Литературная Газета 6299 ( № 44 2010)
Шрифт:
Под сводами нового прекрасного зала, носящего имя великого музыканта Муслима Магомаева, 10 декабря предстоит отпраздновать первый круглый юбилей – 10-летие начала «эпохи ренессанса» ВИА в нашей стране. И артисты, и организаторы концерта ждут вас в этот вечер в «Крокус Сити Холл» и обещают постараться, чтобы он надолго остался в памяти настоящих ценителей музыки. Друзья-музыканты смогут не только выступить в совместной программе, но и пообщаться, поговорить об общем деле, которому отдали всю жизнь. Важно и то, что новое поколение исполнителей, пришедших под знамёна легендарных коллективов, чьи имена они унаследовали, получили возможность показать и «старикам» – ветеранам ансамблей, и публике, как они продолжают их творческую линию, сохраняют своеобразие звучания, берегут лицо и честь коллектива. В музыкальные университеты,
Соб. инф.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Территория – душа народа
Дискуссия
Территория – душа народа
К 120-летию со дня рождения Николая Устрялова
Сергей СЕРГЕЕВ
Мне кажется, что всякий русский человек с душой и сердцем не может быть равнодушен к фигуре Николая Устрялова. Слишком ярко и трагично сплелись в ней непримиримые противоречия эпохи, прошумевшей над Россией и миром, по устряловскому же определению, «под знаком революции». Противоречия, которые диалектик Устрялов отчаянно стремился «снять» в своём национал-большевистском «синтезе». В письме 1934 года читаем: «Государство ныне строится, как и в эпоху Петра, суровыми и жестокими методами, подчас на костях и слезах. В своей публицистике я осознавал этот процесс, уясняя его смысл, и неоднократно призывал понять и оправдать его. Тем настоятельнее необходимость сделать из этих ответственных призывов не только логический, но, когда нужно, и жизненный вывод. Ежели государству понадобятся и мои «кости» – что же делать, нельзя ему в них отказывать».
Далеко не у каждого философа слова и дела находились в такой неразрывной связи, как у основателя национал-большевизма. Можно сколько угодно не соглашаться с убеждениями Устрялова, но его отношение к ним заставляет вспомнить Сократа.
Николай Васильевич Устрялов родился 25 ноября 1890 г. ст. ст. в Санкт-Петербурге. Окончил юридический факультет Московского университета. Ученик известного философа Е.Н. Трубецкого, деятельный участник Московского религиозно-философского общества, член партии кадетов. Политический публицист национал-либерального (в духе П.Б.Струве) направления. Октябрьский переворот воспринимает первоначально как национальную катастрофу. Перебравшись в «белый» Омск, становится одним из главных руководителей колчаковского агитпропа и председателем Восточного бюро кадетской партии. После падения Омска и Иркутска оседает в Харбине – дальневосточной столице русского зарубежья.
Харбин – центральный этап жизни и творчества Николая Васильевича, продлившийся 15 лет. Именно в этот период он и стал тем самым Устряловым, чьё имя превратилось в символ целого направления общественно-политической мысли. Одна за другой появляются его дерзкие, провокационные, вызывающие восторг и ненависть книги, заложившие фундамент национал-большевистской идеологии, – сборники статей «В борьбе за Россию» (1920), «Под знаком революции» (1925, 2-е издание 1927), «Наше время» (1934); брошюры «Россия (у окна вагона)» (1926), «Hic Rohdus, hic salta» (1929),
Уже 1 февраля 1920 г. в интервью газете «Вестник Маньчжурии», через несколько дней после приезда в Харбин, Николай Васильевич формулирует своё идейно-политическое кредо, которому в главном окажется верен до конца дней:
«Выясняется с беспощадной несомненностью, что путь вооружённой борьбы против революции – бесплодный, неудавшийся путь. …Причудливая диалектика истории неожиданно выдвинула советскую власть с её идеологией Интернационала на роль национального фактора современной русской жизни, – в то время как наш национализм, оставаясь непоколебленным в принципе, потускнел и поблёк на практике вследствие своих хронических альянсов с так называемыми «союзниками». …Как это, быть может, ни парадоксально, но объединение России идёт под знаком большевизма, ставшего империалистичным и централистским …Процесс внутреннего органического перерождения советской власти, несомненно, уже начинается, что бы ни говорили сами её представители. И наша общая очередная задача – способствовать этому процессу. Первое и главное – собирание, восстановление России как великого и единого государства. Всё остальное приложится».
В этом пассаже хорошо видно, что является главной ценностью для идеолога национал-большевизма. Государство. Великое Государство. Устрялов его поэт, мистик, апологет, страстотерпец. Великое государство реализует себя только на великих просторах. Николай Васильевич не боялся принять родину в любых, самых страшных обличиях. Только одно, кажется, пугало его по-настоящему: расчленённая Россия, – ведь она бы тогда лишилась души, – территория, полагал он, и есть душа народа.
Имя Устрялова начинает «греметь». Сначала в эмиграции, где у него появляются союзники – участники получившего скандальную известность сборника «Смена вех», и противники – вся остальная часть политического спектра русского зарубежья, от крайне правых до меньшевиков. Чуть позже – на родине, где возник даже грозный ярлык, наклеивавшийся неблагонадёжным, – «устряловщина». Почти на каждую новую статью скромного харбинского профессора следует весьма нервная реакция советских вождей. И не мудрено… Могло показаться, что история чудесным образом творится по его рекомендациям.
Удержали большевики основную территорию бывшей Российской империи от распада? Удержали.
Сбылось устряловское предсказание (март 1920 г.) о неизбежности «экономического Бреста большевизма»? Сбылось. Ровно через год Ленин провозглашает НЭП.
Перерождалась коммунистическая утопия безгосударственного и бесклассового общества в реальное общество жёсткого государственного централизма и нового социального расслоения? Перерождалась.
А дальше харбинский диалектик, пугая до холодного пота «ленинскую гвардию», обещал обычные для всех революций термидор и брюмер – пожирание ею собственных детей, безграничный деспотизм вместо обещанной безграничной свободы и явление революционного Цезаря/Наполеона.
В одном из писем 1929 г. Устрялов делает такой завораживающе-точный и беспощадный прогноз: «…среда бонапартистской «реакции» зреет, почти созрела. …Конечно же, у нас должны остаться и партия, и коминтерн, и советы. Но партия – секретаризируется, коминтерн – русифицируется (социализм в одной стране), советы – вместе с партией – декоммунизируются. …Тут великая историческая роль Сталина. Он окружил власть нерассуждающими, но повинующимися солдатами от политики: мамелюками. Достойна восхищения его расправа с партийным мозгом. …Теперь весь вопрос – сможет ли этот человек дать стране реальный термидор и реальный брюмер. Если да, он окрасит собою большой и блестящий период русской истории. Если нет, он погибнет русским Робеспьером; вернее всего, в один прекрасный день его забрыкают собственные ослы, жаждущие спокойных стойл».