Ловец снов
Шрифт:
Конечно, была и третья причина, почему Геари хотела поехать. Аполлими. Если Геари освободит Аполлими, она спасёт Арика. Но, поскольку Кэт ни о чем не знала, а Арик убил бы Геари, упомяни она об этом, она держала это при себе. Несмотря ни на что, Геари должна спасти его. Нельзя просто остаться в стороне и позволить Арику умереть только потому, что он хотел быть с Геари. Это было неправильным, и от этого Геари любила Арика ещё больше.
Меньше чем через час их лодка была готова, и они отправились в путь. Кэт встала у руля, в то время как Геари
И она впервые за многие годы направлялась к месту раскопок, не беспокоясь и не ликуя.
Внутри не было ничего, кроме страха. Геари посмотрела туда, где стоял Арик, проверяющий их снаряжение. Они уже не гадали насчёт Атлантиды. Не было никаких сомнений. Она была здесь. Выжидала. Так, как и утверждал когда-то отец.
Геари собиралась доказать это миру.
И высвободить богиню…
Геари ухватилась за рею, когда в её голове снова возник голос Аполлими, зовущий её. Геари могла защитить Арика. Сохранить его жизнь навсегда.
Эти обещания звучали так заманчиво, особенно, когда она смотрела на Арика, пока он раскладывал их снаряжение.
«Другого пути нет». Геари провела своё собственное исследование и перепроверила всё с Тори. Ни одна из них не смогла придумать или найти какой-либо случай, подтверждающий, что бог может стать человеком. По крайней мере, если бы бог не был проклят или были другие смягчающие обстоятельства, что не относилось к делу.
Это было безнадёжно. Для спасения Арика Геари была нужна Аполлими.
— Что я должна сделать? — прошептала Геари.
— Не лезь в дела богов, если не хочешь быть съеденной.
Это была мораль, проходящая красной нитью по всей античной литературе.
Кто она такая, чтобы заигрывать с судьбой? Но, глядя на Арика, Геари даже подумать не могла о том, что может его потерять. Подумать о том, чтобы отправить его на верную смерть.
— Это интересная моральная дилемма, не так ли?
Геари напряглась, услышав голос справа от себя. Она обернулась и заметила красивого мужчину, стоящего в тени, обрисовывающей его силуэт. Его чёрные волосы были короткими, а сияющие голубые глаза делали его похожим на одного из собратьев Арика.
— Кто ты?
— М'Адок, — ответил он, понизив голос. — Я один из трех лидеров Онерои.
Сквозь Геари прошла волна страха.
— Ты пришёл за Ариком?
Он посмотрел туда, где Арик работал, не в силах разглядеть его при ярком солнечном свете.
— В конечном счёте, да. Но, зная людей, подозреваю, что, если я попытаюсь забрать его, ты будешь бороться со мной, а мне бы этого не хотелось.
— По поводу этого ты прав. Я его не отдам. Ни сейчас. Ни когда-либо.
— Я знаю. Ты любишь его. Вот почему я слышал смех Аполлими несколько минут назад. — он вновь оглянулся на Арика, который проверял
Странный холодок, вызванный его словами и тем, как он их сказал, пробежал по её телу. Это заставило Геари понять этого незнакомца.
— Ты познал любовь.
Это было утверждение.
Его челюсти сжались, как если бы он стиснул зубы, а вспышка боли, промелькнувшая в потемневших глазах, подтвердила это.
— Онерои ничего не знают о любви, а Скоти знают ещё меньше.
Тем не менее, Геари не поверила ему. Он познал любовь и, судя по всему, потерял.
— Тогда зачем ты здесь?
— Чтобы предупредить тебя не быть глупой.
Что ж, это было мило с его стороны. Но Геари не нуждалась в предупреждении. Она никогда не была глупой женщиной.
— И в чём же моя глупость?
— Ты отдала своё сердце тому, кто вполне способен предать тебя.
Он бросил на Арика многозначительный взгляд.
Геари это рассмешило.
— Ты ошибаешься. Арик любит меня.
М'Адок покачал головой.
— В Арике нет твёрдых убеждений. Если бы они у него были, он бы никогда не был обращён Солином.
— Ты не знаешь этого.
— О да, я знаю. Арик слаб. Он всегда был слабым.
— Ты…
— Шшш… — произнёс мужчина, обрывая Геари. — Прежде чем защищать Арика, спроси себя об этом. Как Скотос смог стать человеком?
— Он уже говорил мне об этом. Он заключил договор с Аидом.
— Да, а ты женщина, которая всю свою жизнь изучала Древнюю Грецию. И ты ничего не знаешь о наших способах? Даст ли бог столь ценный подарок, не получив ничего взамен? — в его голосе появилась зловещая нотка.
— О чем ты говоришь?
— Ты значишь для Арика так много, что он выменял твою жизнь для того, чтобы быть здесь. Он не из тех, кто умрет, когда здесь настанет его последний час, милое дитя. — голубые глаза М'Адока опаляли теплом. — Это будешь ты.
Геари покачала головой. Это было полной ерундой, и она знала это.
— Ты лжешь.
— Я не могу лгать. Я Онерои.
— Что, черт возьми, ты здесь делаешь? — Арик появился из ниоткуда и набросился на М'Адока. Геари ожидала, что они вступят в борьбу. Вместо этого М'Адок позволил Арику схватить себя за воротник рубашки, прижать лицом к стене и удерживать его там.
Как истинный Онерои, без какого-либо гнева или видимых эмоций, М'Адок уставился прямо на Арика.
— Я сказал ей правду.
— Ты что? — спросил Арик сквозь стиснутые зубы.
— Я рассказал ей о твоей сделке с Аидом. Что ты обменял её жизнь на свою смертность.
Лицо Арика побледнело, а в глазах застыл абсолютный ужас. Он не отрицал этого. Скорее, выглядел виноватым. Теперь Геари поняла, что М'Адок не солгал.
— Это правда, Арик?
Он выругался, прежде чем снова толкнуть М'Адока.