Литературная Газета 6399 ( № 1 2013)
Шрифт:
и брёвна столетней избы[?]
Неформатно сплясать бы,
да старые ноги слабы.
Не игравшие сроду -
вместо шаха поставили мат.
И душа, и природа,
и отчизна - уже неформат.
Были люди двужильны
и духом совсем не слабы,
но
и стали "совки" и "рабы".
Дайте устриц на блюде,
шампанское и шоколад!
Ах, не любите?.. Люди,
так значит и вы - неформат.
[?]В этой жизни форматной,
подробности спрятав под кат,
я пойду на попятный,
чтоб только вернуться назад.
Там сынок - под берёзой,
тверёзый, не верящий в Ад,
и надежды, и слёзы[?]
И смерть, та - всегда неформат.
* * *
Как только почувствуешь - больно,
так тотчас на тихой трубе
взыграют: Довольно, довольно,
довольно уже - о себе!
Я знаю, мой Ангел-хранитель,
по свету мотаясь с сумой,
что ты - мой единственный зритель,
свидетель единственный мой.
Все шрамы мои и каверны
залечены, но всё равно:
что в сердце написано - скверно,
что в жизни случилось - темно.
* * *
В прозекторской и в фимиамной -
горит, не мигая, свет.
Там, в вечности амальгамной
останется твой портрет.
Ты плохо жила и скорбно,
не верила в силу зла,
в кругу чепухи, попкорна
ты сына не сберегла.
Любила до слёз, до дрожи -
небесные зеркала,
и родину свою - тоже,
и тоже не сберегла.
Так что же - вскрывай,
не скроешь ни стыд, ни срам.
И оценить не требуй
свой нищенский фимиам.
* * *
Котят элитной породы корниш-рекс
никогда не топили, поэтому взрослые особи
совершенно не боятся воды.
Если б и нас никогда не топили -
так бы и мы не боялись воды,
слуг государевых, лагерной пыли,
пыток, милиции и темноты.
Так бы и жил, не скуля и не ёжась,
вольной Расеи непуганый люд,
так бы и Грозный, в столетиях множась,
стал бы негрозным, да вот не дают.
Птичка-чумичка, скажи мне, сестричка,
что же так скверно вокруг и темно,
что же так скорбно молчит электричка,
что ж так безмолвствует, глядя в окно?
Словно и не было - двадцатилетья,
или опять обманула судьба?
Хмурые лица, притихшие дети,
дама - брезгливо поджата губа[?]
Кто мы? Зачем мы? За что отвечаем
в море житейском средь огненных вод -
утлую лодку бесплодно качаем
или спасательный пробуем плот?
* * *
Самозванство. Россия. Семнадцатый век.
И невольно любуешься князем Пожарским.
Вот придёт он, вот выйдет он к нам, имярек,
чистотой соревнуясь со снегом январским.
Вот пойдём мы за ним, вопрошая ответ
у души, самозванно взыскующей правды.
Но постойте[?] а нужен ли нам этот свет,
этот искус свободы с укусом Непрядвы?
Ведь пока самозванец пирует в Кремле
и народ равнодушно его понимает,
правды нет на земле[?] Нет её на земле.
Ну а выше? А выше - не знаю.
Без меня
Ах, как блазнит и дразнится
горечь яркого дня[?]