р. 1927. № 51. Ст. 333.
231
ГАСО.
Несмотря на все запреты, лишенцы нередко пытались проникнуть на избирательные и иные собрания. Часто, в первые годы советской власти подобные попытки заканчивались серьёзными столкновениями. 25 сентября 1918 г. в Старинском волостном исполкоме Городокского уезда Западной области был созван волостной сход «для обсуждения нужд деревенской бедноты и взятия на учет хлеба». Кулаки, пришедшие на собрание «стали вести агитацию между собравшимися… гражданами, чтобы отказаться от избрания волостного комитета бедноты и от взятия на учёт хлеба». Представитель уездного исполкома и члены волостного исполкома предложили собравшимся «имеющим право участия в выборах перейти в другую комнату и предъявить свои мандаты от комитетов деревенской бедноты, дабы этим выяснить точное число имеющих право участвовать в выборах и лишить возможности принять участие в таковых кулаков». После этого кулаки «подняли шум и беспорядки и набросились на милиционера, пропускавшего бедняков в соседнюю комнату, обезоружили его и избили, а также избили делегированного агитатора и своих же членов исполкома. В тот же день об этих событиях узнали в уездном исполкоме, который дал предписание местным органам ЧК и милиции „немедленно выбыть в Старинскую волость, ликвидировать восстание кулаков и арестовать главарей и зачинщиков“» [232] .
232
Западная Коммуна (Известия исполнительного комитета совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Западной Коммуны и Смоленского совета рабочих и красноармейских депутатов). 1918 г. 8 октября.
Порой лишенцы попадали на избирательные собрания и даже принимали участие в голосовании, пользуясь слабым контролем со стороны властей, а также из-за неразберихи возникавшей, когда менялся порядок организации выборов, после издания очередной инструкции. Как сообщалось в сводке ОГПУ о состоянии Смоленской губернии на 30 ноября 1925 г.: «имело место и то, что благодаря проведению выборов, с разбивкой избирательных участков на мелкие пункты, с целью приближения к населению, а отсюда — благодаря слабого наблюдения избирательных Комиссий, в выборах принимали участие и лица лишенные избирательных прав» [233] .
233
ГАНИСО.Ф. З.Оп. 1.Д. 2709. Л. 5.
Для того, чтобы попасть на выборное собрание лишенцы шли порой на самые разнообразные ухищрения. Так в перевыборную кампанию 1928–29 гг. в одной из деревень Кудрявцевского сельсовета Торопецкого района Западной области «лишенец Байков со всей семьей упорно не хотели оставить избирательное собрание, и в результате Байков не вышел, а залез на печку и, притаившись, остался на собрании до конца» [234] . Иногда, проникнув на собрание, лица лишённые права голоса вели себя достаточно активно, требуя возвращения утраченных прав или пытаясь высказаться по тем или иным вопросам. Такие действия не всегда заканчивались мирно. В кампанию 1928–29 гг. в том же Кудрявцевском сельсовете Торопецкого района произошёл следующий инцидент: «В Рокотовский избирательный участок явился лишенец Веселов (д. Маслово) и стал требовать предоставления ему голоса, последнему было отказано, на основании Конституции и предложено удалиться с собрания, но Веселов этому не подчинился и заявил, что тогда он разгонит собрание, делая при этом вид, что у него в кармане „наган“: угрожал Уполномоченному Райизбиркома. Веселов был арестован и доставлен в распоряжение Уполномоченного ОГПУ» [235] . В директивных материалах, посвященных организации перевыборов советов Западной области в 1934 г., отмечалось: «Надо добиться того, чтобы на отчётные и избирательные собрания Советов не пролез ни один лишенец» [236] .
234
ГАСО. Ф. 13. Оп. 1.Д. 922.Л.216.
235
Там же.
236
Рабочий путь. 1934 г. 16 октября.
Ограничения в общественной жизни для лишенцев не исчерпывались только запретом на участие в собраниях. Человек, лишаемый избирательных прав, изгонялся из любых общественных организаций. Таким лицам запрещалось состоять в профсоюзах. Это положение существовало с первых месяцев советской власти, но окончательно было сформулировано и закреплено в конце 1920-х гг. Специальное разъяснение ВЦСПС от 14 марта 1929 г., посвященное данному вопросу гласило: «Лица, лишенные избирательных прав сохраняют союзное членство в течение одного года с момента лишения их прав, если они возбудили ходатайство о восстановлении их в избирательных правах… В случае разрешения вопроса о лишении их избирательных прав последней инстанцией (ЦИК Союзной Республики) до истечения годичного срока лишенные избирательных прав после этого исключаются из членов союза» [237] .
237
ГАСО. Ф. 2360. Оп. 1. Д. 265. Л. 4.
Лишение избирательных прав влекло за собой часто не только исключение из профсоюза, но и фактический запрет на участие в любых общественных объединениях, таких как добровольные пожарные общества, спортивные клубы, охотничьи организации и т. д. До второй половины 1920-х гг. советское законодательство не связывало членство гражданина в тех или иных общественных организациях с наличием у него избирательных прав. Впервые этот мотив прозвучал в «Положении об обществах и союзах, не преследующих целей извлечения прибыли», утвержденном ВЦИК и СНК РСФСР 5 февраля 1928 г. По нему выборные должности в обществах и союзах могли занимать только лица обладающие избирательными правами [238] . Это установление было сохранено и в новой редакции «Положения о добровольных обществах» от 30 августа 1930 г. [239] . 10
238
С.У. и Р. 1928. № 22. Ст. 157.
239
С.У. и Р. 1930. № 44. Ст. 527.
240
С.У. и Р. 1932. № 74. Ст. 331.
Многие лишенцы особенно из числа молодёжи очень тяжело переживали подобные ограничения, что иногда находило отражение в их заявлениях о восстановлении в избирательных правах. Так, жители города Ельни, братья Драбовы Николай, Алексей, Борис и Александр, лишённые прав голоса летом 1925 г. за принадлежность к семье частного торговца в своём обращении в уездный исполком писали: «Мы как молодое поколение с рвением стремились бы участвовать в общественной работе, но, не имея права голоса, мы не можем быть членами профессионального союза, брат Николай с 1918 г. был членом союза совработников, но месяц тому назад убыл из последнего» [241] . Как свидетельствовал корреспондент «Рабочего пути», в феврале 1927 г. один из жителей Смоленска, обнаружив свою фамилию в списке лишенцев воскликнул в сердцах: «Того и жди, что и с профсоюза выпрут. Пропала теперь моя головушка!» [242] . В январе 1930 г. в г. Новозыбков был обнаружен подпольный кожевенный завод. Его владелец — Карпов, так объяснил, почему он не стал легализовывать своё производство: «Если бы я взял патент, мог бы потерять право голоса, а вместе с тем и профсоюзный билет» [243] .
241
Рабочий путь. 1927 г. 9 февраля.
242
Рабочий путь. 1927 г. 9 февраля.
243
Большевистский молодняк. 1930 г. 31 января.
Тем не менее, многие лишенцы всё-таки вступали в профсоюз и общественные организации и даже добивались в них высокого положения. В ходе чистки ячеек Осоавиахима в начале 1930 г., выяснилось например, что в ячейку при колхозе «Путь к коммунизму» Руднянского района «пролезли чужаки Иванов М. — сын лишенца, Трындиков Д. — религиозник, Гурко Д. — сын кулака» [244] .
До начала 1930-х гг. немало лишенцев состояло в различных религиозных объединениях, многие даже занимали в них руководящие посты. Однако в ходе «великого перелома» власть предприняла шаги по «социальному очищению» религиозных организаций. 1 февраля 1930 г. ЦИК и СНК СССР приняли постановление «О борьбе с контрреволюционными элементами в руководящих органах религиозных объединений». Оно предписывало местным властям организовать перерегистрацию данных объединений. При этом из них следовало исключить кулаков, лишенцев и других лиц «враждебных советской власти». Если такие лица оказывались в руководящих органах «предлагалось отказывать религиозным объединениям в регистрации» [245] .
244
Большевистский молодняк. 1930 г. 13 февраля.
245
Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. Т.2. Ноябрь 1929 г. — декабрь 1930 г. М., 2000. С. 822.
Для деревенских лишенцев существенным ограничением являлся запрет на занятие должности сельского исполнителя. Институт сельских исполнителей был введён декретом ВЦИК и СНК РСФСР от 27 марта 1924 г. «в целях успешного и своевременного выполнения сельскими советами заданий по охране общественного порядка личной и имущественной безопасности граждан, по благоустройству и развитию общественной самодеятельности». Сельские исполнители должны были заниматься охраной правопорядка на территории своих сельсоветов и исполнять различные поручения местной власти. Они назначались сельсоветами из числа местного крестьянства в порядке очереди на срок до двух месяцев. При этом кандидаты в сельские исполнители должны был быть «не лишены избирательных прав по статье 65 Конституции РСФСР» [246] . Эта норма была подтверждена и в последующих постановлениях ВЦИК и СНК РСФСР «О сельских исполнителях» от 10 мая 1932 г. и от 20 марта 1936 г. соответственно [247] .
246
С.У. и Р. 1924. № 28. Ст. 266.
247
С.У. и Р. 1932. № 44. Ст. 194; С.У. и Р. 1936. № 7. Ст. 40.
Серьёзным ущемлением прав лишенцев являлся запрет на службу в Красной Армии. Вопрос о допуске на военную службу представителей «эксплуататорских классов» активно обсуждался в период формирования вооружённых сил Советской республики. 20 июля 1918 г. СНК принял декрет «О призыве в тыловое ополчение лиц, не подлежащих призыву в Красную Армию». В качестве приложения в нём было и «положение о правилах регистрации населения на предмет зачисления в тыловое ополчение». Перечень лиц, которые не могли проходить военную службу на общих основаниях, содержавшийся в нём фактически совпадал с реестром лиц, лишаемых избирательных прав по 65-ой статье Конституции (кроме осуждённых и умалишённых). Составлением списков граждан, призываемых в тыловое ополчение, занимались местные Советы. В ополчение призывались лица, не имеющие прав голоса в возрасте от 18 до 45 лет. Из их числа затем формировались рабочие части, которые использовались на разнообразных тяжёлых работах: при рытье окопов и траншей, строительстве дорог, заготовке леса. Согласно «Положению о тыловом ополчении» ополченцы не могли быть назначены «на все командные должности, до командиров отделений включительно, а также на должности комиссаров и инструкторов». Кроме того, тыловые ополченцы в отличие от солдат Красной Армии, должны были платить за получаемое продуктовое и вещевое довольствие. Впрочем, если призывники могли доказать, «что лишены возможности оплачивать довольствие» оно предоставлялось им бесплатно [248] .
248
С.У. и Р. 1918. № 54. Ст. 604.