Ловец
Шрифт:
Но вот странность, нет–нет, но, поднимая голову, я ловила на себе внимательный задумчивый взгляд Зака. Когда же звонок возвестил о начале большой перемены, я поняла, что голодна. Зверски. Но отчего–то покидать аудиторию не хотелось. Не торопился и куратор, с преувеличенным вниманием разглядывая листок, на котором была выведена всего пара строчек. А потом, вскинув голову, Зак прошептал: «К бездне все правила» и уже громче спросил:
– Шенни, как ты сморишь на то, чтобы пообедать?
– Одобрительно, – ответила я и за себя и за свой голодный желудок.
–
Тут я озадачилась.
А потом решила: отчего бы и нет? Во всяком случае, мой молодой уже не растущий организм усиленно намекал, что не прочь бы получить вкусное и калорийное топливо.
– С удовольствием,– и ведь ни звуком не слукавила. В обществе Зака я чувствовала себя легко и непринужденно, словно мне снова было шесть и самая большая проблема, что маячила перед моим носом – это испачканные грязью ботиночки.
– Тогда прошу, – мне галантно подставили локоть.
Я, чуть смущаясь, положила свою ладонь на сгиб его руки. Мы так и пошли, неспешно, по вновь опустевшему после звонка на урок коридору.
Оказалось, что в этом секторе помимо самой школы имелся еще городок. Не чета столице, но в нем было свое очарование. Он разместился за территорией школы так, что, сойдя с пирса, перед приплывшим виднелась лишь Альма–матер. Только пройдя учебный двор, можно было попасть в бриталь.
Тихие улочки, палисадники с пышными астрами, рябиновые гроздья, свисающие прямо над головами прохожих.
– Почему… – начала было я озадаченно, но Зак, словно поняв мою еще не высказанную мысль, завершил за меня.
–… здесь так спокойно? Хотя столица – близко, – и понимающе усмехнулся. – Здесь нельзя построить фабрику или завод, плантации тоже организовать проблематично. Виной всему – непредсказуемые адепты. Представь, что у юного дарования из рук вырвалось заклинание. А если рядом производство? Так что местные жители – это очень смелые люди.
– Которые даже не боятся открывать кафе? – я кивнула на вывеску.
К покачивающейся на ветру шильде мы как раз и направлялись. Чья-то смелая рука намалевала на ней запечённую курочку. Художник явно был из тех, для кого такие мелочи, как реализм, значения не имеют. Вдохновение – превыше. Оттого окорочка, воздетые к небу, были не коричневого, а малинового цвета. Видимо, курочка, по мнению творца, не жарилась на вертеле, а загорала под солнцем. Пропорции шедевра и вовсе являли собой отдельную сагу. Голодную. Поскольку столь раскормленную несушку я в реальности еще не встречала. Она была фантастически упитанной. Такой, что ее ширина в три раза превышала длину.
– Здесь отлично кормят, – заверил меня Зак, словно угадав мои мысли. – Кулинарный талант хозяина не чета его художественному вкусу, поверь мне.
Если мужчина просит ему поверить, то обязательно нужно проверить. Поэтому-то я и решила, что все же стоит
Внутри оказалось чисто, опрятно и на удивление уютно. Не кабак с голой столешницей, а вполне приличный стол, накрытый небеленой льняной скатертью. Опять же стулья, а не скамьи. Едва мы сели, рядом с нами оказалась женщина. Завязки ее передника обхватывали внушительную талию, пухлые руки держали свёрнутые салфетки. Глядя на подошедшую, сразу становилось понятно: не служанка, хозяйка.
– Чего желаете? Сегодня у нас запечённая курочка с картошкой, есть рыбный суп, кексы вот-вот подоспеют. Из напитков у нас есть чай, взвары, лимонад, кофий… – она говорила и разворачивала салфетки на скатерти перед нами. Причем слова ее звучали так многообещающе, что мой желудок слушал их как симфонию.
– Курочку, если можно, – вспомнив страшилище на шильде, мне подумалось: не иначе это их коронное блюдо? Надеюсь, что только оно не слишком дорогое. Хотя вчера и заработала изрядно, но сейчас, когда я поняла истинную цену денег, тратить их на ерунду не хотелось.
– Нужно, – мягко улыбнулась хозяйка. – А попить?
– А есть компот из облепихи? – сказала, и только тут поняла, что у меня, благодаря Фло, появился новый любимый напиток.
– Есть такой, – согласно кивнула женщина, и, обращаясь к куратору, спросила: – А вы, господин Закриан, чего изволите?
– Мне суп и кофе, пожалуйста.
Понятливо кивнув, хозяйка удалилась, а я, снедаемая невесть откуда взявшимся любопытством, вопросила:
– Часто тут бываешь?
Зак смутился, словно я уличила его в недозволительной слабости:
– Бывает. Просто здесь вкусно готовят. А дома… Слуг не много, оттого Гретхен совмещает обязанности экономки и повара. И хотя ее рагу необычайно сытное, да и порции большие, но иногда хочется не только полной тарелки, но и дожаренного, досоленного и поперченого.
Зак грустно усмехнулся, а я поняла, кожей почувствовала, что вот это признание далось ему с трудом. Я оценила его честность: трудно признаться самому себе, но вдвое тяжелее сказать это вслух так, чтобы не напроситься на жалость.
Он замолчал и посмотрел на меня, а потом неожиданно выдал:
– Шенни, тебе никто не говорил, что ты удивительная девушка?
– Говорил. Буквально вчера. Твой брат.
Зак удивленно вскинул брови, и я пояснила:
– Заявил во всеуслышание, что я просто-таки уникальная, не такая, как все. А точнее – чокнутая.
Друг детства лишь усмехнулся.