Ловец

Мамаева Надежда Николаевна

Рыжий и аристократ лишь переводили взгляды то на пьяного новичка, что вдруг вмиг протрезвел, то на благородного, который неожиданно вмиг овладел лексиконом гильдии воров.

– Ну так как? Играем? – прищурился ловец.

– Правда против правды? Принимаю. Честные ответы на три вопроса. Любые. – Руферт сжал губы.

Когда они вскрыли карты, то носатый

не сдержался и сочно выругался. Его стрит не выстоял против фулхауса наглого блондина.

– Хотелось бы получить выигрыш, и немедля.

– Прямо здесь? – Руферт выразительно посмотрел на сидевших за столом, а потом с издевательской ноткой добавил, обращаясь к тем, чьи карманы он потрошил всю ночь: – Господа, мы временно должны вас покинуть.

С этими словами он поднялся. Тэд последовал его примеру. По лестнице шли молча. Правда, относительная тишина длилась недолго.

– Чувствую себя прямо как девочка из нумеров, – бросил Руферт. – И иду, к слову, туда же, с каким–то типом, который напоминает клиента шлюхи.

Он толкнул первую попавшуюся дверь. «Комната для уединений» оказалась свободной.

– Прошу, – жестом зазывалы он пригласил Тэда в номер и добавил: – Карточные долги нужно отдавать.

Тэд преступил через порог и сделал два шага вглубь комнаты, когда спиной почувствовал опасность. Ловец резко прыгнул вбок. Вовремя. Метательный нож просвистел совсем рядом, чиркнув по рубашке и располосовав ткань, впился в деревянную спинку кровати. От второго лезвия он увернуться уже не успевал.

Последней его мыслью перед падением было: «Попался, как щенок-первогодок!»

Пол встретила Тэда в лучших традициях необоснованного выговора начальника, жестко ударив по самому больному – мужскому самолюбию. Несколько заноз тут же впились в ладонь, будто ставя метку. Ловец перекатился и, не глядя, швырнул пульсар.

Сгусток плазмы впечатался в косяк, не задев нападавшего, зато сухое дерево тут же занялось.

Руферт отправил в полет третий нож.

Доля секунды, чтобы сделать выбор: увернуться и сохранить шкуру, или принять клинок и пустить в ответ аркан.

Тэд выбрал второе. Не из благородства. Просто он отчетливо понимал, что уход из-под этого лезвия – всего лишь миг отсрочки. Доля секунды, за которую его могут как вновь попытаться прикончить, так и улизнуть.

Ловец чуть подался вперед, навстречу ножу, и тот вгрызся своим острием в правое подреберье. Боль прошила, вспорола грудь, выбивая воздух, скручивая и выворачивая

наизнанку. Но Тэда это не остановило. Аркан бездны, что не просто обездвиживает противника, а начинает пить его жизненные силы, считался условно–запрещенным. Зато плетение давало гарантию: попавший в него точно не сбежит.

Руферт заорал, но его крик заглушил звук упавшего косяка: дверь уже была вся в огне, и пожар медленно начал расползаться по комнате, поедая ткань обоев, закусывая ковром, плотоядно облизываясь на кровать.

Сознание Тэда так и норовило отправиться погулять куда-нибудь подальше от больного на всю голову хозяина, но ловец, упрямо сжав зубы и усилием воли прогнав мельтешащие перед глазами цветные круги, начал вставать.

Раненый поднимался под крик все больше похожий на агонию: шулер метался в путах аркана, а те рассекали его кожу, резали ее, впиваясь в вены, пропитываясь кровью, и, крепчая, затачивались до остроты лезвия.

Тэд, цепляясь за кровать, встал. Сначала на четвереньки, потом, уперев ладони в колени – разогнулся. Он не стал вынимать лезвия – слишком велика была вероятность того, что просто упадет, когда кровь хлынет из раны потоком.

До стены, к которой оказался прикован Руферт, было всего пять шагов. Пять шагов, как пять миль по дороге из битого стекла, когда из обуви – лишь босая кожа ног. Тэд прошел свой личный путь боли и уперся рукой в стену. В паре футов от его пальцев языки огня плясали свой безумный танец.

– Умирать, так вместе? – выдохнул в бледное до синевы лицо Руферта ловец.

Шулер, в полной мере осознавший, что вот эта минута – возможно, последняя в его жизни, забился еще отчаянней. Катале было уже наплевать на то, что путы способны перерезать его горло, отсечь руки, располовинить. Он рванул в безумном порыве, в одном лишь желании – жить.

– Не хочешь подыхать? – понимающе спросил Тэд и добавил: – И я не хочу… А придется. Хотя у тебя еще есть шанс… Говорят, что правда и только правда способна разорвать этот аркан.

Он блефовал, но лгал, как дышал, настолько правдиво, что и сам в этот момент почти верил в свои слова. Тэду было плевать, что сказанное – обман, что снять аркан может только лишь тот, кто его создал. Или путы опадут сами, со смертью их хозяина. Главное, что Руферту об этом было невдомек.

Катала сглотнул, но в его рту все равно остался вкус злости и отчаяния. Проиграл. Просчитался в этой короткой схватке.

Руферт был из тех, кто привык рисковать, но не сумасбродно, а расчетливо. Поэтому-то, как бы он сейчас ни желал убить этого наглого блондина, который (и это было уже очевидно), никакой не праздный повеса, а минимум – наемный убийца, пришедший за его испугом, а может – и вовсе за жизнью, согласно кивнул.

<